Валери Шервуд - В сладком плену
— Нет. Я жил вместе с офицерами «Морского волка» в противоположном конце дома.
— Как вы думаете, почему вас перевели сюда?
— Думаю, они обсуждают какой-то план. — Рэй снова наполнил бокал. — А пока я не согласился на предложение буканьеров, они не хотят посвящать меня в его детали.
— Мы должны бежать, — твердо сказала Каролина, не обратив внимания на бокал.
— К чему такое безрассудство? — весело отозвался ее собеседник. — Или вы горите желанием вернуться в школу?
— Пансион уже закрыли.
— Значит, вас не отошлют обратно?
— О нет! Я сбежала.
— Почему?
— Потому что мама собиралась выдать меня замуж. По ее мнению, в Англии я попала в неприятную историю. — Прежде чем сказать это, девушка не успела хорошенько подумать, и Рэй изучающе взглянул на нее.
— Действительно? — тихо спросил он.
— Конечно, нет! Мама перехватила мое письмо к Томасу, и теперь он не знает, где я, почему уехала… Вообще ничего!
Вы думаете, с Тортуги можно отправить письмо?
— Можно попробовать. Только неужели вы думаете, он явится сюда за вами?
— Лорд Томас должен узнать, что меня отправили из Англии против моей воли, и я попытаюсь вернуться к нему.
— Кажется, вы очень верны этому лорду Томасу, — нахмурился Рэй. — Несмотря на кое-какие прегрешения в Эссексе.
— Я понимаю, вам есть за что упрекать меня, Рэй. Но после вашей шутки с лабиринтом, думаю, мы квиты.
— Я оставался там, покуда вы благополучно не выбрались.
Каролина в замешательстве посмотрела на него. Как же ей тогда не пришло в голову оглядеться? Почему она решила, что Рэй бросил ее?
— Все равно в ту ночь вы были очень жестоки. Говорили ужасные вещи.
— А как я должен был себя чувствовать? — улыбнулся Рэй. — Девушка, которой я восхищался, растоптала мое достоинство. — Он пожал плечами и поднял бокал. — Не будем вспоминать. Чего мы добьемся, если станем ссориться здесь?
— Рэй! — начала Каролина, подавшись к нему, и от его взгляда не укрылась прелесть девичьей груди под тонким платьем. — Вы же барбадосский плантатор и должны знать капитанов, плавающих между Барбадосом и Тортугой. Какие-нибудь торговые суда? Не могли бы вы найти для меня одно место на корабле? Вам же позволяют ходить в гавань.
— Вы хотите в Виргинию? — спросил Рэй. — Это можно устроить.
— Только не в Виргинию! Именно оттуда я и бегу. Так вы беретесь исполнить мою просьбу?
— Значит, вы по-прежнему стремитесь в Англию?
— Да! Ну как? Вы поможете мне? О, я обещаю заплатить выкуп, как только прибуду в Англию.
— Точнее, заплатит лорд Томас?
— Да… то есть нет. Заплатят его родственники, когда я скажу им, что Томас находится в испанской тюрьме и нужно его освободить. Это лучше, чем писать им письмо.
Рэй внимательно изучал собеседницу.
— На Тортугу в основном приходят каботажные суда из колоний, а не океанские корабли, — пробормотал он. — К тому же интересно узнать, как вы собираетесь выбраться отсюда?
— О, что-нибудь придумаю, — небрежно пожала плечами Каролина.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся Рэй.
Девушка поняла, что он вспомнил о гостиничной крыше, и тут же рассказала ему о мучениях бедного Томаса, которого привязали к мачте да еще чуть не запороли до смерти.
— Десять плетей? — переспросил Рэй. — Ну, от этого не умирают. А его семье обо всем сообщит испанский посол. Вы же только напрасно взволнуете их, сказав, что Томас находится в тюрьме, а в какой именно, вам неизвестно.
Конечно, Рэя не интересует положение Томаса, и она попробовала зайти с другой стороны.
— Для меня здесь тоже небезопасно, — дрожащим голосом произнесла Каролина.
— Почему? — мигом насторожился Рэй.
— Ну… я ведь пленница в доме пирата…
— Буканьера.
— Человека, который настолько хорошо рассмотрел меня, что за одну-единственную встречу запомнил мой размер.
— Мало ли на свете мужчин, у которых мигом улучшается глазомер, едва они посмотрят на вас? — спросил Рэй, осушая бокал до дна.
— Но этот человек имеет власть надо мной.
— А вы способны покорить всемогущего капитана буканьеров, стоит вам только захотеть.
— Каким образом? Ведь он с нами даже не обедает.
— По-моему, вы только что упоминали о его горячем интересе к вашему телу, — засмеялся Рэй. — Впрочем, говорят, он скоро отправится в поход. Тогда вы немного успокоитесь.
— Да, я вздохну свободнее. Но кто останется вместо него?
Не выйдет ли еще хуже?
— Думаю, останется Ларс. Кажется, он второй помощник капитана.
— Может, стоит уговорить его?
— Возможно, — коротко ответил Рэй, нахмурился и долго молчал, вертя пустой бокал. — На вашем месте я не стал бы так уж опасаться Келлза. Если он до сих пор не причинил вам вреда, то скорее всего вы в безопасности.
Наверняка Келлз позволит донье Эрнанде навестить сына. Вы можете вызваться сопровождать ее. Хоть город посмотрите.
— Неужели капитану Сантосу не разрешат самому прийти к матери? Каково донье Эрнанде ходить по такому солнцепеку!
Рэй налил себе еще вина.
— Нет, — решительно произнес он, — капитана Сантоса не пустят сюда. Ни один испанец, кроме строителей, не переступал порога этого дома.
— Но донья Эрнанда тоже испанка, а с ней обращаются как с почетной гостьей!
— Келлз не воюет с женщинами. Однако Испания объявила войну лично Келлзу, и он не станет ублажать в своем доме злейших врагов.
— Значит, капитану Сантосу грозит опасность?
— Этого я не говорил, — ответил Рэй, допивая вино. — Келлз соблюдает законы цивилизованного мира. Он потребовал за капитана Сантоса выкуп, который вскоре будет уплачен, и тогда его отпустят. А до тех пор он останется под надежной охраной.
— А вдруг за него не смогут заплатить назначенную сумму? — воскликнула девушка.
— Значит, капитан Саптос, как и любой пленный испанский матрос, отработает установленные три-четыре года в счет выкупа. Он будет разгружать корабли в гавани или строить, если владеет каким-нибудь ремеслом. Мне говорили, что все это сделано руками пленных. Я вижу, вы хмуритесь. Но представьте себе, что капитан Сантос превратился в англичанина и попал в испанский плен. Даже если бы его по обычаю не вздернули на нок-рее, то заковали бы в кандалы и бросили в подземелье к крысам. Но и потом ему вряд ли удалось бы наскрести сумму для выкупа. Тогда беднягу скорее всего обвинили бы в ереси и сожгли на площади, как тысячи людей до него.
— Разве отсутствие денег — ересь?
— В Испании все возможно! Там даже ребенок, восставший против воли родителей, или жена, вздумавшая перечить мужу, запросто могут оказаться перед судом инквизиции. А мы все еретики в глазах Испании. — Каролина вздрогнула, и Рэй быстро прибавил:
