Юджиния Райли - Ангельский огонь
— О, дорогая — это действительно романтично. — Эмили засмеялась, захлопав в ладоши. — Очевидно, ты понимаешь, что Ролан по уши влюблен в тебя?
— Надеюсь, я доставила ему удовольствие, — Анжелика еще больше покраснела.
— Доставила удовольствие? — повторила Эмили. — Моя дорогая, ты — просто ответ на все наши молитвы. У тебя есть хоть малейшее представление, что из себя раньше представлял Ролан?
Анжелика покачала головой.
— Он никогда не смеялся, никогда не улыбался. Он был как пороховая бочка. Сплошные нервы да грубость. Но с тех пор, как он встретил тебя… он, должно быть, полюбил тебя с первого взгляда.
— О, я надеюсь на это. Я знаю, что я… — Анжелика радостно улыбнулась.
— Тоже полюбила его с первого взгляда?
— Да.
— Ты сказала ему об этом? Он поклоняется земле, по которой ты ходишь, — Эмили нагнулась и взяла Анжелику за руку.
— Я просто жду подходящего момента.
Эмили отпустила руку Анжелики, и выражение лица у нее стало задумчивым, когда она посмотрела на приближающихся к ним Ролана, Мориса и Филиппа.
— Поспеши, дорогая. Подходящий момент может всегда ускользнуть, и тогда будет совсем поздно.
Анжелика тоже повернулась, чтобы посмотреть на приближающуюся троицу. Ролан и Филипп шли взявшись за руки и смеялись. Сердце у нее екнуло, когда она подумала о том, что дядя и племянник очень похожи друг на друга. И почему Эмили так смотрела на них обоих? Вспоминала ли она время, прожитое с Жюстэном — или ее что-то мучило?
Компания вернулась домой ближе к вечеру. Ролан вежливо отказался от приглашения Миро на ужин. Анжелика почувствовала облегчение от того, что они не остаются, поскольку экскурсия была продолжительной; однако она не могла сдержать проблеск ревности, когда Ролан поцеловал на прощанье Эмили и Филиппа. Она почувствовала вину за чувство собственницы, особенно потому, что ей очень нравились и Эмили и Филипп; однако ее смущал взор Эмили, которым она смотрела сегодня на Ролана и Филиппа.
Они поужинали у Антуана. Анжелика чувствовала себя более раскованной наедине с Роланом, он же на протяжении всего ужина не спускал с нее глаз. Ей показалось, что он читал ее мысли, когда он дотянулся до нее, взял ее руку в свою и сказал:
— Дорогая, несколько часов, проведенных с кем-то, — и я схожу с ума и хочу быть только с тобой.
Она посмотрела в его глаза, полные страсти, и у нее уже не осталось сомнений, как они проведут ночь. Покончив с трапезой, она с трудом могла удержать дрожь в руках.
Однако волшебство было внезапно разрушено, когда они покидали ресторан. Ролан вел жену к выходу и вдруг остановился как вкопанный, уставившись на пожилую пару в вечерних туалетах, которая ожидала, чтобы их обслужили.
Он чертыхнулся, и лицо приняло каменное выражение, когда он подвел ее к незнакомой паре. При приближении Ролана и Анжелики их лица тоже стали напряженными. Мужчина заговорил первым. Кивнув Ролану, он холодно сказал:
— Привет, Ролан. Вот это сюрприз.
— Привет, Бернар, — сдержанно ответил Ролан, не подавая ему руки. — Привет, Ленор.
Она окинула Анжелику холодным взором серых глаз. — А кто эта молодая дама?
— Ленор, Бернар, могу я представить вам мою юную жену, Анжелику Делакруа? — произнес Ролан с достоинством.
Пожилая пара обменялась недоуменными взорами, а Ролан сказал:
— Дорогая, познакомься, Бернар и Ленор Рилё.
Мадам устремила на Анжелику взгляд, полный ледяной враждебности.
— Ролан, это просто потрясение. Я бы подумала, что ты…
— Ленор, извините, но нас ждет карета. Мы не хотели бы отрывать вас с Бернаром от обеда — не говоря больше ни слова, Ролан потянул Анжелику к выходу.
На улице их ждала взятая напрокат карета. Когда кучер помогал им забраться внутрь, Анжелика слышала, как Ролан приказал ему прокатить их по набережной, перед тем как поворачивать к отелю.
Ролан хранил молчание. Спустя минуту он зажег тонкую сигару, и свет спички озарил его встревоженное лицо. Анжелика взяла его за руку.
— Ролан, что это были за люди, мимо которых мы проходили у Антуана? Почему они так тебя расстроили?
Он не ответил, но она почувствовала, как его пальцы сжались.
— Ролан, ну, скажи мне, пожалуйста, кто они?
— Это были родители Луизы.
Долгое время оба молчали. Затем Анжелика пробормотала:
— Ты не думаешь, что настало время рассказать мне о ней?
Ролан глубоко затянулся, и до нее донесся запах дорогого табака.
— Возможно, ты права, дорогая. Возможно, пришло время рассказать тебе о моей первой жене — и ее семье, — он собрался с мыслями. — Видишь ли, когда я был всего лишь ребенком, мои родители сосватали меня с Луизой Рилё. В то время их семья владела плантацией к югу от Бель Элиз. Позже мы поженились. Мне был двадцать один год, а ей — восемнадцать. И дело не пошло…
— Что ты имеешь в виду?
— Луиза терпеть не могла, — Анжелика услышала, как он скрипнул зубами, когда закончил фразу, — постельный аспект брака. Ей вообще было противно быть за мной замужем. Очевидно, другие ей давали то, чего не мог я, и она довольно часто это доказывала…
— О, Ролан, как это должно быть ужасно! — Анжелика ахнула и добавила: — Должно быть, с Луизой было что-то не то. Почему она была такой дурой и не хотела быть с тобой?
— Я тоже не был святым, — он пожал плечами. — Понимаешь, Луиза была не единственной, не желавшей этого брака, не хотевшей чувствовать себя загнанной в угол.
— Понимаю.
— Луиза, должно быть, была сделана из другого теста, у нее не было того, что есть в тебе. Она не была способной стать хозяйкой Бель Элиз или вообще чьей-либо женой, если уж на то пошло. И, надо признать, я в этом ей не помогал и не симпатизировал. Так или иначе, мы жили как кошка с собакой, и это просто чудо, что мы прожили вместе два года.
— А как Луиза умерла?
— Как я уже упоминал, Луиза изменяла мне с другими мужчинами, — он опять глубоко затянулся. — А ближе к концу она и вовсе повела себя неразумно. Бланш думает, что она всегда была с небольшим сдвигом. Каждый раз, когда я смотрел на другую женщину, она сходила с ума. Думаю, она даже воображала, что между мной и Бланш что-то было. Но все начало раскручиваться после того как погиб Жюстэн.
— Жюстэн? Эмили и Филипп ведь жили в Бель Элиз, когда его не стало, не так ли?
— Совершенно верно. Однажды вечером Жюстэн уехал в Новый Орлеан, напился, и его переехало повозкой. Вот так и случилось — никакого предупреждения — и Эмили вдова. Конечно, бедняжка потеряла голову, осталась одна-одинешенька с грудным сыном на руках. Я делал все, что было в моих силах, чтобы помочь ей, — но, боюсь, именно это и толкнуло Луизу на крайность.
