Марта Хикс - Волшебная река
– Это вовсе не единственный твой дар. У тебя много других ценных талантов.
Она потрепала его по щеке.
– Спасибо, милый. Так вот, я села на повозку с хлопком и поехала в сторону Порт-Гудзона. Наши парни были в меньшинстве, но все равно они держались. К концу мая положение стало отчаянным.
Солдаты валялись на земле, мухи и москиты кружили над ними. Я решила, что, если я проявлю милосердие к этим людям, они пощадят Плезант-Хилл. Я перестала думать о себе. Я делала то, что хотела делать. Ощущала себя нужной. У меня наконец появилась цель в жизни.
Она снова прищелкнула языком.
– Мой расчет оказался верным. Однако не совсем. Многие солдаты и офицеры благодарили меня за помощь. Но большинство рассудило так: «Она – уроженка Луизианы. Значит, она – мятежница». Войска вытоптали посевы хлопка и зерновых. Северяне увели лошадей из конюшни и сказали работникам, чтобы они брали все, что хотят, – в качестве выходного пособия. Некоторые обитатели Плезант-Хилла купились на подстрекательства янки. Некоторые, вроде Делии, остались верны нам. Это – война. Поэтому я ненавижу ее. Она делает людей подлыми.
– Но ты не озлобилась.
– Да. Я поняла кое-что. Когда люди хватали все, что попадалось им под руку, я осознала, что самое ценное – это человеческая жизнь. Вот ответ на твой вопрос о драгоценностях. Они ничего для меня не значат. Не смотри на меня так. Я знаю, о чем ты подумал. Тебе показалось, что мои слова не согласуются с целью моей поездки на Север. Но речь шла о деньгах, необходимых для спасения моей семьи.
– Честность – еще одно твое качество, которым я восхищаюсь. Став моей женой, ты сделаешь меня счастливейшим человеком на свете.
Индия погрузилась в задумчивость.
– Я бы хотела, чтобы Феб, Тесса и Юджин присутствовали на свадьбе. Мне жаль, что мы так расстались. Кто знает, имела ли лампа отношение к тому, что мы полюбили друг друга и решили пожениться? Мне хочется думать, что это так. И я была бы рада, если бы твои тети и их «джинн» находились с нами.
– Если этот старый фонарь действительно повинен в нашем союзе, неужели его магической силы не хватит на то, чтобы привести эту троицу на нашу свадьбу?
Пообещав вознаградить того, кто найдет арабскую лампу, упавшую в Миссисипи южнее Мемфиса, Тесса О'Брайен через несколько недель вновь обрела свое сокровище.
Она решила не подпускать к лампе сестру.
В последнее время Феб просто обезумела. Она напоминала легкомысленного игрока, уверенного в том, что весь выигрыш достанется ему одному. Она предлагала разные варианты использования лампы. Все ее планы были связаны с благополучием Индии и Коннора.
Сестры поменялись ролями. Тесса стала благоразумной, она не выпускала драгоценную лампу из своих рук. Юджин же охранял свою госпожу.
Однако Тесса согласилась вернуться на Юг. Эта троица отправилась на поиски «Дельты стар». И воспользовалась для этого «Эдной». Догнав флагманский корабль пароходной компании, они узнали о судьбе Антуанетты Лоренс.
– Счастливое избавление, – сказала Тесса Юджину, когда они двинулись в сторону Франсисвилла.
Коннор оказался на своей свадьбе единственным из О'Брайенов. Деньги и шампанское не текли сейчас рекой в Плезант-Хилл, однако Маршаллы оставались Маршаллами, и торжества получились такими, какими они должны были быть. Невеста выглядела превосходно и не заливалась румянцем от смущения. Счастливый и взволнованный жених появился в элегантном, хотя и не новом костюме Мэтта.
Коннор заметил, что его представляют как «мистера О'Брайена из Мемфиса». Он не стремился к конфронтации. Среди гостей преобладали женщины; многие из них знали, на чьей стороне воевал жених. Кроме того, они помнили о своих отсутствующих мужчинах. О мужчинах, сражавшихся под началом мистера Дэвиса.
Мужская часть семьи и соседи – это были старики или юнцы, раненые или инвалиды, – веселились и шумели изо всех сил, чтобы «оживить этот дом» и «придать бодрости молодоженам».
Одна группа расположилась возле дверей комнаты, в которой находились Коннор и Индия. Те, у кого были целы руки и ноги, забрались на балкон. Гости кричали, гремели металлической посудой, пускали фейерверки, мешая молодоженам насладиться этой ночью.
– Когда они смолкнут? – спросил Коннор, расхаживая по комнате в одних брюках.
Посмотрев на мужа через сетку, защищавшую кровать от москитов, Индия нахмурилась. Окна и дверь балкона были закрыты; воздух в комнате раскалился до предела.
Индия не жаловалась на раздражавший ее шум. Она убежала с Коннором от всеобщего веселья, но гости разошлись не на шутку.
– Терпение, дорогой. Терпение.
– Черт возьми, на рассвете мы должны отправиться в Порт-Гудзон, – заявил возмущенный Коннор. – Как заставить их смолкнуть?
– Мы не можем объяснить соседям, что это, возможно, последний вечер, который мы проводим вместе.
Вдруг уговоры и объяснения не подействуют на генерала Эндрюса?
– Мэтт и Кетфиш знают о наших планах. Они ненавидят меня за то, что я – янки. Вот и шумят.
– Ты рассуждаешь, как ребенок.
– Кстати, о детях. Почему детям позволяют участвовать в таком спектакле?
– Господи, Кетфиш не понимает, что должно произойти. Для него это просто забава. Хотя, возможно, он знает больше, чем ему следует. Мы – не городские люди. Этот гвалт – часть свадьбы. – Индия похлопала рукой по матрасу. – Ложись, муженек. Мы попробуем не замечать этот шум.
– Мы уже пробовали. Не один раз.
– Попробуем снова.
Он подошел к двери балкона, приоткрыл ее и крикнул:
– Расходитесь по домам! Немедленно! Со двора донесся хохот.
Он захлопнул дверь так, что стекло задрожало. Бросил хмурый взгляд на шторы и начал стягивать брюки с волосатых ног. Потом сорвал с себя противомоскитную сетку и поднялся по четырем ступенькам к кровати, на которой Индия спала еще в детстве.
– В Луизиане брачные отношения всегда осуществляются ночью после свадьбы?
Она невольно засмеялась, увидев возмущенного, разгневанного Коннора, который стоял перед ней в костюме Адама.
– Какая разница, будем мы заниматься сегодня любовью или нет? Если помнишь, мы уже устроили себе медовый месяц.
Он нахмурился.
– Ты в своем уме? Возможно, следующую ночь ты проведешь в тюрьме Порт-Гудзона.
– Тогда перестань стоять на лестнице и забирайся в постель.
Он улегся на перину, продемонстрировав Индии широкую спину, узкие бедра и ягодицы.
– Я не могу заниматься любовью перед такой аудиторией.
– Они нас не слышат. К тому же нас могли увидеть на палубе «Дельты стар». Это тебя не останавливало.
– Я не могу… мы должны… осуществить наши брачные отношения.
