Виктория Холт - Тень рыси
Следовало много подготовить к свадьбе. Мод Матерс очень волновалась и по-хорошему завидовала мне. Она сразу же начала думать о том, как украсить церковь.
— Хорошо бы, свадьба состоялась в мае, а не в апреле, — заявила она. — Тогда и цветов было бы больше.
Люси сама проверяла, как шьют мое подвенечное платье. Мне не терпелось поделиться с кем-нибудь своей радостью, Люси была бы идеальной собеседницей, если бы она не осуждала молчаливо мое решение. Нора, очевидно, тоже предпочитала держаться от меня подальше, хотя я очень надеялась, что она станет мне как сестра. Единственная, с кем я могла поболтать, была Мод. Ее страшно интересовало, где мы со Стерлингом проведем медовый месяц. Когда я ответила, что мы и не думали об этом, она даже разочаровалась.
— Венеция! — воскликнула Мод. — Представляешь, вы плывете на гондоле по Большому Каналу… Или, может быть, Флоренция… Прогулка по мосту, где встречались Данте и Беатриче… Рим, Форум. Вы стоите на том месте, где был убит Юлий Цезарь! Мне всегда казалось, что Италия — идеальное место для молодоженов.
Я была удивлена: никогда не подозревала, что Мод такая романтичная натура.
Когда я заговорила о медовом месяце со Стирлингом, он сказал:
— Почему мы должны куда-то уезжать? По мне, так лучше провести это время в Уайтледиз. Конечно, если ты хочешь куда-нибудь поехать…
Но мне хотелось того, чего желал он.
— У нас не будет медового месяца, — ответила я Мод. — Пока… Мы проведем его как-нибудь позже.
Итак, платья были сшиты и праздничный пирог испечен. Папа сказал, что не следует беспокоиться о стоимости свадьбы. Я получила неплохое приданое. После моего замужества Уайтледиз постепенно приведут в надлежащий порядок, и он станет, как прежде, великолепным поместьем.
Однажды вечером, за неделю до торжественной церемонии, Люси опять пришла ко мне в спальню.
— Хочу только, чтобы ты знала, Минта. Если ты передумала, не бойся сказать нам об этом.
— Передумала? Почему?
— Все было решено второпях, и потом… так много разговоров об Уайтледиз. Даже если ты решишь не выходить за него, мы все равно выкрутимся. Ведь до сих пор как-то справлялись. Мне не хочется, чтобы ты жертвовала собой ради дома.
— Я ни минуты так не думала, Люси! Я люблю наш дом и переживаю из-за того, что он начинает рушиться, но замуж выхожу вовсе не из-за этого. Нам просто очень повезло, что Стирлинг богат и ему нравится наш дом. Он собирается восстановить его. Ты будешь довольна. Я знаю. Ты всегда очень беспокоилась из-за дома.
— Конечно, я буду рада, но только в том случае, если ты будешь счастлива в браке.
— Успокойся! Я выхожу замуж за Стирлинга только потому, что люблю его!
Казалось, она все поняла и больше не возвращалась к этой теме. Люси заговорила о свадьбе, о том, как хороша будет Мод в светло-вишневом шелковом платье — настоящая подружка невесты. Я надеялась, что ею станет Нора, но та отказалась, сославшись на то, что была замужней женщиной. Она совершенно ясно дала понять, что ей неприятно это предложение, поэтому я больше не настаивала. Люси пожалела, что Друсцилла еще слишком мала, чтобы стать подружкой невесты, я была с ней полностью согласна. Мы попросили доктора Хантера быть шафером. Именно его, а, не Франклина, так как многие считали, что мы должны были пожениться. Но, повторяю, все это не имело ни малейшего значения. Главное, что я выходила замуж за Стирлинга!
Наконец, настал наш день! Самый счастливый день моей жизни! После того, как мистер Матерс свершил обряд» мы вернулись в Уайтледиз. Прием состоялся в большом зале, где по традиции невесты нашего дома справляли свою свадьбу. Стирлинг все делал, как зачарованный — «Он любит меня, — подумала я. — Он не мог бы так себя вести, если бы не любил меня».
Он стоял рядом со мной у огромного свадебного пирога и помогал разрезать его. Он весь светился от какого-то чувства. Я бы назвала его триумфом!
Были произнесены все подобающие случаю речи: папа говорил весьма сентиментально и несвязно, доктор Хантер — недолго и очень остроумно, Франклин сказал то, что обычно звучало на свадьбах последние сто лет! Стирлинг обратился ко всем с ответной речью. Он выразился очень прямо и точно — это счастливый день для него. Он чувствует, что вернулся домой.
Некоторые из гостей остались на обед, после чего мы танцевали в нашем чудесном бальном зале! Мы со Стирлингом кружились по нему в вальсе. Он не был хорошим танцором, но я только сильнее любила его за это.
— Ты скоро поймешь, какие у меня плохие манеры, — сказал он мне.
— Но ты не станешь мне меньше нравиться из-за этого, — ответила я.
Наконец, уехали последние гости, и мы остались одни. Я немного волновалась из-за своей неопытности, но Стирлинг был очень нежен со мной. Мне даже показалось, что ему было немного жаль меня.
Да, это был самый счастливый день моей жизни!
Глава 2
Никогда не думала, что медовый месяц может быть таким странным. В первый же день Стирлинг потребовал, чтобы я показала ему весь дом.
— Мы будем только вдвоем, — сказал он. Я была в восторге, но Стирлинг пришел в ужас, когда увидел, в каком состоянии дом. Он все время что-то проверял, записывал. Помню, как, осмотрев в какой-то комнате дубовые балки, он сказал:
— Червоточец. Балки могут обвалиться в любой момент. Нам следует заняться ими немедленно.
— Ты больше похож на эксперта, чем на моего мужа, — заметила я.
— Не забывай, — ответил он мне, — нашим детям здесь жить.
Я до тех пор даже не догадывалась, как запущен наш дом.
— На его ремонт потребуется целое состояние, Стирлинг, — сказала я. — Не стоит надрываться, чтобы сразу привести его в полный порядок.
— У меня есть деньги, — ответил он.
Я засмеялась: его хвастовство, как называла это Люси, забавляло меня. Он был богат и гордился тем, что это состояние нажил его отец, а все, что сделал его отец, по мнению Стерлинга, заслуживало преклонения.
Он продолжал:
— Надо отремонтировать все, ничего не оставляя на потом. Я хочу, чтобы в твоем доме все было идеально!
— Не говори в «твоем» доме, Стирлинг. Все, что принадлежит мне, принадлежит и тебе, ты же знаешь! Он улыбнулся, нежно поцеловал меня и сказал:
— Ты милая девочка, Минта. Мне жаль, что я таков, каков есть!
— Именно поэтому я и люблю тебя. Он обнял меня и крепко прижал к себе.
— Мы будем счастливы, — сказала я, словно пытаясь убедить себя в этом.
— Наши дети будут резвиться на лужайках Уайтледиз, — торжественно произнес он.
С неимоверной энергией Стирлинг взялся за восстановление Уайтледиз, и на наших глазах он начал превращаться в образцовый старинный дом. Но Стирлинг пока не был доволен — так много предстояло еще сделать. Это время я называла «Лето Уайтледиз».
