Шеннон Дрейк - Обрученная с ветром
Пирс сдернул с лица черную повязку, швырнув ее к ногам кровати. Он низко, с насмешливой вежливостью, поклонился, сдернув с головы шляпу с перьями. Он пытался держать себя в руках.
Желание коснуться ее было почти непреодолимым…
Скучала ли она по нему? Хоть сколько-то? Хотя бы немного, в ночной тишине?
— Ну что, миледи! Вы выглядите так, словно увидели привидение!
— Привидение? Действительно! Вытащенное из глубин ада! — воскликнула она.
Очевидно, она не скучала по нему.
— Да, леди, действительно. И, Роза, ты узнаешь, что пробудила демона! — пообещал он.
Она продолжала недоверчиво смотреть на него, глаза своим блеском напоминали драгоценные камни. Потом воскликнула:
— Я думала, вы мертвы!
— Мне очень жаль, что я разочаровал вас, — хрипло произнес он.
— Но… Победитель драконов…
— Ну, видите ли, моя радость, меня оставили умирать. Но мне повезло. Меня подобрал испанец, имевший зуб на англичан. Меня заставляли работать, и избивали день и ночь, и сделали меня вечно благодарным за спасение. Естественно, когда я обрел свободу — и когда избавился от капитана, — я стал пиратом, грабящим других испанцев.
— Это английское судно! — поспешно напомнила она.
— О да, я знаю!
Как она смела! Черт побери, это был его собственный корабль. Он склонился над ней, почти смертельно желая коснуться ее. Желая обхватить пальцами ее горло.
Желая поцеловать ее…
Он крепко сжал резное изножье койки.
— Но я услышал, что вы на борту, любовь моя, — мягко сказал он. — Не говоря о том, что это мой собственный корабль.
Она предпочла не обратить внимания на эти слова.
— Так чего же вы хотите? — с жаром спросила она.
Вот так. Когда прошло столько времени, обнаружив, что он жив…
Разве она не планировала его смерть?
Разве она…
Или…
Почему не пытается она горячо заявить о своей невиновности? Он хотел схватить ее, трясти ее, потребовать правду.
Нименс ждал. Люди ждали. Какой бы горячей и неистовой ни была его страсть, с этим придется подождать.
И все же…
Она дрожит? Что означает этот изумрудный блеск в ее глазах, почти как слезы?
— Чего я хочу? — мягко повторил он. Он скрипнул зубами, блеснул в воздухе серебром шпаги и снова прижал клинок к ее горлу.
Он ближе наклонился к ней, губы скривились в насмешливой улыбке. Но ее это не устрашило.
— Чего я хочу? — повторил он очень, очень тихо.
Если бы только она знала. В такой момент? Коснуться ее, ах, только коснуться ее…
Он быстро двинул клинком, осторожно срывая с нее остатки лифа. Все в нем громко застонало от удивления, что, черт побери, он делает.
Угрожает…
Обещает.
Гордая и непреклонная, она не дрогнула. Ее зеленые глаза встретили его взгляд.
— Я хочу — того, чего хочет каждый хороший пират! — сказал он, снова насмешливо улыбаясь, но сам не понимал, над кем насмехался. Ему хотелось нежно погладить ее щеку…
И обнять дрожащей ладонью обнаженный холм ее груди. Она была пышной, соблазнительной…
Она была огромной. Последнее движение его шпаги почти совсем сорвало с нее лиф, и он мог также видеть и розовые вершины ее сосков. Они, казалось, потемнели и выросли.
Снова вызывая биение этого пульса в висках, в чреслах.
— Добычи, богатства! Испанских реалов! Кораблей, грузов, заложников. И — мести! — хрипло выдохнул он.
Он слышал немилосердный скрип ее зубов. Она осмелилась холодно оттолкнуть клинок. Он опустил его, все еще глядя на нее.
— Вы — глупец, Пирс Дефорт! — тихо прошипела она. — Но оставайтесь им, если вам угодно. Те, кто предал вас, все еще в Англии. Если бы вы не были таким дураком, вы бы знали, что я невиновна…
— Однажды я поверил в вашу невиновность! И я заплатил за эту небольшую глупость!
Боже! Прошло столько времени, теперь месть — в его руках, а он испытывает только муку! После того как они поженились, он научился верить ей. Он пришел к убеждению, что она не участвовала в заговоре, что она была столь же невиновна, как и он, во всем случившемся.
А потом он нашел мертвую Анну. И вдобавок, когда он вернулся к Розе, явились солдаты. И один из них кричал, что записка Розы заставила их поспешить за ним туда, где она собиралась задержать его, пока они не придут…
Она заявила, что невиновна. Святой отец небесный, как он может снова поверить ей после этого!
— Вы все еще не понимаете правды! И все же, даже если вы и глупец, я не выдам вашу тайну. Я никому не скажу, кто вы.
— Как вы великодушны! — насмешливо воскликнул он.
Не думает ли она, что теперь он просто удалится и будет наслаждаться жизнью пирата? Может быть. Может быть, она не понимает, что он первым делом явился за ней, прежде чем заняться Джеромом и теми, кто хоть в чем-либо помогал этому человеку.
Роза спокойно продолжала.
— Только верните меня моему отцу и…
— Леди, вы, должно быть, сошли с ума!
— Он заплатит вам! Вы только что сказали, что вам нужна добыча…
— И месть. Месть гораздо дороже моей душе!
Она смотрела на него, изумрудные глаза пылали.
Ох, право, она все еще не понимает своего положения. Она двинула подбородком, скрипнула зубами и яростно топнула ногой.
— Вы отпустите меня! Вы не имеете права…
— Но я имею!
Он действительно не собирался дотрагиваться до нее.
Пока — нет.
Она сводила его с ума. Ее пышная крепкая грудь внезапно оказалась прижатой к нему. Ее шелковистые волосы щекотали ему руки. Ее глаза были влажны и не отрывались от его глаз.
Боже, он хотел ее, прямо здесь, сейчас!
— Отпустите меня! — потребовала она.
Отпустить ее…
— Знаете, — сказал он, — вы всегда были своевольной. Маленькой злючкой. Ну, любовь моя, на этот раз силы воли окажется недостаточно. Возможно, со временем я отпущу вас. Но это будет не ради денег, а только потому, что я устану от своего мщения.
— Ублюдок! — прошипела она.
— Верно, леди Роза. Рассчитывайте на это. Я расправлюсь с вами. И я вернусь в Англию и разберусь с остальными, обещаю вам.
— Вы не можете вернуться в Англию! Глупец! Вас повесят!
— По правде говоря, какая разница? Повесят ли меня за убийство, которого я не совершал, или за пиратство? И, поверьте, месть стоит любого риска. Знаете, были времена, когда только мысли о мщении поддерживали во мне жизнь. Однако со мщением придется подождать. У меня есть срочные дела. Но не бойтесь, я вернусь.
Он должен отпустить ее! Но, похоже, он не в силах оторваться от нее.
Наконец он освободил ее и слепо повернулся к двери.
