Дебора Джонс - Под небом Италии
На аллее показался седеющий, но очень живой пожилой господин в темной одежде. При виде Арнонкура его черные глаза радостно вспыхнули.
– Бельдан, старый ты пес!
– Саверио!
Мужчины крепко обнялись, затем Бельдан помог Франческе спуститься с лошади, на секунду прижав ее к груди.
– Франческа, это мой приятель, господин Саверио Гвиди. Саверио, познакомься с графиней Франческой Дуччи-Монтальдо. Она – мой друг, и мы едем в Рим.
Хотя Бельдан обращался с ней с подчеркнутой галантностью, он так и не выпустил ее руки, и это не укрылось от глаз Саверио. Кланяясь, рыцарь не удержался от улыбки.
– Графиня, для меня большая честь принимать вас в своем доме. Я наслышан о красоте женщин вашего рода. И хотя бы в старости мне приятно убедиться, что песни трубадуров не всегда расходятся с истиной.
Франческа вспыхнула, но это было приятное смущение.
– Вы мне льстите, господин Саверио. Но позволю себе заметить, что трубадуры пели не обо мне, а о моей матери.
– Может, и так, – задумчиво согласился рыцарь. – Но времена меняются.
– Довольно слов, Саверио, – прервал его Бельдан и потер руки. Он выглядел сейчас намного моложе, чем утром, когда они выехали из Ареццо. И Франческе от радости захотелось похлопать в ладоши. Но Бельдан ее опередил: взял ее миниатюрные руки в свои и, разговаривая с другом, стал согревать их в ладонях. – Я проголодался. Съел бы целую гору. И очень надеюсь, что в твоем убежище отшельника найдется что-нибудь, чтобы заморить червячка нечаянно заехавшим путникам.
Саверио перевел взгляд с Бельдана на Франческу, посмотрел на их сплетенные руки и быстро принял решение.
– Я только что поужинал, – солгал он. – А вам накроют в домике для гостей.
– Как? – удивился Бельдан, и Франческа заметила, что щеки несгибаемого сира слегка порозовели. – Мы остановимся не в твоем доме? В таком случае леди Франческу лучше поместить с компаньонкой. Мы даже не помолвлены. По крайней мере пока. Я бы не хотел погубить ее репутацию. У леди Франчески доброе имя. Мой долг – оберегать ее честь.
Саверио хотел сдержать улыбку, но это ему не удалось – губы растянулись помимо его воли.
– У меня два домика: один для графини, другой для тебя. Когда понадобится, дашь мне знать, и я пришлю компаньонку для леди Франчески. Так что отдыхайте спокойно. Поверьте, там намного уютнее. В большом доме я сам редко ночую, и в нем полно пыли и паутины. В последнее время я провожу большую часть времени в хижине на вершине холма. Но она настолько убога, что я не решился бы принимать в ней такую благородную даму, как моя гостья. Отдыхайте. А утром побеседуем.
Франческа знала, что ей следовало бы возражать, настаивать, чтобы ей прислали хотя бы служанку. Но она не стала этого делать. И Бельдан тоже.
Саверио проводил их к двум маленьким, крытым соломой домикам, которые бок о бок ютились на склоне холма. А далеко внизу курилась в сумраке Тоскана.
– Видите, какой чудесный вид отсюда? – с гордостью заметил хозяин, проследив за взглядом графини. – Я поэтому и выбрал это место, когда удалялся от общества. Приятно сознавать, что живешь среди такой красоты. Вы согласны? – Его лицо озарилось доброй улыбкой. – Я пришлю вам еду, но только в один домик. Спать будете раздельно, а поужинаете вместе. У меня не хватит сил организовать стол в обоих домиках. – Он повернулся к Бельдану, и его лицо посерьезнело. – До нас дошли вести о сражении, и я, естественно, был обеспокоен. Много часов простоял на коленях в часовне. И монахи монастыря Сен-Дени молились за тебя.
– Спасибо, – поблагодарил Арнонкур. – Я проиграл. Да, я потерпел поражение. Но все равно я благодарен и тебе, и монахам за ваши молитвы. Ты всегда был ко мне добрее, чем я того заслуживал.
– Больше, чем ты того заслуживал? И это говорит человек, который в Святой земле спас мою жизнь и жизни многих других рыцарей! Страшно подумать, что бы случилось, если бы не ты! Но довольно об этом. Утро вечера мудренее. Поговорим завтра.
– Я слышала его имя, – шепнула Франческа на ухо Бельдану, глядя вслед старику, который, бормоча что-то себе под нос, спускался по тропинке и наконец скрылся в темноте. Фонарь он оставил им, сказав, что обойдется без него. Бельдан укрепил фонарь между каменной стеной и одной из металлических опор. – Только не могу вспомнить, где и от кого. Может быть, от отца. Они, похоже, одного возраста.
– Уверен, что твой отец хотя бы раз упоминал о нем. Как, впрочем, и любой рыцарь Европы. Он вместе с Фра Монреале был одним из первых кондотьеров. Я боготворил его с детства. Представляешь, что я почувствовал, когда повстречал его. Это случилось в Святой земле. Тогда я был совсем еще мальчишкой. Мне едва исполнилось восемнадцать. Я отправился в крестовый поход после того, как похоронил Анну. Как давно это случилось!
– Он сказал, что ты спас ему жизнь, – напомнила Франческа. – Как это произошло?
Но Бельдан только улыбнулся.
– Когда-нибудь расскажу. – И она поняла, что настаивать бессмысленно.
Они, не сговариваясь, не пошли в свои домики, а расположились на воздухе в тростниковых креслах, ожидая, когда молодые, цветущие служанки накроют на стол. Затем Франческа проследовала за их смеющейся стайкой. То, что она увидела, очень понравилось ей. Одна, но просторная комната оказалась чисто прибранной и пахла сосновыми иглами. Служанки моментально преобразили ее: застелили огромную кровать и сложили в ногах волчьи и лисьи одеяла. Зажгли лампу, развели в камине огонь и положили для аромата в вазы ветви вечнозеленых растений и апельсиновые корочки.
Франческа погрузила усталое тело в небольшую оловянную ванну, куда служанки налили подогретую воду. Но не усидела в ней долго, испытывая странное возбуждение. И испуг. Такой сильный, что ее кожа покрылась пупырышками. Они так долго говорили сегодня с Бельданом, но она не сказала самой главной вещи. Той, с которой следовало все начинать.
Конечно, Бельдан, узнав об этом, не станет ничего говорить. Он слишком галантен и не захочет ее обидеть. Но его отношение к ней изменится, станет снова официальным. Никаких поцелуев и прикосновений. Никаких разговоров о браке и даже о сожительстве. А ей так понравились его поцелуи и объятия! И она так быстро привыкла к тому, что желанна!
Но какой мужчина пустит в свою постель лгунью?
Она придумывала самые разные извинения и отговорки, но понимала, что все они бесполезны. Следовало открыть Бельдану правду. И сделать это не позднее сегодняшней ночи.
Франческа вышла из ванны и вытерлась. Затем накинула полупрозрачную рубашку из белого шелка с кружевом, которую дал ей Бельдан. Одежда шлюхи.
Франческу удивил его ворчливый тон – ведь она не была шлюхой. Как раз в этом-то и заключалась проблема. Ей бы следовало хотя бы раз в жизни повести себя немного фривольнее. Она провела ладонью по облегающему тело шелку, потрогала ткань и впервые почувствовала себя настоящей графиней – такое чудо преподнес ей благородный Арнонкур.
