Сабрина Джеффрис - Страсть по завещанию
Селия колебалась.
— Но обещай не касаться меня, пока я не разрешу, — решительно проговорила она.
— Очень хорошо. — Легкая улыбка тронула его губы.
— Я говорю совершенно серьезно.
Джексон убрал улыбку с лица и отступил на несколько шагов.
— Я буду стоять здесь. Ты сможешь быстро дотянуться до пистолета, если я поведу себя неподобающе. Хорошо?
— Хорошо, — согласилась она, положила пистолет на тумбочку и, почувствовав себя недостаточно одетой, завернулась в простыню. — Прежде чем ты начнешь, я хочу поставить тебя в известность: я сказала Ба, что не выйду замуж ни за кого, мне все равно — отменит она свой ультиматум или нет. Видишь, я не гонюсь за наследством. Если ты не будешь моим…
— Но я твой, дорогая. Я здесь потому, что не могу без тебя.
Слова, которые вчера растопили бы ее сердце, сейчас только расстроили ее.
— Я уже поняла тебя. Когда мы наедине, ты говоришь мне чудесные слова, но назавтра снова становишься Добродетельным Пинтером, рассудительным до тошноты.
— Но не в этот раз, клянусь. — Вид у Джексона был совершенно понурый.
— Да? И почему же, интересно? Почему я должна тебе верить?
— Хотя бы потому, что я сказал твоему брату: я хочу, нет, я мечтаю на тебе жениться. — Она изумленно посмотрела на него, и тогда он добавил: — Подумай, как бы иначе я нашел твою комнату?
Она уже была готова поверить ему, пока не услышала последней фразы.
— Оливер никогда не позволил бы тебе прийти сюда так поздно, — твердо заявила она.
— Но ведь я здесь.
— Ты следователь. Наверное, ты воспользовался каким-нибудь профессиональным методом.
— Клянусь, я здесь благодаря твоему брату. — Он вздохнул. — Правда, он взял с меня обещание, что я буду вести себя по-джентльменски.
— Похоже на Оливера. — Но в душе она еще колебалась, не уверенная, стоит ли благодарить брата. — Значит, ты пришел не для того, чтобы соблазнить меня?
— Я пришел убедить тебя выйти за меня замуж.
— Да? Так же, как убеждал меня сегодня утром? — с горечью спросила она.
— Я теперь понимаю, что, возможно, я говорил немного… э…
— Без особых чувств и особого подъема?
— Проклятие! Вовсе нет.
Селия удивленно подняла бровь.
— Меня захватило врасплох замечание твоей бабушки, что все можно скрыть. Я подумал, ты не хочешь спешить с браком, потому что я… потому что мы…
— Были близки?
Джексон молча кивнул.
— Ты подумал, что я предпочла забыть нашу ночь в хижине и лечь в постель с другим мужчиной, например, с богатым герцогом?
— Нет! — Он махнул рукой, отвергая ее слова. — Все совсем не так. Я не имел в виду… Я…
Джексон выглядел глубоко расстроенным. Таким он ей нравился больше всего — тогда он становился доступнее и ближе. Но ее злость еще не утихла, и ей хотелось помучить его.
— Нет? Я не верю тебе. Я знаю, ты не хотел осложнений для себя. Ты не хотел терпеть глупую и капризную жену, которая извела бы свое приданое на кружева или торт с сахарными фигурками.
— Я не хотел, чтобы моя жена лишилась наследства из-за того, что вышла за меня. — У него на щеках заиграли желваки. — Это не мои пустые фантазии. Дело в том, что… — Он замолчал, но после некоторого колебания продолжил: — Твоя бабушка сказала, если ты опустишься до того, что выйдешь замуж за человека низкого происхождения, вроде меня, она точно исключит тебя из числа наследников. Твои родственники получат свои доли, а ты — ничего.
— Ты лжешь! — Его слова ошарашили Селию.
— Хотел бы.
Селия прокрутила в памяти события последних дней, его странное поведение, все сказанное им, и вдруг многое обрело смысл.
— Когда она это сказала?
— В тот вечер, на балу.
Вот почему он стал вдруг холоден, вот почему отказался танцевать с ней, вот почему избегал ее и продолжал бы избегать, если бы она не увязалась за ним, когда он отправился в Хай-Уайкомб.
И вот почему он так красочно описывал, какой будет ее жизнь с ним в маленьком и скромном Чипсайде. Все потому, что Ба сказала, что исключит ее из числа наследников, после того как они поженятся.
Тем не менее он занимался с ней любовью прошлой ночью, но лишь тогда, когда она согласилась стать его женой. И он делал это, зная, что получает в жены нищую, — жену, которая станет ему обузой.
Она почувствовала ком в горле. Значит, все это утро он, Практичный Пинтер, старался подготовить ее к возможности потери наследства и привычного образа жизни.
«Все, чего я хочу, это ты», — вспомнилось ей.
Возможно, он говорил искренне — то, что на самом деле думал. В таком случае она должна довести до его сведения — впредь он должен советоваться с ней.
— Я знаю, о чем ты думаешь… — начал Джексон.
— Правда? — Вот беда. Он действительно думает, что знает. — Тогда просвети и меня.
— Ты думаешь, я уклоняюсь от брака с тобой, потому что опасаюсь: в этом случае ты не получишь наследства, — медленно проговорил он.
— И в этом причина?
— Нет! — с обидой воскликнул он.
— Значит, ты говоришь, что слишком хорош, чтобы жениться из материальных соображений, а я так плоха, что думаю, будто тебя интересуют только мои деньги.
— Я этого не говорю. — Похоже, ее слова застали его врасплох.
— Неужели? — Селия прижала колени к груди. — Когда кто-либо только предполагает, что причина какого-нибудь безнравственного поступка объясняется происхождением, ты становишься Гордым Пинтером, благородным, как лорд. Но ты чернишь всех аристократов за их происхождение. Разве это справедливо?
— Ты забыла, — сказал он, угрюмо глядя на нее, — когда ты в первый раз попросила произвести расследование в отношении твоих поклонников, ты заявила, что никогда не выйдешь замуж за человека ниже тебя по положению и не такого же богатого, поскольку он может оказаться обычным охотником за приданым.
— Я была неправа, — нахмурилась она. — Когда я получше узнала тебя, твои положительные качества, я изменила свое мнение. В отличие от тебя. — Ее снова охватил гнев — она вспомнила его прощальные слова о герцоге, сказанные утром. — И после той ночи ты говоришь, что я готова выскочить за любого знатного богача, который мне это предложит?
— Проклятие! Потому что ты достойна герцога. — Джексон смотрел на нее с выражением беспокойства и неуверенности. — Ты достойна человека, который может достать тебе луну с неба. Я этого не могу. Я могу предложить тебе сносный дом в сносном районе, с обычными людьми, но ты… — Голос срывался. — Ты самая удивительная женщина, которую я когда-либо знал. И мне невыносимо думать, чего ты лишишься, если окажешься со мной.
