Конни Мейсон - Цена наслаждения
По какой-то причине Флер никак не могла заставить себя уйти от постели Рида. Он притягивал ее. Выражение его лица намекало на темные и опасные глубины его души. Она интуитивно почувствовала, что он может быть безжалостен в соответствующей ситуации, и неожиданно пожалела его врагов. Но когда он улыбнулся и на щеках заиграли ямочки, она поняла, что редкая женщина устоит перед ним.
После смерти мужа Флер еще ни разу не чувствовала такого интереса к мужчине, и она задумалась – что же привлекало ее в Риде Харвуде? Она понимала, что он явно был любимцем женщин. До того как он оказался в тюрьме, они, должно быть, штабелями падали к его ногам. Она была знакома с подобными мужчинами, и многие из них преследовали ее, пока она не вышла замуж за Пьера.
Вздохнув, Флер взяла поднос и вышла из комнаты больного. Когда она вошла в кухню, Лизетт окинула взглядом пустые тарелки и улыбнулась.
– Как понравился омлет его светлости? – поинтересовалась она.
Флер поставила поднос на стол.
– Омлет ему чрезвычайно понравился. Думаю, он готов перейти к чему-то более существенному. Он очень хочет, чтобы к нему вернулась былая сила. Он самостоятельно воспользовался ночным горшком, но потом до кровати все-таки не дошел. По-моему, я никогда еще не видела, чтобы мужчина краснел так, как покраснел он, когда я увидела его, лежащего обнаженным на полу. Думаю, его сильно смущает жалкое состояние собственного тела.
– Я и не сомневаюсь в этом, – заметила Лизетт. – Наш гость, похоже, очень гордый человек. Он бы не хотел, чтобы вы или другая женщина видели его в таком состоянии.
– Он попросил принести ему одежду. Пойду найду Антуана и посмотрю, что мы можем ему предложить.
Пока Флер разыскивала Антуана и объясняла, что ей нужно, приехал доктор Дефо. Флер последовала за ним в комнату больного и обнаружила, что Рид мирно спит.
– Мне разбудить его, madame7. – спросил Дефо. Рид открыл глаза.
– Я не сплю, доктор.
Врач кивнул.
– Давайте осмотрим вашу руку. Она по-прежнему болит?
– Не так сильно, как раньше.
– Заживает хорошо, – с довольным видом заявил Дефо. – Лубок можно будет снять на следующей неделе, если вы пообещаете держать руку на перевязи, пока она не заживет окончательно. К счастью, перелом был простым.
– Спасибо, доктор. Когда мне можно будет встать и немного походить?
– Как только вы почувствуете себя в силах это сделать, – ответил Дефо.
Рид улыбнулся, и кожа на его скулах натянулась еще сильнее.
– В таком случае, я готов.
Дефо задумчиво постучал пальцем по подбородку и обратился к Флер.
– Думаю, нашему пациенту уже можно принимать твердую пищу, madame. Ему необходимо хотя бы частично восстановить прежний вес.
– Вы просто озвучили мои мысли, доктор, – согласилась Флер. – Сегодня утром Лизетт приготовила ему омлет, и, похоже, он хорошо усвоился. К нему возвращается аппетит, а это всегда хороший знак.
– И правда. Мне остается сделать для него совсем немного, если только его состояние резко не ухудшится, – он осмотрел перевязанные ребра пациента. – Ребра срастаются прекрасно, а синяки сходят. Повязку можно будет снять, когда она начнет мешать ему.
Рид издал вздох облегчения.
– Чем раньше я смогу двигаться, тем быстрее окончательно выздоровею.
– Мне вернуться через пару дней и снять шину? – спросил Дефо у Флер.
– Я и сама справлюсь, доктор. Спасибо вам за все, что вы сделали. Как и раньше, все произошедшее следует держать в строжайшей тайне.
– Я понимаю, madame. И вы правы, мне не следует приходить. В деревне слишком много любопытных, которые с радостью продадут своих соседей за пару мелких монет. – Он сокрушенно покачал головой. – Не понимаю, куда катится наша великая страна?..
Флер проводила доктора. Когда Дефо уехал, она вернулась и комнату больного. Ей нужно было рассказать Риду все то, что до сих пор от него скрывалось. Но сначала она прошла в кухню, чтобы взять толстые ломти хлеба с маслом и кувшин молока для своего подопечного, так как знала: единственный способ вернуть ому здоровье – кормить как можно чаще.
Желудок Рида уже снова начал требовательно ворчать, когда в комнату вошла Флер, неся кувшин молока и два ломтя хлеба, щедро намазанных маслом.
– Как вы догадались? – удивился Рид, хватая хлеб и откусывая от него побольше.
– Вам нужно есть часто, но понемногу, – пояснила Флер. – С помощью Лизетт вы очень быстро наберете прежний вес, – она подвинула кресло к кровати. – Антуан подыщет вам одежду. Сидеть будет не очень, но это лучше, чем ничего.
Не переставая жевать, Рид кивнул.
– Милорд, я вынуждена сообщить вам неприятные известия, – заговорила Флер.
Такое начало Риду не понравилось. Он поспешно проглотил го, что было у него во рту, и весь обратился в слух. Черное вдовье платье подчеркивало все достоинства фигуры Флер, нисколько не скрывая ее красоту. Темные, траурные цвета должны были придать женщине серьезный и невыразительный вид – но вместо этого чернота одежд лишь сильнее оттеняла белизну ее кожи и каштановые блики в темных волосах. В первый раз за многие месяцы он почувствовал знакомое напряжение внизу живота. Ему пришлось приложить значительное усилие, чтобы перевести взгляд с мерно поднимающейся и опускающейся груди Флер на ее лицо.
– Вы сказали – неприятные известия? Я так и знал: вы что-то от меня скрываете.
– Я считала, что следует подождать, пока вы достаточно окрепнете, чтобы вынести это. Вы и представить себе не можете, на каком тонком волоске висела ваша жизнь, когда вас привезли сюда.
Рид угрюмо кивнул.
– Я прекрасно это знаю; я даже призывал смерть. Но, как видите, сейчас я уже способен воспринять любые известия, хорошие ли, дурные ли, которые вы намерены сообщить мне. Пожалуйста, продолжайте. Надеюсь, вы расскажете мне, почему решили спасти именно меня.
– Да, и мне очень жаль, но я должна сообщить вам о смерти родственника.
– Кроме брата и бабушки, родственников у меня нет. Во всяком случае, близких. Продолжайте, Флер. Я уже достаточно здоров.
Какое-то мгновение Флер колебалась, затем сказала:
– Милорд, ваш брат мертв. Теперь вы шестой граф Хантхерст. В сообщении лорда Портера говорилось, что вы должны как можно скорее вернуться домой и принять на себя обязанности, связанные с титулом.
Огромный камень навалился на грудь Рида. Джейсон был лишь на год старше него…
– Джейсон мертв? – еле слышно произнес он. – Вы, должно быть, ошиблись. Я… он был здоров, когда мы в последний раз виделись.
– Насколько мне известно, болезнь его была неожиданной и скоротечной.
– Джейсон никогда не отличался завидным здоровьем, но после женитьбы он, казалось, несколько оживился. Мы все надеялись, что он произведет на свет наследника. Бабушка, должно быть, просто раздавлена.
