Кэтлин Харрингтон - Морской дракон
– Вечером мы продолжим с того места, где остановились, леди Маклин. А до этого времени я буду с нетерпением ждать представления с участием маленького рыжеволосого Пана. Очень хочется посмотреть, как он будет танцевать в своей коротенькой тоге!
Джоанна была так ошеломлена, что потеряла дар речи. Она молча проводила взглядом Маклина, не в силах собраться с мыслями. Охотники, казалось, совсем не удивились неожиданному появлению Рори, во всяком случае, никто не задал никаких вопросов. Через минуту они ушли, и в конюшне наступила тишина.
Невидящим взглядом Джоанна смотрела на Тэбби, которая лежала со своими котятами на соседней куче сена. Она кормила свой выводок, блаженно щурясь и громко мурлыча, и ей не было никакого дела до того, что ее хозяйка только что чуть не отдалась по собственной воле своему мужу.
Боже правый, она действительно почти отдалась ему! Маклину даже не пришлось принуждать ее к этому! Джоанна зажала руками рот, чтобы не застонать от стыда и отчаяния.
Морской Дракон.
Кровный враг ее клана.
Королевский Мститель, погубивший ее деда.
Человек, который заклеймил позором ее семью, назвав ее мать ведьмой, а отца – предателем!
Господи, ну о чем она только думала!
Джоанна откинулась назад и закрыла глаза. Если быть честной, то следовало признаться, что она вообще ни о чем не думала. Ее тело взяло верх над разумом, вот и все. Даже сейчас оно жаждало его ласк.
Теперь уже не имеет значения, будет ли она спать в другой комнате или в одной с ним постели. То, что сейчас произошло, ясно показало, что Маклин может взять ее где угодно и когда угодно и она с готовностью позволит ему это.
Да, Эвин был прав. Она не в силах противостоять этому коварному обольстителю. Она просто обязана исчезнуть из Кинлохлевена сегодня ночью, иначе будет поздно. Ни о каком аннулировании брака она потом уже не сможет заикнуться.
Джоанна спустилась вниз с сеновала и выскочила из конюшни. Ей необходимо было срочно найти военачальника Макдональдов и сказать ему, что согласна бежать сегодня же. Они с Эндрю воспользуются потайной лестницей, их отсутствия никто не заметит до того момента, пока Маклин не придет в свою спальню и не обнаружит, что его невеста исчезла. Тогда он начнет ее искать, но будет уже поздно.
Представление, поставленное по сюжетам античных мифов, прошло с большим успехом. В нем принял участие сам король Джеймс и его придворные. Они изображали греков, которые шли к храму. На костюмы для них пошли практически все простыни и скатерти, которые нашлись в замке. Лаклан любезно согласился играть роль Зевса, а Кейр изображал брата громовержца, Посейдона. Из леди Эммы вышла великолепная Афродита, а леди Беатрис была Герой.
К всеобщему удовольствию, Иден довольно убедительно сыграла Персефону. Ее Персефона была капризной и раздражительной, здесь Иден даже не пришлось притворяться. И хотя Сьюмас, играющий Гадеса, не смог без посторонней помощи унести пышнотелую богиню – Фичер наотрез отказался в этом участвовать, – в картонной короне и с черным картонным скипетром в руке он выглядел прекрасно.
Но в центре внимания, несомненно, был лукавый Пан, который играл на свирели и вел всю процессию из большого зала во двор, а потом опять в зал. Сверкая синими глазами, этот проказливый бесенок нацепил на Рори гирлянду из весенних цветов, сделав из грозного Маклина красавца Нарцисса.
– Сам виноват, – прошептала Джоанна своему мужу, закрепляя у него за ухом букетик колокольчиков, – надо было соглашаться на тогу.
Рори наблюдал за представлением с растущим нетерпением, которое не укрылось от его зорких братьев. Конечно, никто, кроме молодоженов, не мог знать о том, что произошло в супружеской спальне прошедшей ночью, поэтому мужчины обменивались обычными для этой ситуации шуточками. Всем было понятно нетерпение жениха, ожидающего второй ночи с молодой женой.
Когда представление, наконец, закончилось, Рори вздохнул с облегчением. Теперь он мог с чистой совестью извиниться и удалиться в свою спальню. Однако, когда он поднялся, Джоанны нигде не было видно. Рори гадал, заметила ли она, что все ее вещи возвращены на свои места в их спальню.
С того момента, как они расстались в конюшне, у Рори не было возможности остаться с ней наедине. Каждый раз, когда они встречались взглядами, Джоанна вспыхивала, но отвечала немногословно, только чтобы соблюсти приличия. Это было странно, если учесть то, что совсем недавно произошло между ними.
Поднимаясь по лестнице, Рори улыбался, представляя себе Джоанну, ожидающую его на широкой кровати среди подушек. Однако, войдя в спальню, он обнаружил, что вещи Джоанны здесь, а вот самой ее нигде не видно. Ее упрямство начинало его раздражать. Он сжал челюсти, резко повернулся на каблуках и вышел из комнаты.
Рори шел по коридору третьего этажа, открывая одну дверь за другой, но все они были пусты. Его раздражение росло с каждым шагом. В конце коридора находилась комната, в которую Джоанна еще днем перенесла свои вещи.
Покрывало на постели было не смято, сюда явно давно никто не заходил.
Рори подскочил к окну и рывком открыл ставни. Все было тихо, но какое-то движение у ворот привлекло его внимание. Он увидел группу монахов-францисканцев на лошадях, которые подъехали к воротам. Их лица скрывали низко надвинутые капюшоны. В середине этой группы была одна монашка, лицо которой также было скрыто под капюшоном. Стражники у ворот перекинулись несколькими словами с монахами и пропустили их в ворота.
Монахам было недалеко ехать – их монастырь находился совсем рядом. Рори из окна была видна колокольня. И все-таки странно, что монахи уехали ночью, не дожидаясь рассвета.
Железные подковы прогрохотали по мосту, потом их стук стал тише, пока не замер вдали. И тут на Рори снизошло прозрение. Благодаря какому-то шестому чувству он догадался, кто была эта монашка. Выскочив из комнаты, он бросился к лестнице.
– Фичер! – рявкнул он в темноту и, не дожидаясь ответа, быстро прошел в свою спальню.
После взбучки, которую он устроил Эндрю прошлой ночью, Рори был уверен, что дерзкий юнец не посмеет повторить попытку увезти Джоанну. Вряд ли он решился бы на это сам. Рори готов был поставить сундук золотых на то, что идея переодеться монахами принадлежала Джоанне. У Эндрю просто не хватило бы ума на такое. По-видимому, это она уговорила своего юного кузена повторить попытку.
Проклятье! А он тоже хорош! Вместо того чтобы ухаживать за собственной женой, пытаясь соблазнить ее, надо было сразу воспользоваться своими правами, как только представилась возможность. Да хотя бы сегодня днем! Тогда ничего бы этого не произошло. Но теперь все, хватит! Больше он не станет изображать из себя дурака!
