Рексанна Бекнел - Вспышка молнии
За время путешествия Эбби не сочинила ни одного рассказа. Недоумевая, как это в голову Таннеру пришла мысль положить в саквояж блокнот и карандаш, Эбби была вынуждена признать, что он упаковал все необходимые в дороге вещи. Личные вещи. Ценные вещи.
Сидя возле костра, Эбби согнулась над своим блокнотом, хмурясь в беспомощной попытке изгнать из головы мысли о Таннере и о его необъяснимом поведении. Снич… вот что… сейчас она поработает над образом Снича. Чего хочет от жизни Снич? В чем его цель и каковы самые потаенные желания? Прежде всего, он хочет, чтобы его любила Тилли.
Эбби вздохнула и обвела взглядом горизонт, где догорали последние ярко-алые и золотые лучи солнца, растворяясь в холодной серо-фиолетовой ночи. Ну, а Снич любит Тилли? Последует ли он за ней на край земли? Станет ли рисковать собственной жизнью ради спасения ее жизни? Конечно, он любит ее, но не может выразить свою любовь словами. Когда же об этом догадается Тилли? Наверное, уж раньше, чем Таннер. Как всегда мысли Эбби вернулись к Таннеру, и она едва не застонала от раздражения. Она его не любит. Она не может его любить.
Карандаш зацепился за листок бумаги и прорвал в нем дырочку.
— Может, вам нужен нож, чтобы заточить карандаш?
Эбби с трудом взглянула на спутника. Догадывается ли он, о чем она думает? Знает ли он, как глубоко ему удалось вкрасться ей в душу?
— Нет, — процедила Эбби, но, подумав, согласилась. Вместо того чтобы просто протянуть ей остро заточенный нож, который всегда находился в чехольчике, пристегнутом к щиколотке, он обошел вокруг костра и опустился возле нее на колени. Если он и заметил, что Эбби отстранилась от него, когда протягивала ему карандаш, то вида не подал. Быстрыми и точными движениями Таннер заострил карандаш и вернул его своей попутчице. Но остался на месте. Стоя на коленях, он смотрел на продырявленную страничку.
— Я не могу писать, когда вы наблюдаете за мной, — фыркнула девушка. Она надеялась, что ее гневный тон скроет волнение, которое охватывало ее, когда Таннер был рядом. Конечно, когда они вместе тряслись в седле, он был еще ближе, но тогда в этом была необходимость. Сейчас — совсем другое дело.
— Вы сочиняете историю про свою маленькую мышку? — спросил Таннер, пропуская ее слова мимо ушей.
— Я пытаюсь, — раздраженно ответила Эбби.
— Послушайте, Эбби, — вновь начал молодой человек. — В голосе его едва слышалось волнение. — Я прошу прощения… за то… что было.
— За то, что было? — переспросила Эбби, отказываясь догадаться, о чем он говорит. — Вы просите прощения за то, что принудили меня вернуться в Штаты?
Макнайт откашлялся:
— Я имею в виду то, что произошло минувшей ночью.
Эбби вспыхнула и захлопнула блокнотик. Таннер не дал ей встать и уйти.
— Эбби, послушайте меня…
Эбби не могла представить себе ничего хуже того, что произошло только что. Мужчина, в которого она была влюблена, просил у нее прощения за то, что прикоснулся к ней. Это было унизительно, и Эбби не хотела, чтобы ее унизили еще раз.
— Я тоже прошу меня простить за это, — выдавила она, пытаясь освободиться от его хватки.
— Я не хотел этого.
— Я тоже, — бросила Эбби.
Подняв глаза, полные страдания, женщина встретила пристальный взгляд Таннера.
— Нам не следует больше говорить об этом, — шепотом заключила она.
— Вы ошибаетесь. А что, если вы… забеременели?
Эбби не ожидала, что Таннер заговорит об этом, и ей стало еще хуже.
— Я… что? — переспросила она, будто не понимая, о чем идет речь. Правда, она боялась, что понимает это слишком хорошо. Если по приезде в Чикаго выяснится, что она в положении, как он объяснит это ее дедушке? Получит ли он вообще деньги, если станет ясно, что она беременна?
Таннер нахмурился:
— Конечно, всю ответственность я возьму на себя. Я никогда не допущу…
В отчаянии Эбби вырвалась и вскочила на ноги.
— Вы… подите к черту, Таннер Макнайт! — выкрикнула она. — Отправляйтесь к дьяволу!
— Черт возьми! Эбби! Я ведь пытаюсь извиниться, — молодой человек поднялся. — Я не хотел… соблазнять вас.
— Неужели?! — Он давал ей возможность переложить всю ответственность на него. Любая женщина с радостью согласилась бы на это, нежели призналась в собственном падении.
Таннер стоял неподвижно в неясном свете костра. Огонь окрашивал всю левую половину его тела в красные и золотые тона. Правая половина оставалась в темноте. В эту минуту он казался выше и … опаснее, чем обычно.
— Сначала я не знал, что вы та девочка, которую я разыскиваю. Вы… вы мне очень понравились. Если мое поведение ввело вас в заблуждение, что ж… прошу прощения. Но как только я понял, кто вы… я стал держаться от вас подальше. По крайней мере я пытался это делать.
Эбби задрала подбородок и постаралась успокоиться. Она понравилась ему еще до того, как он понял, что разыскивает именно ее. Правда ли это? Может ли она верить ему?
— Если это так, — начала Эбби, тщательно подбирая слова, — почему вы не можете вести себя, как раньше, до того, как узнали мое настоящее имя?
Таннер смутился.
— Вы внучка Вилларда Хогана, — ответил он, будто эта фраза объясняла все.
— Для меня это ничего не значит.
— Это значит очень многое, Эбби. И будет значить еще больше, когда вы с ним увидитесь.
— Надеюсь, он не станет вмешиваться в мою жизнь, — парировала мисс Блисс. — Как мой отец или вы.
Таннер кивнул головой и сделал шаг в ее сторону.
— Если бы я мог уговорить вас поехать со мной по доброй воле, то не стал бы похищать вас.
Смеркалось. Земля окутывалась сумеречным светом, мягким и прохладным. Эбби пристально смотрела на Таннера. Он подошел к ней так близко, что она могла дотронуться до него. Когда он заговорил с нею прямо и правдиво, ей показалось, что отношения между ними могут наладиться. Если он позволит им наладиться.
— Таннер, — выдохнула Эбби.
Вместо ответа он сомкнул брови на переносице.
— Не надо, Эбби, нам обоим будет только хуже. Вы даже не понимаете, как ваша жизнь в Чикаго будет отличаться от той, какую вы привыкли вести.
— Я не хочу жить в Чикаго.
— Кроме того, вы совсем не знаете меня.
Эбби сжала губы. Ах, когда же она успела растерять остатки понятий о нравственности, внушаемых ей с детства!
— Нет, я знаю, что вы за человек. Вы спасли мне жизнь, причем — дважды.
Макнайт издал странный, неприятный смешок:
— Эбби, я защищал свои деньги. Ничего больше.
— И даже в первый раз? Когда мы с Карлом оказались у гнезда гремучих змей?
Он отвел взгляд.
— Я хотел выглядеть героем в глазах привлекательной женщины, не более того. Но и не менее.
