Мэри Бэлоу - Смятение чувств
Даже через толстую ткань пиджака и брюк он почувствовал, что живот супруги слегка увеличился. При воспоминании об испытанных им в кровати Ребекки чувствах Дэвид вновь ощутил боль в горле, когда брал из рук отца бокал бренди. С некоторым удивлением взглянув на свои руки, Дэвид заметил, что они дрожат. Луиза ушла, чтобы дать указания горничной Ребекки.
– Выпей, прежде чем опозорить свое мужское достоинство и упасть в обморок, – грубовато сказал граф. Дэвид выпил.
– Когда ко мне пришли и сообщили о твоем рождении, – продолжал отец, – я упал в обморок. Я был, однако, слишком ошеломлен, чтобы упасть в обморок, когда твоя мать умерла при родах твоей сестры. Будь благодарен, Дэвид, хотя бы тому, что у тебя нет причин испытывать подобное ошеломление. Надежда все еще существует. И при нынешнем положении Ребекка выживет, даже если умрет ребенок.
Дэвид разболтал в бокале остатки бренди и осушил одним глотком.
– Я сейчас просто в ужасе, – совершенно неожиданно для Дэвида пробормотал отец.
Дэвид наблюдал, как тот выпил свой бокал бренди, и спокойно улыбнулся.
– Я очень эгоистичен, – сказал Дэвид. – Все эти недели я вел себя так, будто бы я один жду рождения ребенка. Ты простишь меня, папа?
– Ты, должно быть, ей нужен, – сказал граф, поджав губы и держась так, будто бы он только что сам на какое-то мгновение не проявил слабость. – Если она таким манером послала за тобой – Луиза рассказала, что Ребекка была в состоянии лишь вновь и вновь просить сбегать за тобой, – значит, она нуждается в тебе. А это, мой сын, уже кое-что. Это кое-что…
– Да, – согласился Дэвид, все еще боясь в это поверить. Но его размышления прервал приехавший врач. Дэвид, направляясь к Ребекке, на бегу успел попросить, чтобы вызвали врача, и отец за ним послал. И вот доктор уже здесь. Дав врачу выпить, они отослали его домой, и Дэвид попросил его после полудня приехать снова.
Но к этому времени наконец проснувшаяся Ребекка сказала, что чувствует себя лучше и что боли не повторялись. Она смотрела на мужа. В ее глазах Дэвид смог прочесть лишь скрытый страх и потребность в том, чтобы ее успокоили. Он по-прежнему выглядела неестественно бледной.
– Расслабься и попытайся об этом не думать, – сказал Дэвид и присел на край кровати вместо того, чтобы, как обычно, занять место в кресле. – Луиза и папа собираются остаться у нас на Рождество. Вероятно, ты сможешь в этот день спуститься к нам на пару часов. К тому времени четвертый месяц закончится.
Похоже, разговаривать с Ребеккой следовало так, будто есть надежда.
– Как будет чудесно подняться с постели, – промолвила она. – Ты, Дэвид, не можешь поверить, какой праздной я себя чувствую. Так я могу вообще отучиться работать.
– Тогда я щелкну кнутом, – пошутил Дэвид и обрадовался, заметив слабую улыбку на ее бледных губах. – Но пока я к этому прибегать не стану. Для того чтобы отпраздновать Рождество, я тебя снесу вниз на руках, а потом отнесу обратно.
– Это будет замечательно, – сказала она. – Я все думаю, а существует ли еще этот самый низ.
Дэвид хотел было потрепать ее рукой по щеке, но побоялся, что с лица жены исчезнет улыбка.
– Я собираюсь некоторое время спать по ночам здесь, – энергично сказал он и увидел, как улыбка сменилась исполненным подозрения взглядом. – Нужно, чтобы кто-нибудь был рядом с тобой, Ребекка, – объяснил он свое намерение.
На всякий случай. Этого Дэвид вслух не произнес, хотя явно подразумевал. Всем и так было ясно. Дэвид и сам не знал: может, он просто наконец подыскал предлог вновь находиться рядом с женой. Иметь возможность коснуться ее. Снова ощутить, что он нужен Ребекке. До сегодняшнего утра Дэвид не осознавал, насколько он истосковался по общению с ней.
Ребекка не стала возражать, хотя Дэвид в какой-то степени этого опасался. Впрочем, она, конечно, и не могла возразить. Ребекка – его жена. Она обязана допускать мужа в свою постель, как только у него появится такое желание. Лишь этим и можно было объяснить ее покорность.
– Благодарю тебя, Дэвид, – сказала Ребекка.
Глава 15
Ребекка спустилась вниз в первый раз в сочельник, на день раньше обещанного ей Дэвидом срока. По случаю такой даты граф, Луиза и Дэвид отобедали вместе с ней в ее комнате, а потом удалились, дав Ребекке возможность отдохнуть. Попозже они собирались пойти в церковь.
Оставшись одна, Ребекка попыталась не дать чувству подавленности овладеть ею. Впрочем, все способствовало совершенно противоположному настроению. Завтра – Рождество, и Ребекка собиралась впервые за месяц спуститься вниз. Это было бы самое значительное, самое прекрасное событие в ее нынешней жизни: миновал месяц, четвертый месяц, а она все еще была беременна.
Если только удастся благополучно преодолеть четвертый месяц, сказал сэр Руперт Бедуэлл, тогда она, вероятно, сможет доносить младенца до положенного срока. И Ребекка должна была вот-вот вступить в пятый месяц. «О нет, – решила она, закрыв глаза и легко положив обе руки на живот, – у меня нет никаких оснований грустить из-за того, что я вечером в сочельник осталась одна. Это просто глупо».
А потом дверь снова открылась, и, повернув голову, Ребекка увидела вернувшегося в спальню Дэвида. Она тоскующим взглядом посмотрела на него и попыталась решить, понимает ли он, насколько она стала зависеть от него за минувший месяц. Его визиты к ней превратились в главное событие дня, хотя они беседовали лишь на абсолютно отвлеченные темы. Порой она даже задумывалась, не обманывается ли, вспоминая, как он сжимал ее в объятиях и плакал вместе с ней. Но она знала, что это ей не приснилось. Просто дала себя знать одна из немногих трещин в том панцире, с помощью которого Дэвид столь тщательно скрывал свою душу от посторонних взглядов.
Ребекка пыталась понять, знает ли Дэвид, насколько он теперь стал нужен ей по ночам. Она сомневалась в том, что смогла бы заснуть, если бы мужа не было рядом с ней. Ведь лежать круглые сутки в постели – это такая тоска…
Дэвид никогда не пытался прикоснуться к ней или поцеловать ее, но Ребекка ощущала тепло его присутствия рядом с собой и знала, что он, если будет надо, всегда ей поможет. Порой она просыпалась ночью и обнаруживала, что они с Дэвидом лежат, тесно прижавшись друг к другу, и совершенно непонятно, по чьей инициативе это произошло. Иногда Ребекка застенчиво отодвигалась от Дэвида. Но бывали моменты, когда она чувствовала себя слишком тепло и уютно, чтобы подвинуться, и тогда просто закрывала глаза и вновь погружалась в сон.
– Ты что-нибудь забыл? – спросила она.
– К нам пришли поколядовать, – объяснил он. – Их целая армия, Ребекка. Они заполнили весь холл. И хотят повидать тебя. Я, однако, не думаю, что их стоит приводить сюда.
