Барбара Смит - Ее тайная связь
– Лежи спокойно, любовь моя, – сказал Керн, прижимая ее к подушкам.
Могла ли она надеяться, что Керн говорит от чистого сердца? Перед сладостным шквалом надежды она чувствовала себя беззащитной. Да, она имела право надеяться. Джастин уже доказал ей силу своего чувства, а она имела возможность убедиться в его постоянстве. Он не из тех мужчин, которые используют женщину, чтобы потешить эгоистичное самолюбие. Только истинная привязанность заставила Керна снова лечь с ней в постель:
Он так и не успел раздеться. Но теперь уже скинул сюртук, развязал галстук, уронил на пол рубашку, снял брюки. И все это время смотрел на Изабеллу, любуясь ее наготой. Его горящий взгляд разжег в ней маленький огонек, хотя она по-прежнему была не в состоянии пошевелиться.
Снова захотелось ощутить на себе его вес. Изабелла махнула рукой, приглашая возлюбленного лечь рядом. Керн повиновался, устроил ее голову на своем плече, ласково обхватил рукой грудь.
– Я люблю, когда ты со мной, – прошептала она, перебирая жесткие черные волосы у него на груди.
– Я тоже люблю тебя.
Эти слова вознесли Изабеллу на самую вершину блаженства, и она чуть не разрыдалась от счастья.
– Джастин! О, Джастин!
Потом они снова любили друг друга, теперь уже неспешно, хотя близость вызвала еще больший восторг. Дождь по-прежнему стучал в окно, но от этого им становилось еще уютнее: казалось, он отгораживал их от остального мира.
– Мы опять не соблюдали осторожность. – Керн погладил ей живот. – Но я не жалею, хочу, чтобы ты родила мне ребенка. Сына или дочь, плод нашей любви.
– Да, – шепотом ответила Изабелла. – Я тоже хочу.
Керн прижал ее к себе, погладил спутанные волосы.
– Я найду для тебя дом, чтобы можно было бы спокойно встречаться. А лучше покинуть Лондон. Ты не против переехать в мое поместье? – И, не дожидаясь ответа, продолжал: – Тебе понравится в Дербишире, особенно летом, когда распускаются полевые цветы, холмы покрываются зеленью, а за домом, полученным мной в наследство, есть красивый розовый сад.
Очередная дробь капель ударила в оконную раму; зачарованная картиной, Изабелла машинально повторила:
– За домом, полученным в наследство?
– В нем ты и остановишься. Он всего в полумиле от главного, в березовой роще. – Керн нежно поцеловал ее в лоб. – Поверь, любовь моя, больше всего на свете мне хотелось бы поселить тебя у себя, каждую ночь ложиться с тобой в постель. Но так мы по крайней мере будем ежедневно встречаться. Вместе есть, вместе гулять. Ты хорошо ездишь верхом?
От закравшегося в душу подозрения Изабелла напряглась и только молча покачала головой. Чего он от нее хочет?
– Я тебя научу. Заедем в самый лес, куда я бегал мальчишкой. Там у ручья есть прогалина, где можно полежать днем. Мне хочется увидеть, как твои волосы рассыплются по траве, а солнце будет ласкать твою чудесную кожу. – Пока он говорил, его рука бессознательно, но по-хозяйски блуждала по ее телу. – Никто не испортит наш праздник. Вдали от светского общества я все свое время смогу уделять тебе.
Вкрадчивые слова очаровывали; хотя их смысл когтями впивался в сердце.
– Ты хочешь, чтобы я была твоей любовницей?
– Да. Хочу, чтобы ты была частью моей жизни, Изабелла. Постоянной частью. Я буду о тебе заботиться. До конца жизни.
Она медленно покачала головой.
– Я не хочу такой связи.
– Не хочешь? – нахмурился Керн. – Но я думал, ты хочешь быть со мной. Ты сказала, что любишь меня. – Он заглянул ей в глаза и, все, поняв, оцепенел. – Любовь моя, ты думала, мы поженимся?
Изабелла не ответила. Она могла только лежать, с болью в сердце, наблюдая, как рушится песчаный замок ее мечты.
Керн на мгновение зажмурился, а когда взглянул на нее, на его красивом лице отразилось сожаление.
– О Господи, извини, я ввел тебя в заблуждение! Но ты должна понимать, что подобный брак невозможен.
– Да, – прошептала Изабелла. – Я понимаю.
– Я не могу пренебречь своим долгом, заседаниями в парламенте, обязательствами перед обществом. Невзирая на мои желания я тот, кто я есть, и не могу переменить распорядок жизни. – Он нежно погладил ее по щеке. – Никто из нас на это не способен.
Изабелла отбросила его руку.
– Для тебя я незаконнорожденная дочь куртизанки и никогда не стану ничем большим.
– Неправда. Ты и сейчас для меня гораздо больше. Иначе я не расстался бы со всем, во что верил, и не был бы здесь, с тобой.
– О, значит, я виновата, что разбила твою жизнь?
Керн схватил ее за плечи.
– Вся моя жизнь в тебе. Я никогда тебя не оставлю, даю тебе слово. Можешь не сомневаться в моей бесконечной преданности.
Изабелла поднялась с подушек и отстранилась. Ей так хотелось принять его предложение, что соблазнительные прикосновения лишь усиливали это желание.
– А когда тебе понадобится наследник? – спросила она. – Как ты поступишь? Возьмешь в жены леди, а меня бросишь?
Керн отвернулся, словно хотел выиграть время, чтобы обдумать мрачное будущее.
– У меня есть кузен. Наследником может стать он. Я всегда намеревался исполнить долг и произвести на свет наследника, но теперь это невозможно. – Керн горячо поцеловал ее руку, лицо выражало безмерное желание. – Я люблю тебя, Изабелла, и не представляю себе жизни с другой женщиной.
Как ей хотелось услышать эти слова от человека, которого она превозносила, однако теперь он украл у нее радость.
Изабелла вскочила с кровати и схватила рубашку, прикрывая обнаженную грудь.
– Боюсь, милорд, вам придется жить без меня. – Голос задрожал от подступающих слез. Всепоглощающее горе неожиданно вызвало ярость. – Я не хочу походить на мать. Не хочу связывать жизнь с человеком, который лишь снисходит до меня. Не хочу, чтобы мои дети тоже считались незаконнорожденными.
Ее заявление ошеломило Керна. Нет, она ничего не понимала и, видимо, не способна понять. А ему не забыть презрительного взгляда Хатуэя. Боль в подбородке напоминала о том, как свет расценит его поступок.
Хатуэй воспитывал в нем беспрекословное подчинение правилам приличия. С самого детства Керн никогда не сомневался в своей ответственности лорда и хозяина и понимал, что должен служить примером для своих людей. Ради любви к Изабелле он уже нарушил неписаные законы, пожертвовал долгом выбрать жену из своего круга и произвести на свет наследника безупречного происхождения.
Черт побери! Неужели она этого не видит? Керн всего лишь вынужден считаться с жестокой реальностью, которую преподносит им жизнь. И раз положение не позволяет ему жениться на Изабелле, он может предложить ей только любовь и верность.
Но может ли?
Способен ли отказаться от принципов, которые Хатуэй вбивал в него с такой настойчивостью? Забыть наставления, которые вели его по каменистой тропинке возмужания? Неужели он, собиравшийся вернуть уважение роду Линвудов, возьмет в жены дочь куртизанки?
