Карин Монк - Ведьма и воин
Кларинда села.
– Только я. Мораг тоже может составить нам компанию.
– Боюсь, что нет, – сказала Мораг и протянула руку за посохом. – Я занята приготовлением нового крема для разглаживания морщин, и теперь как раз пора добавить в него немного рыбьего жира. Если он получится, я дам и вам немного. Никогда не рано начать ухаживать за своей кожей.
С этими словами она исчезла за дверью.
– Здесь столько еды, что можно накормить небольшую армию! – воскликнула Гвендолин.
– Или одну очень беременную женщину, – рассмеялась Кларинда, беря жирную цыплячью ножку. – Не знаю почему, но в последние несколько дней я испытываю ужасный голод. Камерон говорит, что если я не перестану так много есть, в моем животе совсем не останется места для ребенка!
– Ты очень хорошо выглядишь. Наверное, тебе уже скоро рожать.
Кларинда с наслаждением облизывала пальцы.
– Надеюсь. Вот поэтому я рада, что тебе сегодня лучше. Я надеялась, что ты поможешь мне, когда младенец наконец решит, что пришло время появиться на свет.
– Я… я не могу, Кларинда, – замялась Гвендолин. Она понятия не имела, как нужно оказывать помощь роженице, и не собиралась убеждать молодую женщину в обратном. Кроме того, она приняла решение покинуть Макданов как можно скорее – возможно, даже завтра. – Элспет не разрешит мне присутствовать. Она считает – я в этом уверена, – что присутствие ведьмы при родах может принести одни несчастья.
– Не важно, что считает Элспет. Ее при этом не будет.
– Но Элспет – лекарь клана. Она помогала появиться на свет почти всем детям Макданов, ведь так?
– Так. Но не этому. Ты должна это сделать.
Гвендолин смотрела на нее, не в силах вымолвить ни слова. Важность того, о чем просила ее Кларинда, ошеломила ее. Одно дело – ухаживать за умирающим ребенком, которому больше никто не мог помочь, другое – помогать появиться на свет младенцу. Она не может сделать вид, что разбирается в таком сложном деле, когда от этого зависит жизнь и Кларинды, и ребенка.
– Я не могу этого сделать, Кларинда, – извиняющимся тоном сказала она. – Я никогда раньше не принимала роды.
– Ничего страшного, – ответила Кларинда, кусая огромный ломоть хлеба. – Рожать я буду сама. Просто нужно, чтобы ты немного помогла мне. Может, ты произнесешь заклинание, чтобы снять боль или немного ускорить роды.
Гвендолин покачала головой.
– Кто-нибудь другой из членов клана должен помочь тебе.
– Я не хочу никого другого. Я хочу, чтобы это была ты.
– Но я не могу…
– Я не смогу сделать это сама, Гвендолин. А никто другой не осмелится мне помочь. Они боятся, что прогневают Элспет и она откажется лечить их самих и их семьи. Если меня оставят без помощи, то Элспет воспользуется моментом, когда я потеряю сознание от боли и не смогу прогнать ее. Понимаешь? – Она положила ладони на живот, как бы пытаясь защитить его. – Я не вынесу, если она будет сидеть рядом и говорить, что Господь болью наказывает меня за грехи. А если с ребенком что-нибудь случится и она не позволит мне увидеть его… – Внезапно она умолкла и всхлипнула.
Гвендолин потупила взгляд. Ей было больно смотреть на страдания Кларинды.
– Я прошу тебя помочь мне, Гвендолин, – сказала Кларинда, вытирая застилавшие ей глаза слезы. – Нужно, чтобы ты была рядом в тот момент, когда я буду не в состоянии сама помочь себе. Если ты действительно мне подруга, то не сможешь отказать мне. Я бы никогда не бросила тебя, если бы ты нуждалась в моей помощи.
«Если ты действительно мне подруга», – ее слова звучали странно для Гвендолин, у которой никогда не было друзей. Никто из членов клана не хотел знаться с ней. После стольких лет изоляции она примирилась с мыслью, что в ее жизни никогда не будет никого, кроме отца, кто станет заботиться о ней. И вот теперь Кларинда, которая всегда проявляла по отношению к ней доброту и участие, просит ее о помощи. Внезапно жаркая волна прокатилась по ее телу, прогнав холод, терзавший ее последние два дня. Увидев, что Кларинда начала дрожать, Гвендолин молча поднялась со стула и накинула на подругу свой плед.
– Мы вместе поможем этому ребенку появиться на свет, Кларинда, – сказала она молодой женщине, опускаясь на колени и обнимая ее. – Клянусь, что не отойду от тебя ни на шаг.
Кларинда недоверчиво смотрела на нее:
– Правда?
Гвендолин прижалась щекой к мягким, золотисто-каштановым волосам Кларинды, как мать, успокаивающая ребенка.
– Правда, – ласково прошептала она.
– Буря наконец утихла, – с облегчением объявил Оуэн. – Наверное, ведьме стало лучше.
– Ужасный шторм, – сказал Лахлан, осторожно наливая в чашку порцию своего нового зелья. – Клянусь всеми святыми, она была в ярости. – Он осторожно понюхал напиток и сморщил от отвращения нос.
– Думаю, я тоже пришла бы в ярость, – сказала Марджори, – если бы кто-то попытался сжечь меня в собственной комнате!
– Это был черный день для нашего клана, – раздраженно бросил Реджинальд, начищая меч огромной тряпкой. – Как неблагородно – запереть женщину в горящей комнате. Довольно гадкий способ убить кого-нибудь – даже ведьму.
– Ты хочешь сказать, что благороднее привязать ее к столбу и сжечь? – возразила Кларинда. – Чтобы все могли посмотреть?
– Боже мой, конечно, нет, – с ужасом заверил ее Оуэн. – Ведьма она или нет, но я никогда не одобрял тех, кто делает такие страшные вещи.
– И Макдан тоже, – добавила Мораг. – Поэтому он вырвал Гвендолин из рук Максуинов.
– Интересно, кто мог ударить ее по голове и поджечь комнату? – удивился Мунро.
– Почему бы тебе не рассказать нам об этом, Мунро? – спросила Ровена. – Ты ненавидел ее с того самого дня, как она уронила горшок тебе на голову.
– Я никогда не сделал бы этого. – Мунро вытаращил глаза. – У меня не было причин желать ее смерти.
– Ты говорил, что она выглядит как старый башмак, – напомнил ему Лахлан. – Любой может устать, когда ему постоянно приходится видеть такое.
– Она вовсе не такая уродливая, как мне раньше казалось, – торопливо стал оправдываться Мунро. – В некоторые моменты ее даже можно назвать почти красивой.
– Я всегда так считал, – радостно согласился Оуэн.
– Разумеется, она не такая красивая, как ты, Мораг, – быстро поправился он. – Никто не может сравниться с тобой.
– Будет тебе, Оуэн, – взволнованно ответила Мораг. – Что за глупости ты говоришь!
– Макдан рассвирепел, когда это случилось, – сказал Фаркар. – Он поклялся найти преступника, который совершил это. – Он сделал большой глоток эля и закончил: – Не хотел бы я в этот момент оказаться рядом.
– А еще он сказал, что мы все должны присматривать за ней и сделать так, чтобы больше не было никаких несчастных случаев, – добавил Эван.
