Карен Рэнни - Шотландская любовь
Она позволила себе роскошь развести небольшой огонь в камине, и в комнате по этому случаю было очень тепло, а солнечный свет добавлял уюта.
Хелен села в кресло напротив и уставилась на свои колени.
– Хелен?
– Ты когда-нибудь чувствовала себя скверно из-за того, что наделала?
– Много раз. А в чем ты чувствуешь себя виноватой?
– Я сделала глупость, – поспешно ответила Хелен.
Шона выдохнула:
– Только не говори, что снова дала мистеру Лофтусу виски! Или лепешки! Ему же нельзя!
Хелен покачала головой. Она выглядела такой печальной, что Шона всерьез забеспокоилась. Она подалась вперед и положила руку на плечо подруги.
– Хелен, пожалуйста, расскажи мне все.
– Я думаю, история имеет свойство повторяться, тебе так не кажется?
Любопытный вопрос.
– Ты о чем?
– Ты говоришь себе, что больше не сделаешь того, что делала в прошлом, но при схожих обстоятельствах начинаешь вести себя точно так же, как и раньше. А как же все уроки, которые ты вынесла? Как же боль, которую ты испытала?
Шона откинулась на спинку кресла и посмотрела на Хелен долгим взглядом. Откуда та узнала? Она достаточно быстро возвращалась в Гэрлох – и после случая на фабрике, и из Ратмора. Она ни в чем не признавалась Хелен, но та, похоже, отчитывает ее за недостойное поведение!
Она, однако, это заслужила.
Хелен старше ее всего на несколько лет и во многих областях гораздо более зрелая, чем Шона. Возможно, так сложилось потому, что Хелен много лет ухаживала за больным отцом. Или потом, когда после его смерти осталась без гроша в кармане. По крайней мере в этом они похожи.
– Я чувствовала себя такой одинокой, – проговорила Шона. – Что, конечно, не извиняет моего безрассудства. Я с ним теряю голову. Вижу Гордона – и весь мир как будто исчезает.
Хелен как-то странно на нее посмотрела.
– Я не могу изменить прошлое, Хелен. Но ты права. Я могу изменить свое поведение в настоящем.
– А что бы ты хотела изменить в прошлом? Если бы могла?
Шона взяла со стола записную книжку и раскрыла ее, однако страницы расплывались перед глазами, и она ничего не могла разобрать.
– Семь лет назад ко мне подошел отец Гордона и сказал, что Гордон собирается сделать мне предложение, потому что они с Фергусом друзья и ему известно, насколько плохи наши дела. – Она заложила пальцем нужную страницу и закрыла книжку. – Понимаешь, у нас совсем не было денег. – Шона вздохнула. – Боюсь, сейчас мы в такой же ситуации. Генерал сказал, что Гордон женится на мне из жалости, но кроме того, этим он поставит крест на своей карьере.
– Судя по тому, что ты вышла за моего кузена, ты ему поверила.
Шона кивнула и отвернулась. Эту комнату обставляла мать – она любила все французское. Но нравился ли ей на самом деле узор на обоях? Или они оказались здесь лишь потому, что их привезли из Парижа? Эти букетики довольно милы, если не обращать внимания на то, что они местами выцвели до светло-сиреневого и голубого цветов.
– Ты вышла за Брюса назло Гордону? Чтобы доказать ему, что кто-то другой тебя хочет?
Она, потеряв дар речи, смотрела на Хелен. Эта мысль никогда не приходила ей в голову, хотя Фергус и спрашивал, к чему такая спешка со свадьбой. Она говорила, что это из-за того, что у них нет денег. Но без денег они остались еще тогда, когда умерли их родители. Она считала, что незачем откладывать, ведь Брюсу не терпелось сделать ее своей женой.
Неужели там было что-то еще?
Молчание затянулось. Шона понимала, что Хелен ждет ответа. Как же ей открыть правду? Наверное, надо просто заставить себя произнести горькие слова.
– Я полюбила Брюса. Я готова была прожить с ним всю жизнь. Мне хотелось сделать его счастливым.
Хелен молчала, ни словом не облегчая исповедь, но и не прерывая ее.
– Но к Гордону я испытывала совсем другие чувства. Не знаю, как объяснить.
Словами не описать того, что она чувствует к Гордону. С юности он занимал в ее сердце особое место, нишу, предназначенную для него одного. Когда он уехал учиться, она была безутешна. Когда вернулся – мир преобразился, заиграл красками. В его присутствии сердце ее всегда билось быстрее и даже дыхание выравнивалось в такт с его. Они могли разговаривать часами, спорить и соглашаться друг с другом. С Гордоном не существовало запретных тем и нелепых вопросов.
Возможно, в ее решении выйти за Брюса и содержалась толика мести. «Я тебе покажу, Гордон Макдермонд. Кто-то желает меня, и вовсе не из жалости. И не кто-нибудь там, а граф, мужчина при деньгах и с титулом. Так-то!»
Как она могла в этом себе признаться?
Чем оправдывала боль, которую испытывала? Даже если бы она проигнорировала слова генерала, какая-то часть ее вечно задавалась бы вопросом: а может, он сказал правду? Она не хотела милостей от Гордона. И не могла встать между ним и его будущим, и не могла потребовать больше, чем дала бы взамен.
Хелен нахмурилась:
– А как он отреагировал, когда ты сказала, что собираешься выйти за другого?
О Господи, Хелен знала, куда бить.
Шона встала и положила записную книжку на стол. Ей вдруг остро захотелось сбежать, спрятаться от вопросов Хелен.
– Но ты хотя бы рассказала ему о своих чувствах?
Шона оглянулась на свою компаньонку:
– А что он мог на это сказать?
Хелен откинулась на спинку кресла, вытаращив глаза.
– Ты так с ним и не поговорила? Не объяснила своих действий?
Шона покачала головой.
Семь лет она придерживалась принятого решения, изо всех сил старалась быть Брюсу хорошей женой и выбросить Гордона из головы. Но он проникал в ее сны – и в мысли, стоило только потерять бдительность.
– Ты была бы счастлива с ним, – сказала Хелен, не дожидаясь, пока Шона соберется с силами и ответит. – Счастливее, чем с моим кузеном.
Она махнула рукой, намереваясь возразить, сказать, что любила Брюса, но Хелен не дала ей такой возможности:
– Но вместо этого ты предпочла поверить генералу. Потому что так было проще.
Шона смотрела на Хелен, осознавая услышанное:
– Нет. Я поверила ему, потому что он сказал правду.
Хелен ничего не ответила, но это и не имело значения. Шона много лет лгала самой себе, и теперь стены лжи, которые она возвела вокруг себя, стремительно рушились.
– Какая теперь разница? Прошлого не вернешь, – горько заметила она.
– Возможно, ты не в силах переписать прошлое, Шона, но неужели ты собираешься повторить ту же ошибку?
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Хелен покачала головой:
– Все ты понимаешь. Он там, совсем рядом. – Она указала в сторону Ратмора. – Ты когда-нибудь говорила ему, что чувствуешь? Что испытываешь прямо сейчас?
