Жюльетта Бенцони - Кольцо Атлантиды
Широко улыбнувшись, Альдо удалился в комнату Адальбера, чтобы сложить в чемодан необходимые вещи. Но там его ожидал сюрприз. Собирая дорожный несессер, будильник и другие мелочи, он обнаружил чехол для визитных карточек из крокодиловой кожи, в котором среди визиток друга он обнаружил фото Салимы. Она, облаченная в костюм для раскопок, в широкополую соломенную шляпу, опиралась на кирку и улыбалась той доверчивой улыбкой, которая вначале так понравилась князю. Альдо со вздохом положил фото на место между веленевыми тиснеными карточками. Бедный Адальбер!
Глава 10
Нападение
И двух суток не прошло с тех пор, как Адальбер поселился у Карима, а он уже чуть ли не сожалел о своей плавучей тюрьме. Не то чтобы хозяин был негостеприимен. Совсем наоборот! Карим не знал, чем угодить гостю, как сделать его пребывание в своем доме как можно более приятным. Он постоянно расспрашивал Адальбера о его вкусах и все время стремился составить ему компанию. Но он был слишком болтлив! И самое ужасное было то, что, не считая легких отступлений на темы внешних событий, погоды и литературных пристрастий, он говорил лишь только о Салиме!
Эта тема должна была бы показаться Адальберу увлекательной, и так бы оно и случилось, если бы молодой человек поведал только о том, что был знаком с Салимой с детства! Но он неизменно возвращался к истории их любви, и Адальбер от этого никак не мог решить, чего ему больше хочется: заплакать или удушить этого несносного Карима. Ему и без того нелегко было жить в доме своего соперника, который, не зная об этом, все больше и больше распинался о своих чувствах к Салиме. Адальбер был уже не в силах в сотый раз выслушивать нескончаемую сагу об их романтической любви!
Теперь Адальбер знал, что Карим, молодой адвокат каирской коллегии, достаточно состоятельный для того, чтобы не бегать за клиентами, и позволявший себе в любую минуту брать отпуск, встретился с внучкой Ибрагим-бея на одной из знаменитых вечеринок принцессы Шакияр, где они влюбились друг в друга с первого же взгляда и до потери сознания. Они вместе танцевали, вели беседы в саду под сенью светящихся фонтанов и договорились вскоре встретиться вновь. Их встречи стали постоянными, и Салима, мысли которой были заняты египтологией, пыталась увлечь своим пристрастием и возлюбленного, но как он мог думать о мертвых царицах, когда рядом с ним находилось самое «ослепительное создание» на Земле? К тому же эта прелесть еще и призналась, что любит его!
Карим поведал Адальберу о том, что был недоволен, узнав, что она решила ехать на раскопки с Видаль-Пеликорном в Долину царей.
— Она говорила о вас с таким восхищением, что, признаюсь, я даже приревновал. Вы жили с ней бок о бок дни и ночи, спали, разделенные только лишь тонким полотном ваших палаток, трудились сообща и делили каждый час дня и даже ночи...
— Не стоит преувеличивать! — ворчал археолог и сердито добавлял: — Мы ни разу не спали в одной постели!
— Ну, в этом я не сомневался! Салима слишком чиста, и ей чужда сама мысль о том, что можно лишиться девственности до замужества. Она дала слово, что будет моей. С тех пор я терпеливо жду, но нетерпение мое растет с каждой минутой, и я надеюсь, что день, когда сбудутся мои мечты, не за горами.
— Может быть, вы хоть немного утешились, когда она, бросив меня, ушла к Фредди Дакуорту?
— Утешился? Конечно, нет! Я упрекал ее в том, что она нарушила свое обещание!
С этого момента безоблачная история любви Карима и Салимы омрачалась, поскольку от предательства в Долине царей вела прямая дорога к тому, что случилось на острове Элефантина, где девушка, поправ любовь, согласилась отдать свою руку другому, хоть и принцу, и, наверное, богатому, но который был по крайней мере вдвое ее старше. Карим инстинктивно сразу же его возненавидел. Он знал, что тот груб, жесток, беспринципен, и все же именно к нему потянулась Салима, его Салима, та самая, которая клялась, что не представляет себе жизни без него, Карима. И молодой человек снова начинал стенать!
Чтобы внести хоть какое-то разнообразие, Адальбер попытался перевести разговор на тот момент, когда Салима переметнулась в команду Дакуорта.
— Вы не ответили, когда я спросил, почему она осталась у этого болвана. Что она вам говорила?
— Что интересовали ее, извините, не вы, а эта гробница, потому что она надеялась найти там какие-то письмена, имеющие большую важность для исследований ее деда. Продолжение ведь вам известно?
— Я думал, что она ничего не нашла.
— Нет, нашла какой-то отрывок. Разорители могил, которые искали только драгоценности, все там ужасно попортили, и от ценнейших папирусов остались только клочки.
— Так все-таки что-то было?
— О, как она корила себя за то, что обманула вас, но все это — ничто по сравнению с тем, какое горе она доставила мне! Я ведь готов был жизнь отдать за нее...
И снова все сначала... Эти бесконечные разговоры перемежались взрывами гнева и отчаяния, перед которыми несчастный Адальбер совсем терялся.
Проведя остаток ночи и два дня в таком режиме, Адальбер понял, что больше не выдержит, хотя носильщик из «Катаракта» и доставил ему его любимую туалетную воду и необходимую одежду.
К вечеру третьего дня он уже твердо решил позвонить Альдо и взмолиться, чтобы тот как можно скорее вызволил его из этого ада. Они уже собрались ужинать, когда раздался стук дверного молотка. Незамедлительно появился слуга Бешир с известием о том, что хозяина срочно просит какая-то не пожелавшая назваться дама в вуали.
— Я сказал ей, что у вас гость, а она все равно требует своего. Хочет, чтобы вы были один. Она ждет во дворе.
— Прошу меня извинить, пойду узнаю, что ей нужно, — сказал Карим, бросив на стол салфетку.
Как и во всех прочих комнатах, двери столовой выходили на прелестный дворик, скорее даже садик. Выходя, Карим затворил дверь, но Адальбер, не сумев побороть любопытства и обуреваемый предчувствием, приотворил ее снова, предусмотрительно погасив везде свет, чтобы не было видно, что он подглядывает. Все это он проделал так быстро, что даже услышал первый возглас Карима:
— Салима, ты? Почему ты здесь и в такой час?
— Я пришла за тобой, потом все объясню. Спасибо Шакияр, она ко мне расположена, благодаря ей мне удалось сбежать от Ассуари. Али поехал в Уади Халфу и вернется только завтра. У нас впереди целая ночь. Надо срочно уезжать, другого случая не представится!
Даже если бы Карим не назвал девушку по имени, Адальбер все равно узнал бы по голосу Салиму. В мягкой подсветке сада он мог хорошо разглядеть ее. Она стояла, прижавшись к молодому человеку и обнимая его за шею. Ее тонкий и грациозный силуэт с наброшенной черной вуалью освещался теплым и нежным светом фонарей. Ее краткий рассказ завершился поцелуем, и Карим крепко обнял девушку. Объятие было страстным, но недолгим. Карим отстранился первым.
