Патриция Поттер - Звездолов
— Элизабет сказала, ты хочешь прокатиться с утра? Я буду счастлив сопровождать тебя.
— А что твой отец? — беззвучно выдохнула Марсали.
— Его замучила подагра. Он еще не выходил из своей комнаты и, должно быть, не выйдет сегодня.
— Мне не хотелось бы доставлять вам лишние хлопоты, — неуверенно сказала она, мучаясь от того, что навлекает на ни в чем не повинные головы Алекса и Элизабет отцовский гнев.
Алекс отмел ее сомнения:
— Патрик велел мне заботиться о тебе. Ты ведь не сбежишь?
— Нет, — честно ответила Марсали. — В Эберни я не вернусь. — Конечно, ей всего-то и надо потеряться от них на час с небольшим.
Алекс кивнул.
— Я уже попросил Донни оседлать трех лошадей.
Марсали посмотрела ему в лицо. Она редко видела младшего брата Патрика, почти не говорила с ним — только как-то раз за ужином обменялась парой ничего не значащих слов. Он, как и Элизабет, старался стать как можно незаметнее, а ведь был, оказывается, красивым юношей: высоким, стройным, с подвижным, выразительным лицом, очень похожим на Патрика в шестнадцать лет, только глаза у Алекса были светлее. Он стоял перед нею, явно гордый принятым решением, возможностью порадовать ее, и Марсали вдруг поняла, что ее план рушится: она не могла заставить себя солгать Алексу или Элизабет.
Да, скрыться от них она и пробовать даже не станет. Но что же ей делать?
По счастью, на раздумья у нее есть несколько часов: путь до тропы, ведущей к хижине, неблизок.
— Я готова, — сказала она вслух.
Алекс пошел к выходу из замка с видом куда более уверенным, чем помнилось Марсали по прежним встречам с ним. В конюшне на них устремились любопытные взгляды, но Алекс их как будто не замечал. Он невозмутимо помог сесть в седло сначала Марсали, как гостье, потом сестре, затем сел сам, и они втроем выехали в открытые ворота.
Очень скоро Марсали стало ясно, что пропасть у Алекса из виду ей никогда не удастся — во всяком случае, пока он верхом. Он как будто родился в седле; такого превосходного наездника она еще никогда не видала. Элизабет чувствовала себя не столь свободно, но тоже недурно держалась в седле.
Солнце пробивалось сквозь тяжелые тучи, превращая в сверкающие самоцветы капли дождя на желтых метелках дрока и пурпурных соцветиях вереска. Стоял один из таких ясных, звонких дней, когда от полноты жизни поет душа, но смутный страх, поселившийся в душе Марсали, отравлял ей всю радость от этого благословенного утра.
Она ударила пятками в бока кобылы, ненадолго оставив своих спутников позади, и галопом поскакала к горам, за которыми скрывалась хижина. Алекс не пускался вдогонку: то ли понимал ее тоску по свободе, то ли не хотел оставлять сестру одну. Он легко догнал бы ее, если б хотел.
У тропинки Марсали остановилась, чтобы подождать остальных. Немного спустя они поравнялись с ней, и Алекс вопросительно взглянул на девушку.
Она прикусила губу, собираясь с духом.
— Вы поверите мне, отпустите дальше одну? Через три часа я вернусь, обещаю.
— Зачем? — спросил Алекс, не сводя с нее глаз.
— Алекс, я сама не знаю, как лучше сказать… Думаю, твоему брату грозит опасность, и мне нужно предупредить его.
Во взгляде младшего Сазерленда мелькнула тревога.
— Если Патрику что-то угрожает, отчего ты не сказала об этом раньше? Мы бы взяли с собою людей на подмогу.
— Нет, — покачала головой Марсали. — Я не знаю, что это за опасность. Просто… — Она беспомощно взмахнула рукою. — Просто у меня есть предчувствие — сильное предчувствие, будто что-то не так, будто что-то или кто-то причинит ему зло. Я должна его предупредить.
Договорив, она ощутила прилив благодарности к Алексу: он не усомнился, в своем ли она уме. Наоборот, принял ее сбивчивые объяснения без видимых колебаний и возразил только в одном:
— Почему мы не можем ехать вместе?
Марсали подавила раздражение. Вопрос справедливый; но не могла же она рассказать Алексу и Элизабет о Быстром Гарри! Патрик четко сказал, что от соблюдения тайны зависит его жизнь.
Теперь она понимала, каково было Патрику, когда она сама задавала ему такие вопросы, на которые он не мог отвечать.
Подумав еще, Марсали вздохнула с досады:
— Я не могу говорить. Это для вашего же блага, и это связано с планом Патрика положить конец войне между нашими семьями.
Глаза Элизабет заблестели от любопытства; Алекс задумчиво сощурился.
— План Патрика… — повторил он. — То есть… набеги на стада Ганнов и все такое?
Теперь пришла очередь Марсали удивляться. Так он знал о ложных набегах? По всему выходило, что знал… Видимо, Патрик сказал ему во время последнего набега. Но значит ли это, что ему известно и о Быстром Гарри?
— Я не знала, что тебе известно о набегах, — ответила она. — Но это — лишь часть плана. Боюсь, я сама не знаю всего. Патрик считает: чем меньше людей посвящено во все это, тем меньше придется всем лгать.
— Он нам не верит, — ледяным тоном отчеканил Алекс.
— Не в этом дело, — нетерпеливо перебила его Марсали, уже не пытаясь сдерживаться. — Просто не хочет ставить тебя — или твою сестру — перед необходимостью лгать отцу. А если сейчас вы не отпустите меня дальше одну, то оба будете вынуждены лгать о чем-то большем, чем угон скота.
Алекс нахмурился. Марсали понимала, какие противоречия его раздирают. Она взглянула на Элизабет и ничуть не удивилась тому, что девушка ловила каждое их слово.
— Ты едешь в охотничью хижину отца? — спросила она.
Разумеется, и Элизабет, и Алекс прекрасно знали свои земли. Да и куда еще можно было направиться в этом глухом углу владений Грегора Сазерленда?
— Да, — сказала она. Алекс снова пристально взглянул на нее. — Пожалуйста, поверьте мне.
Она рассчитывала, что чувство долга перед младшей сестрой возобладает над желанием Алекса доказать, что на него можно положиться, — и не ошиблась.
Алекс долго смотрел ей в глаза, затем едва заметно кивнул.
— Мы подождем здесь. Но если не вернешься к полудню, мы поедем за тобой.
От такого доверия Марсали смутилась, но она была довольна, что ей самой не пришлось лгать.
— Я вернусь.
И повернула к тропе на дне ущелья. Прежде чем скрыться из виду, она оглянулась на прощанье на брата с сестрой. Они спешивались. Марсали погоняла лошадь меньше, чем хотелось бы, но ехать слишком быстро по узкой тропе над пропастью было опасно. Выбравшись наконец на простор луга, она пустила лошадь в галоп и помчалась к видневшейся вдали хижине.
Там никого не было — и вокруг тоже. Марсали спешилась и осторожно повела лошадь в поводу вверх, к пещере, стараясь ступать бесшумно.
Но, похоже, это ей не удалось. У входа в пещеру путь ей заступила огромная темная фигура с мечом в руке.
