Лиз Карлайл - Соблазн на всю ночь
— Его звали Эдвард, — заговорила она, глядя на Тристана. — Я не стану называть тебе его фамилию, так как все это дела давно минувших дней.
Он провел рукой по прядке волос, прилипшей к ее виску.
Федра продолжила:
— Я рассказываю тебе свою историю не потому, что ты попросил меня об этом, а потому, что мне самой хотелось рассказать тебе. Ты говорил, Тристан, что я не доверяю себе. И, возможно, так оно и есть.
— Хорошо. Продолжай. — Он сжал ее руку.
Федра кивнула, закрыла глаза и заставила себя вернуться в прошлое. Тот год запечатлелся в ее памяти так же хорошо, как выгравированная на надгробном камне надпись.
— Эдвард приехал в Брайервуд на лето. Он был знакомым Тони по Оксфорду.
— Значит, ты хорошо знала его?
— Нет, но я нашла его очень привлекательным, — призналась Федра. — Надо сказать, что я была странной девочкой. Я скучала и предпочитала книги обществу людей. Тони и Эдвард с такой страстью говорили о вещах, которые меня интересовали, — об истории, философии, о политике. И их разговоры были так не похожи на то, чем жили мама и Фиби.
— Таким образом, ты влюбилась. — Тристан мягко улыбнулся.
Она влюбилась? Нет, теперь Федра не была уверена в этом.
— Я увлеклась им. Глупые юные девушки часто увлекаются красивыми блондинами, — сказала она. — Боюсь, я читала слишком много поэзии. А его внимание льстило мне. К тому же мама и Тони одобрительно относились к нашему общению.
— Возможно, твоя мать надеялась, что он сделает тебе предложение?
Федра отвела глаза.
— Возможно.
— А потом он перестал за тобой ухаживать? — Тристан старался как можно деликатнее приблизиться к сути проблемы. — Мне очень жаль, Фе. Думаю, он был просто дураком. Самая банальная история, как это ни прискорбно.
— Не совсем так. — Она закрыла глаза. — Тони уехал в Лондон, у него были какие-то дела в палате общин. А я вдруг обнаружила, что беременна. Что у меня будет ребенок.
Тристан осторожно прикоснулся пальцами к ее лицу.
— Фе, Тони на два года старше меня. — По голосу Тристана Федра поняла, что ему в голову пришла какая-то идея. — И он уже тогда принимал активное участие в работе палаты общин. Так сколько же… сколько же лет было тебе?
— Пятнадцать, — шепотом ответила она. — Мне тогда только что исполнилось пятнадцать.
Тристан сел в кровати и повернулся в ее сторону.
— А он был уже взрослым мужчиной. — Он провел ладонью по ее щеке. — Бедная девочка!
Федра натянуто улыбнулась.
— Эдвард не был мужчиной, — усмехнулась она. — Он был мелкой душонкой в ладно скроенном костюме. Многие вещи я даже не сразу поняла. Я была слишком наивной, Тристан. Сначала я даже не поняла, что именно сделал он со мной. И чего я лишилась.
— Фе. — Он прижал к ее щекам обе свои ладони и вдруг почувствовал, что она начала сильно дрожать. — Фе, дорогая, он заставил тебя сделать это?
— Нет, — она покачала головой, — я сама позволила ему это. Потому что влюбилась в него. По крайней мере мне так тогда казалось. Отца я к тому времени уже лишилась, Стефан жил в Лондоне, а я… я чувствовала себя очень одиноко, и мне хотелось, чтобы кто-то был рядом со мной.
— Господи! — воскликнул Тристан.
Вздохнув, Федра продолжила:
— Однажды ночью он пробрался ко мне в комнату и сказал, что если я люблю его, то должна это доказать. Я позволила ему сделать то, что он хотел. Он сделал это несколько раз. И… я тоже хотела этого. Я думала, что я хочу этого. Хочу его по крайней мере. Ведь это же не насилие?
— Нет, — процедил он сквозь зубы. — Это просто ягненка оставили рядом с голодным волком. А сколько лет было негодяю?
— Двадцать три, — призналась она.
По лицу Тристана прошла судорога отвращения. Он быстро провел рукой по волосам.
— Вероятно, у твоей матери случился сердечный приступ.
Федра взяла Тристана за руку.
— Мама ничего не знает, — прошептала она. — И ей нельзя говорить об этом. Она никогда ничего не должна узнать.
— Прости, — сухо проговорил он, — но как могло случиться, что она не знает?
— Потому что я ничего не рассказала ей. — Федра вздохнула. — Я была до такой степени глупа, что даже не понимала, что со мной происходило. В конце концов моя гувернантка заметила, что я начала поправляться и округляться.
— И что она сделала?
— Стефан был моим опекуном, это он нанял ее на работу, — тихо сказала Федра. — Она, конечно, пришла в неописуемый ужас, и ей ничего не оставалось, как написать ему письмо и поделиться своими опасениями. Стефан прекрасно понимал, что нет никакого смысла рассказывать все матери. Ее просто хватил бы апоплексический удар.
— Ты была слишком молодой, чтобы выходить замуж, — прошептал потрясенно Тристан.
Она вспыхнула и натянуто улыбнулась.
— К тому времени я была уже на пятом месяце, — сказала Федра. — Приходилось все время затягивать талию… О браке даже не могло быть и речи. Эдвард в это время уже ухаживал за дочерью угольного магната из Нортумберленда, она была гораздо богаче меня. Мама прочитала об их помолвке в колонке светской хроники за завтраком. Она не знала…
В глазах Федры застыла боль. Нетрудно было предположить, что сделал после этого лорд Нэш, если принять во внимание его характер.
— Нэш убил его? — задал вопрос Тристан. Федра обхватила себя руками за плечи.
— Не совсем, — прошептала она. — Я попросила Стефана ничего не делать ему, потому что я все еще любила Эдварда. Вернее, я думала, что люблю его. Смешно, да?
— О, Фе! — Тристан поднял руку и завел прядку волос за ее ухо. — Бедная девочка.
На лице Федры появилась слабая улыбка.
— Стефан сразу же приехал в Брайервуд, — продолжала она. — И объявил, что я отправляюсь за границу вместе с тетей Хенслоу. Тетя Хенслоу увезла меня во Францию. Маме Стефан сказал, что мне необходим небольшой отдых, что-то вроде каникул.
Какое-то время Федра молчала, потом заговорила снова:
— Тетя Хенслоу обо всем позаботилась. Стефан позволил ей действовать самостоятельно. Сам он был настолько взбешен, настолько выбит из колеи, что не мог даже спокойно разговаривать. Он хотел лишь одного — придушить Эдварда. Позже Стефан сказал мне, что, передав всю инициативу тете Хенслоу, он даже не знал, какие шаги она предпримет.
— И что же она сделала?
Федра пожала плечами.
— Я надеялась, что мне позволят оставить ребенка, — сказала она. — Я думала, что его пока возьмут у меня и переправят в какое-нибудь безопасное место. Но потом в нашу квартиру в Париже пришел доктор, осмотрел меня и сказал, что у меня уже почти шесть месяцев беременности. И потом он что-то сделал со мной.
