Амелия Грей - Недотрога
– Так и есть.
– И найти подходящее жилье тебе, как я вижу, не составило труда.
– К моему приезду уже обо всем позаботились. Конечно же, мне больше по нраву наш дом на Мейфэр, но и этот дом я нахожу достаточно просторным.
– Как поживает Гретхен?
– Хорошо. Сегодня Томас Райт собирался нанести ей визит, и я очень надеюсь, что она сочтет его подходящим мужем для себя и примет его предложение.
Дэниел пристально следил за Чилтоном. Может, это и не самая удачная мысль, однако почему бы не предположить, что та, о ком тайно вздыхает Чилтон, и есть Гретхен? Выражение лица Чилтона ничуть не изменилось. Понять, какие чувства он испытывает – и испытывает ли – к Гретхен, было совершенно невозможно.
Вероятно, Дэниелу следовало прекратить ходить вокруг да около и напрямую спросить Чилтона, что он делал в доме Трокмортена. Они с ним давние друзья, и это предполагало определенную близость между ними, равно как и право рассчитывать на откровенный ответ. И все же Дэниел не чувствовал себя вправе вторгаться в частную жизнь Чилтона.
Дэниел отпил еще глоток чаю и спросил:
– Как давно мы с тобой дружим, Чилтон? Лет пятнадцать?
– Полагаю, дольше.
– Случалось ли так, что ты когда-либо лгал мне?
Чилтон опустил глаза. Он откусил кусочек хрустящего тоста, прожевал его и лишь после этого ответил:
– Возможно, и бывало. Но зачем спрашивать об этом у своего лучшего друга?
– Мне хотелось бы услышать правдивый ответ на один очень важный вопрос, который я собираюсь тебе задать.
Чилтон усмехнулся и отодвинул от себя пустую тарелку.
– Какой серьезный у нас тон!
– Это и в самом деле очень важно.
– Хорошо, спрашивай.
– Зачем ты приезжал в дом к Трокмортену за день до его убийства?
Глаза Чилтона распахнулись от изумления.
– Ты что, видел, как я покидал его дом?
– Нет, но ты оставил у него свою визитную карточку. – Дэниелу не хотелось лгать другу и говорить, будто бы он видел ее собственными глазами, поэтому он ограничился обтекаемой формулировкой.
– Так, значит, и ты там был.
– Да.
Взгляд Чилтона выдавал его настороженность.
– Во время нашей недавней прогулки верхом я спросил тебя, виделся ли ты с Трокмортеном. Ты ответил мне тогда, что нет.
– Все верно, – кивнул Дэниел. – Его не было дома, когда я приезжал к нему. А твоя карточка лежала на хрустальном блюде вместе с другими визитками.
Чилтон мгновенно выпрямился, затем взял со стола салфетку и вытер ею губы.
– Хорошо, признаю, я был у него. Но, как и ты, не застал его дома, а его дворецкий понятия не имел, когда он вернется.
– А зачем тебе понадобилось навещать его?
– Ты задаешь слишком много вопросов, друг мой.
– Мне очень важно это знать.
– Но почему? – изумился Чилтон.
– Все это некоторым образом имеет отношение к Гретхен.
Чилтон нахмурился:
– Как? Расскажи мне все, что знаешь! Он оскорбил ее? Заставил ее страдать?
– Нет. Я так не думаю, но что мне известно наверняка, так это то, что она встречалась с ним наедине.
– И ты уверен, что он не сделал ей ничего плохого?
– Уверен, встреча их была недолгой. Однако ни одна живая душа не должна узнать о том, что они встречались, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы это осталось в тайне.
– Хорошо, но почему ты вздумал расспрашивать меня?
Дэниел встал, подошел к буфету, взял чайник, налил себе и другу еще чаю и вернулся на свое место.
– Я пытаюсь выяснить, у кого могли иметься достаточно веские причины убить Трокмортена.
– Таких людей ты найдешь немало, – пробормотал Чилтон.
– Уж не относишь ли ты и себя к их числу? Глаза Чилтона смотрели на друга холодно.
– Отношу, – с ледяным спокойствием ответил он. Дэниел шумно втянул в себя воздух. Он не хотел задавать этот вопрос, однако выбора у него не было.
– Это сделал ты?
– Нет, но не могу сказать, что сожалею о том, что кто-то сделал это вместо меня. Мое мнение таково: это следовало сделать куда раньше.
– Чем же он так тебе не угодил? Чилтон взял чашку и отпил глоток.
– Не думаю, что тебе следует это знать. Тебе эта информация никак не поможет.
– Откуда тебе знать?
Чилтон поставил чашку на стол и откинулся на спинку стула. Несколько долгих мгновений он молчал, а после с едва заметной усмешкой покачал головой и заговорил:
– Эх, ладно, расскажу тебе все как есть. Я бы посвятил тебя в мои дела давным-давно, если б ты не был так долго в отъезде.
Дэниел приготовился терпеливо слушать друга.
– Я встречался с замужней женщиной.
– Когда?
– Это было примерно год назад. Мы оба понимали, что риск огромен, но искушение было слишком велико.
Дэниел как никто другой понимал его.
– На наше несчастье, однажды Трокмортен увидел, как я вышел из дома, где мы всегда встречались с ней. Он подождал какое-то время возле дома и увидел, как покидала наше место встречи она. А потом он нанес мне визит и рассказал, что ему про нас все известно. Само собой, я попросил его никому об этом не говорить. Он охотно выразил готовность молчать.
– Он и в самом деле молчал?
– О да! За определенную плату. Я платил мерзавцу больше года за то, чтобы он держал язык за зубами.
– Вот черт! Ну и подлец!
– Не стану с тобой спорить.
– Вы все еще встречаетесь с той дамой?
– Нет. Между нами все было кончено, как только Трокмортен узнал о нашей связи. Я не мог допустить, чтобы об этом узнал кто-либо еще. Я просто не смел так поступить с ней. Я понял, что риск публичного разоблачения и все те сложности, которые обрушатся на мою возлюбленную, несопоставимы с удовольствием, которое мы с ней делили.
– Мне жаль, что этот мерзавец так обошелся с тобой.
– Ну, по крайней мере теперь ты знаешь, почему я не слишком скорблю по поводу его кончины. И еще я очень надеюсь, что перед тем, как испустить последний вздох, он испытал немалые мучения.
Дэниел был склонен верить Чилтону. Но если он не убивал Трокмортена, то кто же тогда это сделал?
Дэниел заметил, что в дверях столовой стоит дворецкий.
– В чем дело, Паркер?
– Простите, что беспокою вас, милорд, но к вам приехал лорд Гленингуолд. Он заявил, что ему надо срочно переговорить с вами.
Дэниел и Чилтон переглянулись, однако ни один из них не произнес ни слова.
– Очень хорошо. – Дэниел вновь повернулся к дворецкому. – Пригласи его присоединиться к нам.
Круглый, небольшого росточка граф вошел в столовую с широкой улыбкой на румяном лице. Этот человек отличался крайней экстравагантностью в одежде. Вот и сейчас на нем был ярко-красный сюртук, чем-то напоминавший военную униформу, с большими золотыми пуговицами и отделанный золотой же тесьмой. Его жилет был темно-фиолетовым в широкую розовую полоску. Дэниел не сомневался, что этому человеку доставляет неизъяснимое удовольствие привлекать к себе пристальное внимание, которого он всегда добивался всеми возможными способами.
