Бал виновных (СИ) - Рейн Леа
Золушка, не иначе, – усмехнулся про себя Йон. – Только без принца и туфельки.
Вскоре Йон решил позавтракать. Один из официантов, коим был Мартин, очень скоро принес ему завтрак и буквально застыл на пороге, когда понял, что в этом номере снова живет Йон. Однако же задавать вопросов он не стал, ведь хорошего официанта не должно интересовать ничего, кроме качества кухни и сервировки стола. Мартин спешно накрыл на стол, выложил свежую отутюженную газету и скрылся в коридорах.
На завтрак был горячий бульон. Йон отправлял в рот ложку за ложкой и невольно глядел на первую страницу газеты. Что-то заставило его пододвинуть ее поближе и развернуть. Там была фотография отеля с кричащим заголовком:
Убийство в отеле «Гарсиа»!
Йон принялся читать статью об Андреа и пришел в ужас от того, как журналисты интерпретировали случившееся. В статье говорилось о том, что девушка, которая являлась дальней родственницей хозяев отеля, имела проблемы в преступном мире и что якобы она привела за собой врагов, которые решили расправиться с ней прямо в вестибюле. Йон едва не подавился, когда прочел это.
До этого момента никто не знал о том, что в отеле происходят убийства. Про Кристину никто ничего не писал в газетах, словно ее никогда и не существовало. Про Матео писали, что он умер от какой-то смертельной болезни. Про дона Хавьера говорили, что он застал своего сына мертвым и от шока потерял сознание, случайно вывалившись в открытое окно, а после доктор, как ни боролся за его жизнь, так и не смог его спасти. Про дона Игнасио написали, что у него якобы не выдержало сердце. Словом, все убийства, так или иначе, были замяты всякими не очень-то убедительными сказками. Убийство Андреа стало первым, о котором было сказано во всеуслышание. Но от врак оно не спаслось. И как только получается у этих чертовых газетчиков переворачивать каждую новость с ног на голову?
Йон с неприятным осадком на душе перелистнул страницу и увидел фотографию дона Хоакина. Сначала показалось, что это продолжение статьи про убийство Андреа, но это оказалась совсем другая статья.
«Вчера мы поговорили с доньей Канделарией Осорес де Гарсиа, которая рассказала нам шокирующую правду о своем младшем сыне доне Хоакине Гарсиа!» – так начиналась эта статья.
Йон жадно начал читать, и от того, что там было написано, у него полезли глаза на лоб. Донья Канделария рассказала всю правду о рождении дона Хоакина! Вот только правда эта оказалась очередной ложью. Женщина рассказывала трогательную историю о том, как кто-то оставил у дверей отеля корзинку с бедным кричащим младенцем, и она просто не смогла бросить его или отдать в приют. Тогда она только потеряла своего родного сына, и этот ребёнок стал для неё словно подарком Господа. Однако дон Игнасио Гарсиа не знал о том, что его родной сын умер в младенчестве. Но любая правда рано или поздно выходит наружу, и за несколько дней до своей смерти дон Игнасио обо всем узнал. В завещании он написал, что не хочет, чтобы отель достался Хоакину.
«А потому все наше семейное дело переходит в руки дона Йона Гарсиа, – рассказывает донья Канделария. – Дон Хоакин все так же будет проживать в отеле вместе со своей семьёй, но ни он, ни его сыновья на наследство права не имеют. Такова воля моего покойного мужа дона Игнасио».
Такими словами закончилась статья. Йон сидел с огромными от удивления глазами и пытался переварить прочитанное.
Вот так вот просто донья Канделария лишила своего сына всего, на что он претендовал ещё вчера. Теперь ни на что претендовать он уже не может. Донья Канделария отлично схитрила. Да и стала, наверное, в глазах многих героиней, которая спасла несчастного и всеми брошенного младенца.
Йон подумал, что для дона Хоакина эта новая выдуманная история звучала гораздо лучше, чем правда, ведь узнать то, что он был найден на пороге отеля, менее дико, чем узнать то, что он был продан родной матерью.
Однако Йона, на самом деле, особо не заботили чувства дона Хоакина. И, к своему изумлению, он поймал себя на мысли, что хотел бы, чтобы отец Альбы узнал настоящую правду. А почему – наверное, потому, что Йон подозревал во всех убийствах его. Когда не стало Андреа и подозревать стало больше некого, он решил вернуться с подозрениями к нему. И все это казалось очень логично, ведь кто, как не он, так хотел заполучить то кожаное кресло в кабинете управляющего отеля?
