Элис Дункан - Герой ее романа
Похоже, этот жест оказался провокационным. Том со стоном вожделения бросился к ней и докончил начатое Клэр. Моментально сорвал с нее остатки одежды, повалил на постель и сам лег рядом. Веки Клэр сомкнулись, когда она почувствовала его руки на тех частях своего тела, которых сама касалась разве что в ванной.
Прикосновения Тома разожгли в ней огонь, а когда он взял в рот напрягшийся сосок ее маленькой округлой груди и начал ласкать внутреннюю поверхность бедра, Клэр была уверена, что вот-вот потеряет сознание.
— Все хорошо, Клэр. Не бойся. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.
Его ищущие пальцы отыскали влажное теплое средоточие ее страсти, и Клэр сдавленно застонала, выгнув бедра.
— Да! — шептал Том. — О да, Клэр! Ты такая прекрасная! Такая красивая!
Его слова, произнесенные хриплым шепотом, заставили Клэр целиком отдаться влечению, постепенно растущему в ней. Затем последовал мощный и быстрый оргазм, Клэр выдохнула: «Том!» — и утонула в волнах наслаждения, потеряв способность ясно мыслить.
Когда она наконец снова вернулась к действительности, то почувствовала, что Том обнимает и ласкает ее с какой-то особенной нежностью. Веки ее затрепетали, глаза раскрылись, и она увидела его милое улыбающееся ей лицо.
В горле у нее пересохло, тело обмякло.
— Боже милосердный! — с трудом выдавила она из себя.
— В жизни не видел ничего прекраснее, — прошептал Том. — Надеюсь, тебе не будет очень больно, Клэр.
«Больно? Что он имеет в виду?»
Клэр, словно издалека, увидела, что Том ложится на нее сверху. Когда она почувствовала, как его плоть проникает в сокровенную ее глубину, то вспомнила, что действительно именно сейчас ей должно стать больно.
Клэр улыбнулась: она готова к боли, ей теперь все равно. После того, что Том сделал для нее, Клэр сочла, что ради него вынесет любую муку.
Одним мощным толчком Том вошел в нее.
— Прости, Клэр, — простонал он. — Прости, дорогая. Я больше не причиню тебе боли.
Клэр осмелилась открыть глаза и поняла, что Тому стоит больших усилий сдерживаться, чтобы теперь, когда между ними уже не было никакого барьера, не начать двигаться. Она улыбнулась и сказала:
— Пожалуйста, Том. Я люблю тебя. Мне совсем не больно.
Его лицо сразу перестало быть таким напряженным, и она поняла, что сказала именно то, что он от нее ждал.
Странно, но спустя мгновение боль стала постепенно затухать. А когда Клэр поняла, какое удовольствие Том получает от близости с ней, она снова почувствовала прилив желания. К тому времени, когда Том, излив в нее свое семя, застонал и, обессиленный, опустился рядом с ней, Клэр тоже приближалась к оргазму. Однако она не успела его испытать и почувствовала легкое разочарование, что все так быстро закончилось.
«Ничего, в другой раз будет еще лучше, — умиротворенно думала она. — Ведь это не последний раз. У нас еще будет много-много таких ночей!»
Утро было морозным и чистым, все вокруг покрывал хрустящий, сверкающий снег. Клэр проснулась в объятиях любимого человека и посмотрела в незашторенное окно его комнаты. Солнечные искры бриллиантами играли на заснеженных просторах; казалось, что поля уходят в бесконечность. Небо было синим, как глаза Тома Партингтона, и Клэр решила, что никогда еще не была так счастлива.
— Доброе утро! — услышала она хрипловатый шепот, почувствовала, как дыхание Тома коснулось ее щеки, и по ее телу пробежала дрожь.
— Доброе утро.
— Как ты себя чувствуешь, Клэр? Тебе было не очень больно? Я не хотел причинить тебе боль!
— Я прекрасно себя чувствую, Том, — сказала она чистую правду. — Я чувствую себя просто превосходно!
— Отлично.
Том был удивлен, что этим утром и сам чувствовал себя на подъеме. Обычно, просыпаясь рядом с женщиной, он ощущал легкое беспокойство, будет ли она выполнять их взаимное соглашение. Конечно, за исключением тех случаев, когда он гостил у своих родителей и наведывался к соблазнительной вдовушке Коломбине, с которой у него была договоренность еще с подросткового возраста. Однако этим утром Том ощущал не только просветление ума, но и прилив какой-то необыкновенной энергии. Казалось, он готов завоевывать весь мир, и это чувство было ему совершенно непривычно. Однако Том пребывал в абсолютной уверенности, что возникло оно от близости Клэр. Было замечательно ощущать ее рядом в постели и знать: она принадлежит ему, здесь ее место.
Вглядываясь в ее лицо с полосками солнечных лучей, проникших через окно, он тихо произнес:
— Ты так красива, Клэр!
Она засмущалась и уткнулась лицом ему в плечо. Он обнял ее и сказал с негромким смешком:
— Это правда, ты сама знаешь!
— Нет, не знаю, — приглушенно раздалось откуда-то из-под подушки.
Но Том не сомневался в том, что это правда. Черты лица у нее были не столь точеными, как у Дайаны или у его матери, но овал лица чистый. Том считал, что у Клэр классическое лицо, которое будет милым и прекрасным, даже когда ей исполнится семьдесят пять лет. Том готов был поспорить на любые деньги и надеялся, что доживет до того момента, чтобы убедиться в собственной правоте.
Он легонько поцеловал ее в шею.
— Спасибо, Клэр. Ты сделала меня счастливейшим из смертных.
Клэр что-то ответила, но он не расслышал, потому что она все еще говорила, уткнувшись в подушку. Чувствуя потребность видеть ее, Том ласково перевернул Клэр на спину. Щеки ее чуть-чуть порозовели, а прекрасные карие, оленьи, глаза смотрели так ласково, что он просто не мог ее не поцеловать. Однако ему нужно было срочно выяснить один вопрос, поскольку от этого зависело его будущее.
— Ты ведь останешься со мной, Клэр? По-моему, мы прекрасно подходим друг другу во всех отношениях. Конечно, ты это и сама видишь. Надеюсь, ты согласна, что для мужчины любовница гораздо важнее жены?
Клэр вздохнула, не открывая глаз, и Том забеспокоился, почему она не отвечает ему.
Он слегка потряс ее за плечо.
— Так решено? Ты останешься со мной, Клэр?
Наконец она открыла глаза, и Том нахмурился, увидев испуг на ее лице.
«Черт возьми, неужели она хочет уклониться от прямого ответа?!»
Клэр протянула руку и погладила его колючий подбородок своими длинными тонкими пальцами.
— Могу сказать только одно: я люблю тебя, Том. Да ты и сам это знаешь.
Сердце Тома готово было разорваться. Она говорила эти слова и раньше, но с каждым разом он чувствовал себя все более уверенно. А сейчас он и вовсе был несказанно доволен собой. Повернув голову, он поцеловал ее в ладонь и заметил, как она глубоко вздохнула от удовольствия.
— Ты самая удивительная женщина из всех, с кем мне доводилось встречаться, Клэр, — заверил он ее, потому что, во-первых, это была правда, а во-вторых, сказать это было гораздо легче, нежели произнести три заветных слова.
