Елена Арсеньева - Любовные чары
– Глэдис доберется до замка, и ничто не помешает Джессике сразу же отрядить за Флорой погоню. Сколько она в бегах? Час, два, три? Можно себе представить, какая у нее кляча. А в замке быстрые, как ветер, кони. И теперь, когда Глэдис слышала о письме Урсулы, Джессика тоже узнает о миссис Беркли. Ведь именно туда направилась Флора, верно?
– Не ваше дело, мисс, – глухо изрекла старушка.
Марина сразу поняла, что угадала. Если бы она знала, где живет миссис Беркли, то не теряла бы больше ни минуты. Не спрашивать же, приехав в Брайтон (а ведь это большой город), у каждого встречного-поперечного. За это время Джессика пять раз обернется с погоней, и тогда… Она с ненавистью взглянула на матушку Смит. Вот старая коза! Уперлась – не сдвинешь! Однако ж ее можно понять. С чего бы ей перед ней душу открывать?
– Я не убивала леди Урсулу! – в отчаянии выдохнула Марина. – Поверьте мне!
– Сие одному богу ведомо, – с прежним невинным выражением, доводившим Марину до бешенства, изрекла матушка Смит. – Бог вам и судья, мисс, а я ничего более не знаю и сказать вам не могу.
Марина тяжело вздохнула. И вдруг за ее спиной вновь скрипнула дверь и раздался озабоченный говорок:
– Зачастили нынче, как я погляжу, к вам гости, матушка Смит! Или к Флоре? А куда она с возом-то отправилась? Нашла время! Вся деревня в траур оделась, а она за работу взялась. Я ее окликнула, да где там, даже не оглянулась. Что ее разобрало, с соломой-то? Какая такая надобность?
– Надо вернуть долг… – залепетала старушка, переводя взор с дородной соседки, возникшей в дверях, на вспыхнувшее надеждой лицо Марины.
– А зачем, скажите на милость, она лесом поехала? – громогласно недоумевала соседка. – Там же не дорога, а мученье одно, все колеса изломает!
Дальше Марина не слушала: с силой отпихнув гостью, вылетела во двор. Застоявшийся гнедой явно ей обрадовался.
Воз с соломой
Теперь Марина не сомневалась – все по ее будет! Лес мелькал обочь дороги. Впрочем, дорогу сию следовало скорее назвать тропой, так она была вся перевита корнями, так низко склонялись к ней ветви. У Марины вздрагивало сердце, когда она замечала ошметки соломы, валявшиеся там и сям на земле или повисшие на корявых сучьях. Замысел Флоры был прост и чрезвычайно изобретателен. Казалось, ничего не могло быть естественнее крестьянки, которая везет куда-то солому. Посланцы Джессики будут искать одинокую путницу или всадницу с ребенком на руках, а на телегу с ворохом соломы и не глянут. Но там, под соломой, конечно, и спрятан тот, кого так алчно разыскивает Джессика. Надо надеяться, Алан спит себе, его не беспокоят толчки, когда колеса скачут на узловатых сплетениях корней. Маскировка Флоры надежна, зато сильно замедляет путь к спасению. А если еще что-нибудь случится с колесом, беглецы окажутся полностью беспомощны.
Наконец впереди, меж деревьев, показалось неподвижное желтое пятно. Не желая подлететь к Флоре во весь опор и напугать ее до смерти, Марина заставила разгулявшегося коня пойти шагом и свернула под прикрытие ветвей. Еще надо было придумать, как бы половчее обратиться к Флоре, чтобы она захотела слушать, не ринулась на «убийцу» с кулаками, а то и с вилами. Марине же нечем защититься, она даже не додумалась пошарить за поясом и в карманах Сименса, а тот ведь не с пустыми руками явился расправиться с ней.
Марина огляделась, и сердце ее дрогнуло от радости при виде изрядного сука, валявшегося на обочине. Соскочив с седла, взяла его в руки, сразу почувствовала себя уверенней. Она не стала снова забираться в седло. Заведя гнедого в глубь леса, накинула поводья на ветку и, скормив ему несколько ошметков соломы, подобранных на дороге, осторожно двинулась к желтому пятну, удивляясь его недвижимости. Может, телега и впрямь сломалась, а Флора взяла Алана и ушла пешком?
Нет, не ушла. Марина с облегчением вздохнула, различив ее статную фигуру – молодая женщина стояла к ней спиной и что-то быстро говорила, наклонясь близко-близко к соломе. Со стороны зрелище было пренелепейшее. Однако Марина поняла: Алан, должно быть, раскапризничался, и Флора успокаивает его. Ну, взяла бы на руки, здесь ведь ни души… И в ту же минуту услышала топот копыт.
Повинуясь неведомому чувству, она отпрянула с тропы, немало себе удивившись: с чего вдруг так перепугалась? Наверняка гнедой сорвался с привязи и пустился ее догонять. Но тут же благословила себя за осторожность: из-за поворота лесной дороги вылетели два всадника и, вихрем промчавшись мимо Марины, осадили коней рядом с возом. До Марины донесся знакомый вкрадчивый голос:
– Что, решила отдохнуть, труженица?
Не веря ушам, Марина осторожно пробежала вперед и выглянула из-за кустов. Теперь она перестала верить и глазам. Потому что перед нею был… Хьюго.
Да, тот самый Хьюго, который, по словам Десмонда, «во всем признался» и сидел где-то под замком. Впрочем, замки, как сегодня поняла Марина, для того и существуют, чтобы убегать из-под них, и если сие удалось осуществить ей, то уж проныре и ловкачу Хьюго сам бог велел. Или диавол, что вернее всего. Может быть, вышеназванный и стоял сейчас рядом с Хьюго? Спутник конюха имел столь отталкивающую внешность, что при взгляде на него хотелось сплюнуть. Марина с отвращением отвела глаза от отвратительной образины, усеянной бородавками да прыщами.
– Доктор Линкс? – удивилась Флора. – Что вы делаете здесь, сэр? И ты, Хьюго?
Марина зажала рот рукой. Доктор Линкс! Приятель Джессики, с которым она вместе ездит в Брайтон на собрания цветоводов! Господи Иисусе… Что же способен выращивать садовник с такой рожею? Спорынью, цикуту, волчьи ягоды, змееголовник? Ах да, он занимается гиацинтами… Ну, если вспомнить, что их запахом можно удушить человека, если убрать букетами опочивальню и затворить окна, тогда, пожалуй, можно вообразить себе Линкса в роли цветовода. Он заодно с Хьюго, значит, и с Джессикой, а коли так – Флоре несдобровать.
Очень вовремя Марина подобрала увесистый сук, и кое-какой опыт в ударах по головам у нее уже есть – Сименс мог испытать ее силу на собственной башке. Одна незадача: Флора стояла к ней спиной, а опасная парочка – лицом. Не бросишься же прямо на них с воплем «Сарынь на кичку!», размахивая дубинкою.
Чуть ли не на коленях она сползла в овражек, куда, оказывается, заехала колесом телега Флоры, и притаилась за кряжистым дубом – как раз за спинами Линкса и Хьюго, которые уже спешились и приблизились к Флоре. Хьюго даже сделал попытку ущипнуть ее за щеку, но молодая женщина успела отшатнуться, хоть и не тронулась с места. И Марина подумала, что Флора таким образом выдает себя: всякая другая женщина пустилась бы наутек от таких собеседников, а она, наоборот, вцепилась в край телеги побелевшими пальцами, и видно, что никакая сила не сможет ее сдвинуть.
