Патриция Макаллистер - Горный ангел
– Доброе утро, – промурлыкала она.
Ничего не ответив, Холт стал молча целовать ее, пока не почувствовал, что она окончательно проснулась и загорелась ответной страстью. Оба были счастливы еще раз испытать блаженство в объятиях друг друга.
Потом Эйнджел неохотно встала, чтобы одеться. День наступал неотвратимо, и сопротивляться этому было совершенно бесполезно. Пока она одевалась и причесывалась, Холт молча любовался ею, все еще лежа в постели.
Натянув на себя первое попавшееся под руку платье из желтого кашемира со светлой кружевной отделкой и закончив свой утренний туалет, она повернулась к Холту и с удивлением обнаружила, что тот уже успел одеться. Это ее слегка огорчило – ей хотелось еще раз увидеть его сильное бронзовое тело.
Зашнуровав ботинки, Холт поднялся и подошел к ней.
– Как вы себя чувствуете, миссис Мерфи? – шутливо спросил он, лукаво улыбаясь.
– Как заново родилась, благодарю! – живо откликнулась Эйнджел. – Должна сказать, вы прекрасно танцуете, мистер Мерфи.
Холт засмеялся, откинув назад голову.
– Я бы многое отдал, чтобы посмотреть, как ты будешь любезничать с влюбленными в тебя мужчинами в твоем родном Индепенденсе!
– Но ведь этого никогда не случится, правда? Холт мгновенно помрачнел.
– Мне будет очень не хватать тебя, Эйнджел. Она испуганно взглянула в его серьезное, чуть хмурое лицо.
– Но ведь я не собираюсь возвращаться в Миссури! – воскликнула она, чувствуя, как внутри у нее все напряглось.
– Не собираешься возвращаться назад? – нахмурился Холт. – А как же твое обещание?
Сцепив пальцы, она изо всех сил старалась не заплакать.
– Я думала, что после вчерашнего... что все изменилось, – запинаясь, прошептала она.
Холт громко выругался, возмущенно глядя на Эйнджел.
– Так, значит, это была игра с твоей стороны? Ты сделала это для того, чтобы я позволил тебе остаться?
– Нет, конечно же, нет! Холт, ты меня не так понял...
– Я прекрасно тебя понял, моя дорогая! Я понял, что ты не держишь своего слова, а я терпеть не могу лжецов! – Холт яростно взмахнул рукой, вышагивая по спальне от стены к окну и обратно. – Ты продолжаешь меня удивлять, Эйнджел. В твоих объятиях мужчина готов поверить чему угодно!
Из ее глаз хлынули так долго сдерживаемые слезы.
– Ты ошибаешься...
– Нет, моя дорогая, это ты ошибаешься! – жестко сказал Холт, глядя на нее суровым пронизывающим взором. – Через два месяца ты вернешься в Миссури, даже если мне придется связать тебя и собственноручно погрузить в дилижанс. Понятно?
Эйнджел с трудом заставила себя надеть маску невозмутимости, и теперь лицо ее ничего не выражало, хотя в душе кипели страсти.
– Да, – ровным голосом ответила она. – Даже Лили Валентайн не смогла бы сказать понятнее.
– Что это значит?
– Все, что тебе угодно. Не стану больше отнимать твое время.
И Эйнджел, с холодным достоинством накинув на себя шаль, направилась к двери.
– Постой, – неожиданно тихо проговорил Холт. – Нам надо объясниться. Что касается Лили...
– Спасибо, я ничего не хочу знать о твоих отношениях с этой женщиной, – резко ответила Эйнджел и пулей вылетела из комнаты, хлопнув дверью.
Поглядев ей вслед, Холт сжал кулаки. Сейчас он был готов рассказать Эйнджел абсолютно все о своих отношениях с Лили, но она даже не стала его слушать. Что ж, отлично! Пусть варится в собственной ревности, пока не покраснеет, как рак!
Эйнджел писала письмо Эльзе Лоринг, когда в кабинет вошла Рейчел.
– Холт уже уехал? – спросила она, стараясь скрыть свою озабоченность.
Эйнджел молча кивнула, пытаясь придумать, как бы помягче сообщить обо всем Эльзе, чтобы та не слишком разволновалась. Эйнджел уже получила не сколько очень взволнованных писем от своей бывшей няни и ответила на них, старательно убеждая ее в том, что она не только жива-здорова, но и очень довольна своей жизнью.
– Надеюсь, ты знаешь, что твое письмо пролежит здесь до весны, то есть до первого дилижанса, – осторожно напомнила Рейчел.
Вздохнув, Эйнджел отложила перо в сторону.
– Если только не найдется человек, готовый за деньги отвезти его в Денвер.
– Маловероятно. Неужели это так важно? Эйнджел с трудом улыбнулась.
– Только для одной молодой дурочки и пожилой няни.
На лице Рейчел появилось сочувствие.
– Ты скучаешь по своему дому в Миссури?
– Иногда, – призналась Эйнджел. – Но теперь уже все реже и реже.
– А как выглядит твое поместье?
– Все утопает в зелени.
– Как здешние сосновые леса?
– О нет, совсем по-другому! Там у нас растут каш таны, клены, дубы... То, что в Миссури называется горой, тут не назвали бы и холмом...
Рейчел была рада хоть ненадолго отвлечь свою по другу от печальных мыслей и продолжала задавать наводящие вопросы, пока Эйнджел не рассказала ей абсолютно все про Миссури и Бель-Монтань.
– Даже не знаю, что сказать, – проговорила Рей чел, понимая, что Эйнджел ждет от нее совета, – но... если это послужит тебе утешением... Холт сказал Нилу, что он может всю неделю оставаться в городе, потому что сам Холт тоже пробудет здесь до конца недели.
– Никогда еще не встречала столь своенравного и переменчивого человека, – сердито выпалила Эйнджел.
– Прости, Рейчел. Просто я очень устала после вчерашнего...
– Ты сказала ему? – поколебавшись, спросила Рейчел.
Эйнджел отрицательно покачала головой:
– Нет. Не было подходящего момента. А теперь я даже рада, что не сказала ему о ребенке.
– Эйнджел!
– Ты ничего не понимаешь, – вздохнула Эйнджел и встала из-за стола. – Я была не до конца откровенна с тобой, Рейчел, – сказала она, расхаживая из угла в угол по синему персидскому ковру. – И с Нилом тоже, хотя Он знает больше тебя.
В нескольких словах она рассказала Рейчел о своем браке по доверенности, оформленном в Миссури. Чем дальше слушала Рейчел, тем больше округлялись ее глаза.
– Теперь ты понимаешь, почему я не испытываю уверенности в отношении Холта, – печально закончила Эйнджел. – Фактически он никогда не предлагал мне выйти за него замуж, и я не хочу навязываться ему в супруги. Его единственная любовь лежит сейчас в земле под толстым покровом снега.
– Мисс Валентайн?! – недоверчиво воскликнула Рейчел.
Эйнджел кивнула, но подруга никак не могла в это поверить.
– Если он любил ее, то почему не женился на ней еще до твоего приезда?
Эйнджел пожала плечами:
– Кто знает. Может, он просил Лили выйти за него замуж, но она отказала ему, так как не считала себя вправе принимать его предложение.
– Я знаю, иногда Холт бывает резким и даже грубым, но ведь он действительно любит тебя, Эйнджел! Это видно по его глазам, по тому, как он смотрит на тебя, когда ты этого не видишь!
