Саманта Харт - Любовная отрава
— Сайлес в состоянии позаботиться о собственной семье! Иди! Я найду какое-нибудь безопасное укрытие для тебя, а затем вернусь и постараюсь урезонить этих людей. — Он схватил первый попавшийся под руку фонарь.
Они, спотыкаясь, побежали по размытому дождем лугу. Холодный дождь быстро промочил их одежду. Фонарь осветил мокрую траву бледным светом.
У дома стояло уже шесть повозок, в которых сидели напуганные, дико орущие люди. Сбоку стоял высокий человек. Он был слишком напуган, чтобы побежать за мигающим светом фонаря. Он окликнул людей, спешащих к мрачной тьме леса, но они и не подумали обернуться.
Человек беспомощно наблюдал за тем, как приехавшие в повозках люди швыряют в дом камни и факелы. Священник, вышедший было из дверей, чтобы поговорить с нападающими, торопливо скрылся в доме.
Через несколько минут он вышел, поддерживая под руку хрупкую женщину с младенцем. За ними шла молодая негритянка и двое маленьких детей.
Священник отвел семью к сараю, а затем вывел оттуда напуганных лошадей.
Толпа отступила, когда из разбитых окон первого этажа стали вырываться языки пламени. Джозеф наблюдал, как огонь лижет каменные стены и рвется к покрытым набухшими почками веткам деревьев.
На землю уже спустилась тьма, а на подъездной аллее было светло как днем. Нападающие затихли и молча наблюдали за тем, как пламя охватывает мрачный каменный дом.
Тишину нарушил тихий, как ночной ветерок, плач младенца. Джозеф тяжело вздохнул и заплакал, хотя и не понимал почему. Он так устал от быстрого бега по жидкой грязи. Он бежал, потому что должен был разыскать женщину, которая приходила к его хозяйке.
Дождь уже давно промочил его волосы и одежду, и он все крепче сжимал лацканы своего потрепанного сюртука, стараясь защитить тощую шею. Джозеф надеялся, что оборванные листки, которые он так долго хранил, не промокнут под его рубашкой. Их дал ему добрый доктор, и Джозеф жизнью своей поклялся, что не покажет их ни одной живой душе.
Все, что ему оставалось делать, — это следовать за ней, пока он не сможет передать ей эти листки. А она передаст их доброму доктору. Джозеф был уверен в этом. И тогда он сможет спокойно умереть. Он-то знал, как быстро бежит время.
— Эван, я просто должна ненадолго остановиться. Нога болит. Кажется, я подвернула ее, — взмолилась женщина.
Они остановились под каким-то деревом, спрятавшись под отяжелевшие от воды ветки. Обернувшись, они увидели красное свечение на том месте, где стоял Тимберхилл.
Тишину ночи прорезал глухой рев. Кэролин слышала, как огонь, завывая, пожирал то, что было ее любимым домом. Женщина разрыдалась и подумала о том, что хочет, чтобы все поскорее закончилось.
— Дом моего отца… Как мне пережить это?
— Это неважно. Хорошо хоть, мы можем убежать отсюда.
— Я так и не узнаю. Так и не пойму…
— Господи, Кэролин, как бы я хотел вытряхнуть из тебя эту навязчивую идею! Довольно уже того, что мы знаем о способности этих людей ехать сколь угодно далеко, лишь бы выгнать того, кого они не понимают! За них не стоит отдавать ни твою, ни мою жизнь!
— Но почему же они так глупы?! — всхлипнула Кэролин, позволив мужу повести ее дальше по скользкой земле. — Может, я смогла бы им объяснить.
— Да оставь ты это, Кэролин!
Они добрели до проезжей дороги и побрели по ней, радуясь тому, что дождь стал слабее.
— Знаешь, в самом деле не так уж важно, что сделал мой отец и почему они выгнали его из дому. Пусть они думают, что хотят. Они считают, что он осквернил тело. Этого довольно.
— Да, Кэролин, да! И перестань думать об этом. Я уже устал от этой истории!
Казалось, жена не слышит его:
— Мне хотелось бы узнать, с чего они взяли, что он способен на такое.
— Можно не сомневаться в том, что Люсиль Эбей придумала целый рассказ о том, как приложила все усилия для спасения своих детей.
— Несчастная женщина…
Эван остановился, прислушиваясь:
— Ты слышала что-нибудь?
— Я так задумалась, что…
— Это меня и беспокоит, Кэролин! Ты так занята мыслями о прошлом, что не замечаешь того, что происходит в настоящем. Мы с тобой в опасности! Обрати наконец на меня свое внимание, прислушайся!
В лесу наступила зловещая тишина. Затем под порывом ветра с ветвей стали падать крупные капли. Казалось, кто-то тихо и быстро бежит по дороге.
— Куда ты хочешь повести меня? — дрожа, прошептала Кэролин. Она прижалась к мужу.
— В деревню. Если все безумцы бросились сжигать Тимберхилл, то здравомыслящие люди должны были остаться дома. Наверняка в деревне кто-то есть.
Темно-лиловые ночные тени мрачно подступали к ним. Фонарь, правда, освещал им путь, но его свет распространялся всего на несколько футов. Они шли, то и дело спотыкаясь о скользкие ухабы, и у обоих было чувство, что за ними наблюдают. Чем дальше в лес они заходили, тем тревожнее билось сердце Кэролин. Деревья таинственно качались, их ветви то и дело цепляли их одежду. Все вокруг казалось живым и зловещим.
— Похоже, мы идем не туда, — прошептала женщина.
— Значит, через некоторое время мы придем в другую деревню, где нам помогут. Самое главное — убежать из Тимберхилла от этой толпы безумцев.
— Ты чувствуешь запах дыма? — спросила Кэролин. — Погоди-ка… Ш-ш-ш… Это может быть хижина Вайлдмена, точнее, Джона Раснера… Туда нельзя идти! Он…
Эван нагнулся и, приподняв фонарь, стал искать в траве камень побольше. Когда его усилия увенчались успехом, Бурк несколько раз подбросил камень в воздухе.
— Мы переживем это, Кэролин, — решительно заявил он. — А когда окажемся дома, в безопасности, ты и думать забудешь о Тимберхилле.
— Нет, никогда, — промолвила женщина, зная, что тени прошлого никогда не оставят ее и желание узнать правду будет всю жизнь преследовать ее.
Вдруг прямо перед ними, в кустах, задвигалось что-то темное. Испугавшись, Кэролин отпрянула назад и попыталась остановить Эвана. Но не успела она и слова сказать, как некто — женщина не поняла, человек это был, или зверь — с воплем бросился на них. Кэролин мельком увидела желтоватый оскал. На существе был поношенный плащ. Похоже, это все-таки был человек. Кэролин завизжала.
Эван инстинктивно закричал, а затем ударил нападавшего камнем. Таинственная тень бросилась на него. Захрипев, Эван согнулся, рука его разжалась, и фонарь, расплескивая масло, упал на землю. Бурк рухнул рядом.
Масло загорелось, освещая тело Эвана. Кэролин была не в силах закричать и лишь растерянно посмотрела на нападавшего. Тогда тот подобрал фонарь и изо всех сил швырнул его в женщину. Кэролин закричала что было сил. Темная тень яростно пнула недвижимое тело Бурка. Женщина, забыв об опасности, бросилась на темную фигуру, думая лишь о том, чтобы защитить любимого человека. В свете фонаря мелькнуло что-то блестящее.
