Лариса Шкатула - Пани колдунья
На самом деле, как подозревала Лиза, он под надуманным предлогом отправил Игнаца в дом к ней, потому что считал, что одним женщинам жить на пустоши опасно.
В отличие от египетских фараонов и других известных своей жестокостью исторических личностей, которые убивали строителей пирамид и прочих носителей тайн и секретов, строителей дома в Змеиной пустоши Станислав убить не мог. Потому весть о таком строительстве в общество просочилась. И естественно, вызвала вопросы: зачем он построил дом в такой глуши.
— Начнем с того, что эта глушь — моя земля, — отбивался от любопытных Станислав. — Почему мне было не построить себе охотничий домик?
Впрочем, против ожидания, особенно с расспросами никто не приставал. Хочет князь строить себе охотничий домик — его дело. Может, он пытается таким образом отвлечь себя от мрачных мыслей. То, что Станислав сразу не кинулся в развлечения, говорило о том, что он вовсе не легкомыслен и ведет себя, как и положено человеку в трауре.
Он мог долго горевать по умершей жене. А мог и сразу утешиться. Как все случится, время покажет.
Живым — живое.
Пересуды в свете натолкнули князя на определенные мысли, так что в один из дней он приехал в дом к Лизе вместе с кормилицей. Ей он попросту приказал сидеть на кухне, а сам уединился с Лизой в библиотеке, чего кормилица, таким образом, видеть не могла.
— Человек смертей, — говорил он. — Порой люди умирают совсем молодыми. Со временем я оформлю все документы так, чтобы моего сына никто не смог лишить наследства, а нынче я сделал меньшее из того, что мог бы сделать. Я представил себе, как мои наследники станут рыскать по всем уголкам поместья, потому этот твой домик вместе с землей я подарил Василисе. Надеюсь, она тебя отсюда не выгонит. Да и любопытные не станут совать нос в то место, которое является чужой собственностью…
А Лиза получила долгожданную свободу, как и хотела.
Дом, который для нее выстроил Станислав, был не так уж мал. Внизу, в гостиной, строители по его заказу сложили камин, а в комнате, отведенной под библиотеку, оказалась неплохая подборка книг. Когда он успел все сделать так, что Лиза ничего не заметила? Причем немало было тех книг, которые она читала еще в замке, — по медицине.
Каждая комната была отделана тщательно, с любовью, так же подбирались мелочи: кресла, портьеры в тон. Лиза была растрогана. Если она сама себя заключила в тюрьму, то это была самая уютная тюрьма на свете.
Положительно, она могла изучать медицину, латынь, польский язык, а своего мужа понимать так и не научилась. Должно быть, решила о себе Лиза, для этого она слишком глупа…
Так вот какой сюрприз подготовил для нее Станислав — настоящее гнездышко для райской птички, по неосторожности попавшей в силки.
В доме была и детская комната. И Лиза думала о том, что настанет день, когда Данилушку не надо будет кормить грудью, и тогда она сможет надолго забирать его к себе и быть рядом с ним…
Лиза предложила Станиславу отдать ему деньги, которые лежали на ее счету в Краковском банке, на что он ответил:
— Пусть лежат. Понадобятся — я тебе скажу.
Он проговорил это с подчеркнутым безразличием. И опять заставил ее задуматься над правильностью своих выводов. Зря Лиза восхищалась его вниманием при устройстве дома в Змеиной пустоши. Он построил его просто в соответствии с врожденной добросовестностью. Им вовсе не владели нежные, как она думала, чувства к ней.
На всякий случай Лиза выдала заготовленную заранее доверенность на право распоряжаться ее деньгами Василисе и предупредила, что если с нею что случится…
— Что может с вами случиться? — даже не стала слушать ее экономка — теперь, скорее, компаньонка. — Раз уж вас один раз похоронили, смерти глаза отвели, будете жить теперь так долго, пока не надоест.
Через три недели Станислав опять приехал вместе с кормилицей. На этот раз он вышел из кареты, которая теперь стояла на полозьях, с какой-то плетеной корзиной с крышкой и шкатулкой под мышкой.
Позади кареты был привязан верховой конь, так что Лиза с облегчением поняла, что Станислав не собирается задерживаться. В прошлый раз он пробыл в доме сутки. Приехал накануне днем, а наутро уже стал слоняться из угла в угол и в конце концов увез с собой кормилицу с сыном.
Лиза успела переодеться, закутать голову платком, едва сдерживаясь, чтобы не броситься к сыну, которого кормилица держала на руках.
Станислав безукоризненно сыграл свою роль. Он протянул ей корзинку и приказал:
— Возьми-ка, милая, и напои щенка молоком. Да накажи Игнацу, пусть соорудит для него конуру.
И, более не обращая внимания на Лизу, прошел в дом.
Оказалось, Станислав привез им щенка овчарки, которые охраняют стада овец. Щенок был маленький и пушистый, как медвежонок, но Лиза знала, когда он вырастет, станет огромным и злым — надежная их охрана. А еще она подумала, что, кроме конуры, придется Игнацу мастерить забор. Тут уж всем работа найдется!
Вечером Лиза опять сидела в библиотеке вместе со Станиславом. Эта комната выгодно отличалась от библиотеки замка тем, что была небольшой, уютной и не вызывала никаких тревожных ощущений. Позвал ее сюда Станислав, когда Данилу уложили спать, а Василиса с Игнацем и кормилицей сидели в кухне и чаевничали.
На небольшом столике перед мужем и женой стоял небольшой кувшинчик с ликером и любимый Лизой горький шоколад.
Станислав держал на коленях шкатулку, с которой приехал, и все тянул с разговором, как если бы он никак не мог подобрать слов.
— Лиза, — глухо проговорил он, — кажется, я болен.
— Чем? — удивилась она; супруг был так же бледен, но другим она его и не видела.
— Думаю, у меня что-то с головой. — Он коснулся пальцем лба и сосредоточил свой взгляд на крышке шкатулки.
— Тогда, может, тебе лучше лечь. Я заварю тебе травы…
— Заваривай не заваривай… — усмехнулся Станислав. — Если я действительно болен, то, может, я относился к тебе плохо лишь поэтому… Не слушай, это глупость. Тебе от этого не легче, не правда ли?
Он поставил шкатулку на стол и толчком подвинул ее Лизе.
— Это тебе.
— Что это? — Лиза даже не протянула руку, словно в шкатулке могло сидеть что-то ядовитое вроде тарантула.
— Драгоценности Поплавских. Думаю, они принадлежат тебе по праву.
— И где я буду их носить? В хлеву перед коровой?
— Не надо смеяться надо мной, — сказал он укоризненно. — Если ты сама не станешь их носить, отдашь жене сына… Я забыл тебе сказать: здесь, за книгами первой полки, по моему заказу сделан тайник.
Он встал, снял часть книг и толкнул незаметный выступ стены, отчего квадратный кусок ее как бы провалился внутрь, открыв небольшое углубление.
