KnigaRead.com/

К. Харрис - Когда рыдают девы

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн К. Харрис, "Когда рыдают девы" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Доброе утро, Аманда, – бодро поздоровался Девлин.

Та поставила чашку с такой силой, что содержимое выплеснулось через край.

– Боже милостивый, ты...

Первый ребенок графа Гендона и его ветреной красавицы-супруги, Аманда никогда не отличалась особой привлекательностью. От матери ей передалась изящная, благородная осанка и великолепные золотистые волосы. Однако от отца дочь унаследовала резкие черты, а к сорока двум годам на лице дамы весьма отчетливо отразился ее характер. Леди Уилкокс была одета в простое утреннее платье сизого цвета с высокой талией и скромно украшенным кружевным рюшем вырезом, поскольку всего полтора года назад овдовела и период траура еще не закончился. Роль Себастьяна в безвременной кончине ее супруга была темой, не обсуждавшейся между братом и сестрой[37].

Аманда снова потянулась к чашке и отпила глоток, недовольно опуская уголки губ.

– Чего тебе надо?                                                                        

Не дожидаясь приглашения, на которое, как подозревал Девлин, не стоило и рассчитывать, он придвинул к себе стул и уселся напротив.

– Я тоже рад видеть тебя, дорогая сестрица.

Та негромко фыркнула.

– Говорят, ты опять взялся за свое: опять расследуешь убийство, на сей раз сестры какого-то адвокатишки. Были надежды, что вступление в брак положит конец твоим вульгарным сумасбродствам. Но, по-видимому, это не тот случай.

– По-видимому, не тот, – сухо согласился виконт.

Собеседница снова фыркнула, но ничего не сказала.

Он обвел взглядом знакомые черты: тесно сжатые губы, крупный, слегка шишковатый нос, столь похожий на нос Гендона, пронзительно-голубые фамильные глаза, тоже доставшиеся Аманде от ее отца. Себастьян приходился леди Уилкокс братом, по крайней мере единоутробным, единственным оставшимся в живых признанным братом. И все же она ненавидела Девлина с таким неистовым пылом, что у него порой перехватывало дыхание.

Как старшая из отпрысков графа Аманда унаследовала бы все: земли, богатства, титул – если бы родилась мальчиком. Появившись на свет девочкой, она была выдана замуж, получив всего лишь приданое – приличное, разумеется, но все же сущие гроши по сравнению с тем, что рано или поздно предназначалось Себастьяну. Ее двое детей – Баярд, новый лорд Уилкокс, и Стефани, его восемнадцатилетняя сестра – были  Уилкоксами и по законам мужского первородства не имели никаких прав на состояние Сен-Сиров.

Так было принято в британском обществе. Тем не менее Аманда по непонятной причине чувствовала себя незаслуженно лишенной того, что по праву (как в глубине души она упрямо верила до сих пор) принадлежало ей. Даже старшие сыновья Гендона, Ричард и Сесил,  вызывали у сестры негодование. Однако истинную ненависть она приберегала для Себастьяна, поскольку с самого начала знала или по крайней мере подозревала, что своего последнего ребенка графиня Гендон родила вовсе не от законного супруга.

Хозяйка дома опять поставила чашку.

– С какой бы целью ты ни явился, говори и уходи, чтобы я могла спокойно дочитать газету.

– Меня интересует декабрь за год до моего рождения. Насколько отчетливо ты помнишь то время?

– Достаточно отчетливо, – дернула плечом Аманда. – На ту пору мне исполнилось одиннадцать. А почему ты спрашиваешь?

– Где мама провела тогдашнее Рождество?

Сестра на минуту задумалась.

– Под Дурхемом, в замке Ламли. А что?

Себастьян хорошо помнил леди Ламли, поскольку дама была одной из близких материных подруг, почти такой же веселой, красивой – и распутной – как и сама графиня.

Он увидел расширившиеся зрачки Аманды, заметил тень презрительной усмешки, углубившей морщинки вокруг ее рта, и понял, что сестра чересчур хорошо догадывается о причине его расспросов.

– Я умею считать, Себастьян. Ты пытаешься вычислить, кто той зимой был материным любовником, разве не так?

Оттолкнувшись от стола, Девлин подошел к окну с видом на сад и встал спиной к собеседнице. В струях дождя дневной свет был хмурым и тусклым, промокший кустарник отливал зеленью, шиферные плиты террасы потемнели и влажно блестели.

Когда брат не ответил, Аманда едко хмыкнула:

– Не лишенная смысла попытка, учитывая твои обстоятельства, но, к сожалению, основана на предположении, что София не спала одновременно с несколькими мужчинами. Знаешь, она отличалась редкостным бесстыдством.

От этих презрительных слов Себастьяна захлестнула волна ярости, и он потрясенно осознал: не имеет значения, сколь часто мать лгала ему, неважно, каким жестоким и губительным было ее предательство и бегство – в нем по-прежнему, как в детские годы, вспыхивало желание защищать ее.

– А в то Рождество? – спросил он, с трудом сохраняя ровный тон, не сводя глаз с пейзажа за окном.

– Не припоминаю.

Девлин смотрел, как длинные плети вьющихся по арке роз гнутся под ветром, как бегут одна за другой по оконному стеклу дождевые капли.

Аманда поднялась.

– Ты и вправду хочешь знать, кто сделал нашей мамочке ее драгоценнейшего маленького ублюдка? Что ж, я тебе скажу. Это был конюх. Безродный, вонючий конюх.

Себастьян повернулся, всмотрелся в перекошенное лицо сестры, не веря. Отказываясь верить. Должно быть, прочитав в его глазах неприятие своих слов, она визгливо хохотнула:

– Сомневаешься? Я видела их. Той осенью, в Корнуолле, на прибрежных скалах. Он лежал на спине, а наша матушка сидела на нем верхом. Самое омерзительное зрелище, которое когда-либо представлялось моим глазам. Кажется, его звали Джеб. А может, Джед или как-то еще, в равной степени вульгарно.

Девлин заглянул в полные ненависти голубые глаза и почувствовал настолько сильное отвращение, что оно казалось осязаемым.

– Я не верю тебе, – громко произнес он.

– О, поверь, – глумливо усмехнулась собеседница. – Я вспоминаю его каждый раз, когда смотрю на тебя. Волосы у него вроде были темнее, да и ростом он был пониже. Но у меня никогда не возникало сомнений на ваш счет.

Внезапный порыв ветра с пугающе громким стуком швырнул дождь в оконное стекло.

«Тот конюх не был цыганом?» – вертелось на языке у Себастьяна, но он не мог настолько выдать себя перед этой холодной, злобной женщиной, всю жизнь ненавидевшей его с неизбывной силой. Поэтому спросил только:

– Что с ним стало?

– Я не знала и не желала знать. Ушел. Только это имело для меня значение.

Девлин направился к двери, но на пороге запнулся и оглянулся туда, где сестра по-прежнему стояла с прижатыми к телу руками и раскрасневшимся, перекошенным от злобы и еще какого-то чувства лицом.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*