Патриция Райан - Шелковые нити
За ними следовали влиятельные горожане во главе с тремя самыми важными персонами, представлявшими интересы Лондона перед королем Генрихом – в лице судьи и двух баронов: Гилберта де Монтфиша и Уолтера фиц Роберта фиц Ричарда. Все они были облачены в роскошные одежды, украшенные драгоценностями и отделанные соболями.
Лорд Гилберт постарел. Он оставался таким же высоким и статным, как в то время, когда Джоанна служила у его жены, но его темная шевелюра стала белоснежной, а лицо избороздили морщины. Пронзительный взгляд его голубых глаз, скользивший по толпе, задержался на ней, и Джоанне показалось, что в них отразилось замешательство. Они не виделись с тех пор, как она сбежала, чтобы выйти замуж за Прюита, отказавшись от союза с его сыном, и она невольно задалась вопросом, знает ли он, как сложилась ее жизнь.
Она склонила голову, приветствуя его. После минутного колебания он ответил на ее приветствие и двинулся дальше.
За ним следовали два шерифа и две дюжины олдерменов, сопровождаемых стражниками. Процессию замыкали мастера гильдий и другие состоятельные горожане, в том числе Лайонел Оксуик, коренастый ростовщик, живший по соседству с Джоанной. Его одутловатая физиономия выражала еще большую непреклонность, чем обычно. Он узнал Джоанну и кивнул ей. Рольф Лефевр, следовавший непосредственно за ним, окинул ее плотоядным взглядом, словно она стояла перед ним голая ледяная прозрачность его глаз придавала этой наглой выходке зловещий оттенок. Джоанна выпрямилась и тверд0 встретила его взгляд. Он отвернулся.
Вслед за процессией двигались танцующие девушки и музыканты. Когда и они проследовали мимо, Джоанна заметила, что Маргарет больше нет с ними. Оглянувшись, она увидела, что та направляется к Роберту, по-прежнему сидевшему со спящей Беатрикс на ступеньках церкви. Когда она подошла вплотную, он поднял глаза и внезапно оживился впервые за весь вечер. Маргарет присела на ступеньку рядом с ним и заговорила. Он кивнул.
– Нехорошо подглядывать, – поддразнил ее Хью. Джоанна резко отвернулась и обратилась к девочкам:
– Элис, Кэтрин, не отходите от меня. Я не хочу, чтобы вы потерялась в толпе.
Спустя некоторое время Маргарет и Роберт – с Беатрикс, прижавшейся к его плечу, – присоединились к ним.
– Папа, ты все пропустил! – воскликнула Кэтрин. – Всю праздничную процессию!
– Я видел Гога и Магога, – возразил он. – Ты не испугалась?
– Нисколечко. Элис заранее предупредила меня, что они ненастоящие – вроде больших кукол.
Роберт и Маргарет переглянулись.
– Спасибо, Элис, – сказал он. – Это было очень предусмотрительно с твоей стороны.
Девочка улыбнулась, пожав плечами.
– Я не хотела, чтобы ей было страшно.
Маргарет присела, так что ее лицо оказалось вровень с лицом Элис.
– Элис, это правда, что у тебя нет ни родных, ни близких. Улыбка исчезла с лица девочки.
– Никого.
– И нет дома?
Элис окинула тревожным взглядом лица взрослых, окружавших ее.
– Я не хочу жить в приюте.
Опасаясь, как бы она не сбежала. Джоанна придержала девочку за локоть.
– Никто не собирается отправлять тебя в приют.
– Я подумала, может, тебе захочется жить с нами в Рамсуике? – предложила Маргарет.
Кэтрин восторженно взвизгнула и захлопала в ладоши.
– О да, пожалуйста! Пожалуйста!
Элис удивленно моргнула, уставившись на Маргарет.
– В Рамсуике?
– Это мое поместье, – пояснил Роберт, – что-то вроде большой фермы.
Глаза Элис загорелись.
– Вроде фермы?
– Да, и очень большой, – гордо сообщил Роберт. – Или нескольких маленьких ферм, объединенных в одну.
– Таких, как Лейстоук? – спросила Элис.
– Я бывал в Лейстоуке, – сказал Роберт. – Рамсуик побольше, но в остальном очень похоже.
– Ты будешь жить в одной спальне с девочками, – сказала Маргарет. Взглянув на Роберта, она добавила: – Там есть постель примерно твоего размера с симпатичными розовыми занавесками и мягкой периной.
– Скажи «да»! – умоляла Кэтрин, дергая Элис за рукав. – Скажи, что ты хочешь жить вместе с нами!
Явно озадаченная, Элис переводила взгляд с Маргарет на Роберта и обратно.
– Почему вы…
– Почему мы хотим, чтобы ты жила вместе с нами? – подсказал Роберт.
Элис кивнула.
– Ты нам понравилась, – сказала Маргарет – А Кэтрин просто обожает тебя.
– Значит, я буду кем-то вроде няньки? – спросила Элис.
– Ты будешь моей воспитанницей, – сказал Роберт. – Я воспитаю тебя, как воспитал бы… – Его голос прервался. Сделав глубокий вздох, он продолжил: – Как если бы ты была моим Родным ребенком.
– У тебя будет нарядная одежда, – добавила Маргарет, и ты получишь образование. Капеллан лорда Роберта научат тебя читать и считать…
– Читать? – воскликнула Элис. – Меня научат читать?
– Да, читать и складывать числа, – подтвердила Маргарет. – И управлять поместьем. А когда ты подрастешь, мы выдадим тебя замуж за мужчину благородного происхождения с собственным поместьем, и ты станешь его хозяйкой. Как тебе такое предложение?
Элис уставилась на Маргарет широко раскрытыми глазами.
– Это вы придумали, миледи?
– Да. – Маргарет взглянула на Джоанну, и на ее лице отразилось беспокойство. – Извините, нам следовало посоветоваться с вами, учитывая, что…
Выходит, Роберт не рассказал ей, что она отвергла его предложение.
– Нет никакой нужды советоваться со мной, – сказала Джоанна многозначительным тоном, надеясь, что ей не придется объясняться подробнее.
Маргарет медленно перевела взгляд с нее на Роберта. Он покачал головой. В течение долгого мгновения они молча смотрели друг на друга.
– Ну так как, Элис? – сказала Джоанна. – Как ты думаешь, тебе понравится жить в Рамсуике?
– А… вы не возражаете, милорд? – спросила Элис, обращаясь к Роберту.
– Я буду очень рад, если ты будешь жить с нами, Элис. Леди Маргарет это хорошо придумала. – Он бросил теплый взгляд на свою кузину. – Она очень умная женщина.
– Ну? – сказала Маргарет, глядя на девочку с выжидающей улыбкой.
Элис улыбнулась им всем, хотя ее подбородок чуточку дрогнул.
– Да. Кэтрин взвизгнула от восторга.
– О, спасибо, папа! Спасибо, тетя Маргарет! У меня снова будет старшая сестричка – сказала она, обхватив руками Элис. – Я так рада.
* * *– Где Роберт? – спросил Хью, когда празднество пошло на убыль. – Дети устали. Им пора домой.
Джоанна, обняв Беатрикс, дремавшую на ее плече, прошлась взглядом по редеющей толпе. Большинство костров догорело до углей, но самый большой, у ворот обители Святой Троицы, еще полыхал.
Возле огня лицом друг к другу стояла пара.
