Виктория Холт - Черный лебедь
— Он был очень влюблен в меня, и на некоторое время мне показалось, что я тоже влюблена в него.
Мне было всего шестнадцать. Он был гораздо старше, лет двадцать пять двадцать шесть. Он убедил меня.
— В чем? Не тяни, Белинда, это непохоже на тебя.
— Я не хочу говорить, Люси. Это ужасно. Мы… мы поженились.
— Поженились?
Она с отчаянием кивнула.
— В Мельбурне. Тайно.
— И он жив! Так как же…
Она опять закивала головой.
— В таком случае, если ты за ним замужем, то не могла стать женой Бобби.
— Это я тебе и втолковываю. Что же мне теперь делать?
Я уставилась на нее, совершенно обескураженная.
— А Бобби знает?
— Конечно, нет.
— В таком случае ты должна рассказать ему.
— Генри хочет, чтобы я вернулась к нему.
— Вернулась к нему? Он здесь?
Она опять кивнула.
— Что же мне делать, Люси? Мне нужно было куда-то убежать. Мне нужно было приехать и рассказать тебе обо всем. Я хочу, чтобы ты помогла мне:.
— Помогла? Но как? Что я могу сделать?
— Я не знаю. Я подумала, что вместе мы что-нибудь сообразим.
— Ох, Белинда, как ты могла такое натворить?
Неужели ты не вспомнила о Генри Фаррелле, когда вступала в брак с Бобби?
— Он был так далеко, и все это было давным-давно. Я подумала, что незачем кому-то и знать об этом. И вот еще что, Люси, у меня будет ребенок.
Бобби вне себя от радости. Что же теперь будет?
— Я просто не представляю. Как ты умудрилась попасть в такую переделку?
— Я чувствую, что схожу с ума.
— Придется обо всем рассказать Бобби.
— Нет, я не могу этого сделать. Это разобьет его сердце. Он так всем доволен. Я никак не могу рассказать ему, Люси.
— А этого Генри Фаррелла ты видела недавно?
— Да. Он в Лондоне. Я видела его сегодня и сразу после этого отправилась сюда.
— Я думала, что он все еще в Австралии.
— Он был там. Все произошло из-за шумихи в газетах, когда я выходила замуж. Одна из газет с описанием свадьбы попала ему в руки. Он сказал, что вначале не поверил своим глазам, потом навел кое-какие справки и выяснил, что это правда. Он отыскал адрес Селесты и написал мне, что приедет. Селеста переслала письмо мне. Я знала, что Бобби сейчас не может бросить имение. Я сказала ему, что мне нужно сделать кое-какие покупки для малыша, и поехала в Лондон. Там я встретилась с Генри. Он заявил, что я его законная жена, и он требует, чтобы я вернулась с ним в Австралию. Мне нужно избавиться от него, Люси. Я сказала ему, что все обдумаю. Но я не собираюсь возвращаться, ведь я теперь замужем за Бобби.
— Нет, Белинда. Ты просто-напросто двоемужница, а это противозаконно.
— Я не вернусь. Я — жена Бобби.
— Послушай, Белинда, от правды никуда не скроешься. Только что ты рассказала мне о том, что вышла замуж за этого человека в Австралии задолго до того, как впервые увидела Бобби. Таким образом, Бобби вовсе не твой муж. Это истинная правда. Если мы хотим найти какое-то решение, не стоит отгораживаться от фактов или делать вид, что их не существует.
Расскажи мне подробно, что произошло.
— После смерти Тома я хотела уехать оттуда. Все было неплохо, пока рудник процветал и мы ездили в Мельбурн. Мне это нравилось. Мы оставались там на недельку, Том занимался делами, а мы с мамой ходили в гости и развлекались. Но потом дела пришли в упадок, Том заболел, и мы постоянно торчали в этом ужасном городке золотоискателей. Заняться там было нечем… ну, тут и появился Генри, который тогда очень заинтересовал меня. Мне было всего шестнадцать, и Генри сказал, что мы можем пожениться потихоньку.
Так мы и сделали. Матери я ничего не сказала. Она хотела, чтобы я поехала в Англию и сделала себе удачную партию. Я воспитывалась как дочь Лэнсдона, и мама мечтала о такой жизни для меня, как если бы я на самом деле была дочерью Бенедикта Лэнсдона.
Поэтому я ей ничего не рассказала. Мне не хотелось расстраивать ее, потому что она была больна. Все было так ужасно, мне нужно было что-то сделать, и в то время это показалось мне хорошим выходом.
— Теперь понятно, как все произошло, — сказала я. — Но вопрос в том, что делать сейчас.
Белинда беспомощно взглянула на меня.
— Я думаю, ты должна рассказать Бобби, — продолжала я.
— Но я не могу.
— Это касается его.
— Я понимаю. Но я не могу рассказать ему. Он такой милый. Он так счастлив… и что же теперь будет с ребенком?
— Ax, Белинда, ну и влипла ты! — сказала я.
— Я думала, ты что-нибудь предложишь.
— Почему я?
— Ну, ты спокойная, рассудительная и все такое прочее. Ты бы никогда не попала в такую передрягу, как я. Я надеялась, что ты сможешь найти выход.
— Насколько я понимаю, есть только два выхода.
— Какие?
— Ты возвращаешься в Австралию с Генри Фарреллом в качестве его жены, поскольку по закону он является твоим мужем…
— Об этом не может быть и речи. Какой второй выход?
— Ты все объясняешь Бобби. Брак с Генри Фарреллом расторгается, и ты вновь выходишь за Бобби'.
Белинда глубоко вздохнула.
— Это лучше, — сказала она. — Нам нужно так и поступить. Мы должны это сделать.
— Однако ты забыла, что для этого понадобится согласие Генри Фаррелла.
Ее лицо помрачнело.
— Он… он меня не отпустит. Он уже сказал об этом. Он сказал, что любит меня и хочет, чтобы я вернулась.
— Но он ведь отпустил тебя. Раньше он был готов расстаться с тобой — Я знаю. Видишь ли, мы ужасно ссорились.
Я почти сразу поняла, какую ошибку совершила.
— И дала понять ему это!
— Он впадал в настоящий гнев. Иногда я думала, что он убьет меня, и очень боялась. И все это приходилось держать в тайне, потому что я не хотела, чтобы об этом узнала моя мать. У нас никогда не было общего дома. По сути дела, это трудно назвать настоящим браком.
— Ах, Белинда, как ты могла оказаться такой беспомощной?
— Потому что я Дура. Ты же знаешь, я всегда сначала действую, а потом начинаю думать.
Я кивнула.
— Что же мне теперь делать?
— Ты действительно любишь Бобби?
— С каждым днем все больше. Мне нравится быть рядом с ним, а он считает, что я удивительная.
— К тому же приятно быть леди Денвер, правда?
— В общем-то, да, — ответила Белинда.
— Это звучит лучше, чем миссис Фаррелл, которой, видимо, ты и являешься?
— Дело не только в этом. Если бы ты увидела Генри, то сразу поняла бы, почему я хочу быть с Бобби.
— Неужели ты не сознавала… Ах, что толку возвращаться к этому! Главное, что ты теперь собираешься делать? И чем, по-твоему, я могу помочь?
— Генри сейчас в Лондоне. Если бы кто-нибудь поговорил с ним…