***
Спустя какое-то время Йона позвали в кабинет доньи Канделарии. Когда он шёл по коридорам отеля и вестибюлю, все взгляды были обращены только на него. А администратор за стойкой вообще раскрыл рот и едва не свалился на пол, попятившись назад и запнувшись о свою же ногу. Йона такая реакция слегка смутила, но он не подал вида и прошёл в кабинет.
– Доброе утро, – сказал он с порога. – Я пришёл, как вы и просили.
– Доброе, присаживайся, – ответила донья Канделария, указав на кресло перед столом. Йон послушно сел и выжидающе посмотрел на женщину, которая со странной улыбкой оглядела его с ног до головы.
– Что-то не так? – спросил он, опустив взгляд на свой костюм. Может быть, он завязал не так галстук или застегнул неправильно пуговицы, начав не с первой, а со второй? Поэтому все на него так пялились сегодня! Но нет, с галстуком и пуговицами все было нормально, да и вообще весь образ казался идеальным.
– Нет, наоборот, очень приятно видеть тебя таким, – поспешила успокоить его донья Канделария. – Ну а теперь к делу. Волю мужа я исполнить собираюсь, поэтому я приготовила договор, который ты должен подписать. – Она протянула ему листок и перьевую ручку.
Йон быстро пробежался глазами по договору, а потом черкнул внизу листа имя и фамилию.
– Теперь ты являешься управляющим и совладельцем отеля, – продолжила женщина. – Я объясню все, что тебе нужно будет делать, и поначалу буду помогать. А после ты должен будешь справляться сам. Я уверена, что в твоих руках отель не пропадёт, ведь ты внук своего деда и сын своего отца. И единственный настоящий наследник из всех, что тут есть. Надеюсь, ты уже в курсе, почему ты единственный, кому может перейти отель?
– Я читал сегодняшнюю газету, поэтому да, в курсе, – ответил Йон немного нервно. Знал он, конечно, намного больше, но хвастаться этими знаниями не желал. – А что с теми документами? Где они сейчас?
– Документы я уничтожила. Никто больше меня шантажировать не станет, и ты можешь жить спокойно.
– Пока еще нет, – возразил Йон. – Убийца так и не пойман, и я не смогу спать спокойно, зная, что он разгуливает где-то рядом.
– Детектив говорит, что делает все, что в его силах. Но что-то мне кажется, что в его силах на самом деле не так много.
– Убийца так хорош, что не оставляет никаких улик. Даже отпечатков. Я уверен, что он знает об этом методе, а значит, он человек образованный. И, черт возьми, мои подозрения совсем не утешительные.
– Кого ты подозреваешь? – поинтересовалась донья Канделария.
– Дона Хоакина, – ответил Йон. – Я знаю, что на самом деле анонимом был он. Впрочем, догадаться было нетрудно, особенно если учитывать с каким злорадством он выпроваживал меня из отеля. Он не хотел, чтобы отель достался мне. Он сам хотел стать владельцем, и я подозреваю, что дон Игнасио сначала и правда хотел передать отель ему, ведь у дона Хоакина есть наследник – Лукас. У дона Хавьера, конечно, тоже был наследник, но Матео был человеком военным и в отеле появлялся очень редко. Наверное, это была единственная причина, по которой дон Игнасио не хотел отдавать отель дону Хавьеру. Я думаю, что дон Хавьер это сам понимал, а потому хотел признать меня своим сыном. Но вышло так, что дон Хоакин узнал о том, что я являюсь сыном дона Хавьера, раньше всех остальных, и был намерен во что бы то ни стало оставить этот секрет в секрете, а потому решил убить всех тех, кто был к нему причастен. Это в первую очередь я, потом моя мама и сам дон Хавьер. Может быть, Матео тоже знал это, поэтому убили и его. Правда, не знаю, что заставило его отравить своего отца и ранить Лукаса, но, если подумать, все люди, которые были убиты, напрямую связаны со мной. Даже Андреа! Ее убили, потому что она моя троюродная сестра! Хотя… Странная причина для убийства. Может быть, он убил ее из-за документов? И просто не успел их забрать, потому что из кабинета вышли вы?
