Джулия Лейтем - Мой единственный рыцарь
– Спасибо. Обещаю: когда мы снова увидим Уолтера, я поговорю с ним о тебе.
– Анна, есть кое-что, что тебе надо знать.
Ее улыбка погасла.
– Кого-то убили?
– Нет, я хочу сообщить тебе, что мне сказал Уолтер.
Слишком много людей видели тебя в качестве леди Розамонд, так что Лига не может принять тебя в свои ряды.
Какое-то время Анна смотрела на него в замешательстве, потом ее щеки вспыхнули.
– Это потому, что я не рассказала им про кавалера Маргарет? Это было ужасной ошибкой, но…
– Нет, не думай, что дело в одной ошибке! Они считают, что ты все делала правильно, но…
– Не говори мне больше о моей глупости, Филипп. У нас нет времени.
Он посмотрел ей в глаза, потом сказал:
– Наверное, тебе сейчас лучше одной отправиться в Уэр и ждать моего появления.
– Так ты тоже думаешь, что я не способна помочь?
Он замер на секунду, затем спросил:
– Как ты можешь меня в этом обвинять?
Она на мгновение закрыла глаза.
– Ты прав. Прости. Но я все равно решила, Филипп, что буду рядом с тобой.
Он довольно долго молчал, потом наконец проговорил:
– Что ж, хорошо. Можешь поехать со мной, но ты должна пообещать, что будешь беспрекословно повиноваться мне.
– Обещаю.
Они въехали в Лондон через массивные ворота в старинной каменной стене. Анна прежде никогда не разъезжала верхом по городу и теперь поняла, почему этого делать не стоит. Улицы были так переполнены, что людям иногда приходилось прижиматься к стенам, чтобы позволить всадникам проехать. А Филипп частенько наклонялся, когда вывески лавочек находились слишком низко над дорогой. У многих каменных домов имелись деревянные надстройки, которые нависали над улицей, а вонь от открытых канализационных стоков то и дело заставляла морщиться.
Анна держалась так, словно с ней ничего не случилось, однако она не переставала думать о своем будущем, которое теперь уже не могла связывать с Лигой. Она напомнила себе, что у нее более счастливая судьба, чем у большинства женщин: ее дорогая подруга Элизабет всегда возьмет ее обратно в качестве служанки, так что ей никогда не придется голодать.
Но у нее никогда не будет собственного дома, поскольку плату, которую она получит от Лиги, вряд ли можно счесть достойным приданым.
В сердце вкралось отчаяние, но Анна постаралась его изгнать. Она привыкла принимать жизнь такой, какая она есть. Скорее всего она вернется к Элизабет и поможет ей воспитывать детей, стараясь не уступать чувству зависти. И она как-нибудь справится с душевной пустотой. Сейчас надо думать о леди Розамонд, которая все еще находится в опасности.
Лондонский мост имел огромные каменные ворота на каждой стороне и в середине. Минуя первые ворота, Анна отвела взгляд от посаженных на пики голов изменников. Вдоль всего моста стояли дома в три-четыре этажа, и когда Анна проезжала мимо них, то чувствовала себя так, словно продолжает ехать по улице, а не пересекает мост. Для того, чтобы найти лавку галантерейных товаров, им не пришлось ехать долго. В дневное время ставни на окнах были открыты, так что прохожие могли видеть товары в витрине.
Филипп заплатил мальчику за то, чтобы тот присмотрел за лошадьми, после чего они вошли. Анна изобразила восторг при виде шляп, заполнявших несколько маленьких полок. Совсем недавно она играла ту же роль по просьбе Уолтера, чтобы привлечь к себе внимание посетителей лавки. Что, если изменнику из Лиги известно о лавке галантерейных товаров? Появляться здесь было опасно, но другой возможности связаться с Уолтером у них не было.
Тут из комнат в глубине вышел какой-то человек, возможно, хозяин лавки. Он улыбнулся им и сказал:
– Добрый день, сэр. Чем могу служить?
Филипп протянул ему монету Лиги и еще одну положил в качестве платы на прилавок.
– Я хотел бы оставить сообщение.
Какое-то мгновение хозяин молча смотрел на монеты, затем пристально взглянул на Филиппа.
– Очень хорошо, сэр.
«Пока-что все идет нормально», – подумала Анна и выдохнула с облегчением.
– У вас есть листок пергамента и перо? – спросил Филипп.
Хозяин протянул им кусок пергамента, перо и чернильницу. Пока Филипп писал, Анна не произнесла ни звука, слушая скрип пера и голоса прохожих на улице. Город был так велик, что даже если бы они знали, где находится леди Розамонд, все равно пришлось бы затратить немало времени, чтобы добраться до нее. Анна могла только молить Бога, чтобы они не опоздали. Бог не должен допустить, чтобы с леди Розамонд случилось то же, что и с леди Стаплхилл.
Наконец Филипп свернул пергамент и обвязал его полоской кожи. К удивлению Анны, хозяин достал горшочек с нагретым сургучом и жестом попросил Филиппа поставить печать на кожу.
– Благодарю, – сказал Филипп, забирая монету Лига.
После этого он взял Анну за руку, и они вышли на улицу. Взяв поводья лошадей из рук мальчика, Филипп помог своей спутнице забраться в седло.
– Ты сообщил им, куда мы направляемся? – спросила Анна. Тряхнув поводьями, она направила лошадь той же дорогой, которой они прибыли.
– В гостиницу, неподалеку от доков около Тауэра. Я останавливался там раньше. Чаще всего там бывают моряки.
Когда они ехали вдоль Темзы, Анна видела огромные лебедки, поднимавшие грузы с кораблей. Когда же они прибыли в гостиницу, Филипп попросил комнату на северной стороне, подальше от реки.
Комната оказалась совсем маленькой; кроме кровати, в ней имелись лишь небольшой столик и два стула. Они поспешно съели свой ужин, глядя, как темнеет за окном. Время от времени Анна посматривала на Филиппа, наконец спросила:
– Как ты, думаешь, сколько времени пройдет до того, как мы получим какую-нибудь весть?
Выставив поднос в коридор, Филипп тщательно закрыл дверь и посмотрел на девушку. Тотчас же между ними словно возникло какое-то напряжение, а воздух стал казаться таким густым, что им трудно было дышать.
Филипп не подошел ближе, и его голос был хриплым, когда он заговорил.
– Думаю, что не раньше утра, – ответил он. – Люди не отваживаются оставаться на улице поздно ночью.
– Ох… – Анна вдруг вспомнила о часах страсти, которые они провели в одной постели. Но она тотчас же заставила себя не думать об этом. Но положение, в котором они оказались, было слишком опасным, чтобы отвлекаться на что-либо постороннее. – Как ты себя чувствуешь? Хотя Стивен сказал мне, что ты не умрешь, я боялась, что он лжет и что он послал кого-то убить тебя.
– Он так и сделал.
Анна молча кивнула; она прекрасно поняла, что произошло с человеком, которого отправили убить Филиппа. Внезапно в дверь постучали, и оба вздрогнули.
– Лига не могла отозваться так быстро, – прошептала Анна.
