Мэйдлин Брент - Тибетское пророчество
Она ответила не сразу. И ее муж, и леди Гэскуин пристально на меня смотрели. Наконец, словно очнувшись, она шевельнулась и сказала:
– О, благодарю вас, но в данный момент мне не хочется чаю, Ваше Высочество.
– Пожалуйста, не называйте меня так. Майор Эллиот очень смутил меня, когда представлял нас друг другу.
Сэр Чарлз достал из внутреннего кармана своего сюртука большой конверт, открыл его и, встав, протянул мне фотографию величиной с почтовую открытку.
– Моя жена назвала вас вашим подлинным титулом, – произнес он. У него был низкий, решительный голос – голое человека, привыкшего к тому, что все ему подчиняются.
Я взяла фотографию и с любопытством на нее посмотрела. На фоне пруда с фонтаном и белой стены, покрытой вьющимся растением, стояли двое. Мужчина среднего роста с веселым и сильным лицом, в форме, но с непокрытой головой. Рядом, держа его под руку и одетая в сари, стояла… я сама.
Комната завертелась вокруг меня, я опустила глаза, чтобы не упасть. Когда головокружение прошло, а в глазах у меня прояснилось, я снова принялась рассматривать фотографию. Чувствуя, что лицо у меня вытянулось, я спросила:
– Это мои отец и мать?
– Это полковник Фрэнсис Сэксон и его жена, махарани Джаханпура, – ответил сэр Чарлз, – вскоре после их свадьбы. Фотография появилась в «Тэтлере» в мае тысяча восемьсот восемьдесят четвертого года. Думаю, что если и существовали какие-либо сомнения относительно истинности событий, описанных в письме полкового сержанта Берра, сходство между вами и вашей матерью является неопровержимым доказательством. Простите меня, Ваше Высочество, но вы очень побледнели. Не лучше ли вам присесть?
– Благодарю вас, сэр. – Продолжая держать фотографию в руке, я подошла к креслу. – Но… пожалуйста, не обращайтесь ко мне так.
– Как угодно, – мрачно сказал сэр Чарлз. – Как вы желаете, чтобы к вам обращались?
– Все называют меня Джейни, – я с усилием оторвала глаза от фотографии. – Вы из правительства, сэр? Майор Эллиот говорил, что вскоре со мной свяжется кто-нибудь из министерства.
Сэр Чарлз снова сел.
– Это сугубо частный визит, хотя я и в самом деле всю жизнь был дипломатом и вышел в отставку всего лишь год назад. В настоящий момент советники государственного секретаря по иностранным делам стараются решить, какую рекомендацию следует дать по тому весьма необычному делу, которое майор Эллиот обрушил на них. Поскольку в связи с армией в Индии дело касается военного ведомства, а также, естественно, и ведомства по делам Индии, а оба эти ведомства неизменно пребывают в ссоре друг с другом, то, полагаю, пройдет известное время, прежде чем к вам обратятся официально. Я покачала головой.
– Я не хочу, чтобы ко мне обращались по поводу того, что… по поводу того, кто я такая. Я просто хочу, чтобы доброе имя полкового сержанта Берра было восстановлено.
– Этим делом занимаются. Кэрсей вцепился в него зубами, а он не из тех, кто бросает начатое. На днях я лично разговаривал с ним, и он сообщил мне сведения, которые могут представлять для вас интерес. Чандра Гхош, человек, повинный в убийстве ваших родителей, погиб во время охоты два года назад. Его разорвал тигр.
Никакой радости я не почувствовала, только смутное облегчение, что теперь мне нет нужды добиваться, чтобы этот человек предстал перед правосудием.
Сэр Чарлз продолжал:
– После этого в Джаханпуре немедленно началась гражданская смута, но британская армия направила туда батальон и восстановила порядок. У власти они поставили человека, о котором было прекрасное мнение у Министерства по делам Индии. Его зовут Мохан Судрака, он дальний родственник вашей матери и бежал, чтобы спасти свою жизнь во время правления Чандры Гхоша. Судрака считал Гхоша тираном и выступал против него. В настоящее время он и является фактическим правителем Джаханпура.
Когда сэр Чарлз закончил, я вежливо поблагодарила его. Меня не особенно интересовали события в Джаханпуре. Воцарилось долгое неловкое молчание. Наконец я сказала:
– Простите меня, сэр Чарлз, но нет ли какой-то особой причины, по которой вы пожелали встретиться со мной?
Обведя взглядом маленькую комнату, он затем устремил его на меня.
– Мой друг из Министерства иностранных дел пересказал мне то, что говорил майор Эллиот, потому что знал, что все это глубоко заинтересует меня и мою жену. – Он помедлил. – Наше имя – Гэскуин вам о чем-нибудь говорит?
Я озадаченно покачала головой.
– Нет, сэр, не припоминаю, чтобы встречала его когда-нибудь.
Его жена подалась вперед.
– Джейни… Есть у вас маленький кулон – серебряный медальон с золотой звездой?
У меня расширились глаза от удивления.
– Но откуда вы… Хотя, конечно, майор Эллиот должен был вам рассказать. – Просунув палец за воротник платья, я вытянула цепочку с медальоном. – Вы имеете в виду вот это? О! – Мой стон был рожден ошеломляющим воспоминанием, пришедшим из глубин памяти в тот момент, когда я сама увидела медальон. – Гэскуин! Конечно, именно так его и звали! Он лишь однажды, разговаривая с Сембуром, произнес свое имя, а я в тот момент была тяжело больна. Я называла его только Мистером, но теперь я вспомнила. Капитан Гэскуин, сказал он, из… стрелкового полка гуркхов?
Говоря это, я почувствовала себя счастливой, впервые счастливой со времени возвращения Элинор, хотя в чем причина моей радости – объяснить это я бы не смогла. Впрочем, она тут же потухла, когда сэр Чарлз сказал тихим голосом:
– Адам Гэскуин – это наш сын… или был нашим сыном. Мы не знаем, что с ним сталось.
Я вытаращила глаза, дотронувшись пальцами до губ.
– Вы боитесь, что его нет в живых?
Сэр Чарлз кивнул. Его жена закрыла глаза, затем, овладев собой, снова их открыла.
– Мы надеемся, что вы можете рассказать нам что-нибудь о нем.
Я крепко сжала медальон в руке – так, как сжимала его тогда, когда находилась в пещере на пороге смерти.
– Я? Но, леди Гэскуин, это было шесть лет назад! Она тихо сказала:
– Джейни, своего сына я видела более одиннадцати лет назад.
Я была одновременно потрясена и удивлена.
– Какой ужас! Но… почему же вы не могли увидеться? – Мы поругались, – хмуро проговорил сэр Чарлз. – Адам и я поругались.
Я, не понимая, уставилась на него.
– То есть поссорились так жестоко, что он ушел и больше не вернулся? О, но разве такое возможно? Конечно же, ни один человек, которому выпало счастье иметь семью, никогда… – я недоговорила, потому что до меня дошло, что веду себя невежливо по отношению к гостю. – Прошу меня извинить.
Сэр Чарлз рассмеялся.
– Семью? Боюсь, вы немного наивны, дитя. Половина семей привилегированного класса в Англии пребывает в состоянии перманентной гражданской войны.
