Кэтрин Коултер - Невеста-соперница
– Возможно, нам стоит потолковать утром, сэр? Договориться, все уладить, объяснить, и тому подобное.
– Да, было бы неплохо, – согласился Алек и, взяв дочь за руку, потащил из спальни.
– Погодите, что это вы замышляете? Какие договоры? Какие соглашения? И все из-за того, что Джейсон часто уезжает из дома? И не думайте! Я отказываюсь выходить замуж! Так и знайте! Сколько раз мне повторять, папа? Вспомни о лорде Ренфру! Я содрогаюсь при мысли о нем! Да и Джейсон сказал, что никогда не женится! Он был ранен в самое сердце, не просто обжегся, как я, а опалил душу! Такое не забывается.
Алек поспешно захлопнул дверь.
Джейсон, забывший о сне, понимая, что участь его решена и нет никакой надежды избавиться от ненавистного брака, вскочил, оделся и через десять минут уже подгонял Ловкача по дороге, ведущей из Лайонз-Гейт. Холли, сидя у окна, гадала, куда он отправился.
Глава 31
Корри давно мечтала о том дне, когда леди Лидию постигнет заслуженное возмездие от ее руки, публичное, жестокое возмездие. И вот сегодня увидела чудесный сон. Она стояла перед бабкой, подбоченившись, уничтожая взглядом старую ворону, которой впервые в жизни было нечего сказать.
Но тут раздался легкий шум, и сон мгновенно развеялся. Странный шум повторился.
Корри широко распахнула глаза. Кто-то пробрался в спальню? Что это?!
И тут она увидела в окне тень. О Господи, значит, она права, и в спальню кто-то лезет.
Джеймс застонал во сне. Корри потихоньку сползла с кровати и заметила, что тень шевельнулась.
Корри выхватила кочергу из камина и с воплем бросилась к окну.
– Ад и проклятие! Женщине уже уснуть спокойно нельзя! Такой чудесный сон, и взгляните, что происходит: чертов грабитель лезет в спальню, как к себе домой! Ну-ка слезай, иначе получишь по голове!
– Корри, какого черта ты так кричишь? – сонно пробормотал Джеймс.
– Ш-ш-ш, Корри, это я, Джейсон. Посмей только разбить мне голову этой чертовой штукой!
Корри опустила кочергу и прижала руку к бешено бьющемуся сердцу.
– Джейсон! Это ты? Как тебе известно, в доме есть двери. С чего тебе вздумалось лезть в окно?
– Мне нужно потолковать с Джеймсом. Не хочу будить весь дом.
Корри помогла Джейсону перевалиться через подоконник и швырнула мужу халат, а сама отступила, с сомнением разглядывая деверя.
– Что-то случилось, Джейсон?
Он раздраженно провел рукой по волосам.
– Послушай, Корри, не хотелось бы выглядеть грубияном, но мне действительно необходимо поговорить с Джеймсом.
– Но ты не сказал мне ничего…
При виде потемневшего лица брата и его отчаянных глаз Джеймс ужасно встревожился.
– Милая, мы с Джейсоном спустимся в контору. Ложись в постель.
Он зажег свечу, и братья, спустившись по широкой лестнице, прошли коридором в контору. Джеймс разлил бренди по бокалам.
Джейсон пригубил янтарный напиток и отставил бокал.
– Отец Холли явился в Лайонз-Гейт.
– Да, сначала он заезжал к нам и сказал, что хочет сделать Холли сюрприз. Очаровательный человек, и, бьюсь об заклад, очень немногие смеют идти против него.
– Да уж, сюрприз получился на славу. Беда в том, что тогда было очень жарко и я умудрился скинуть рубашку. Алек вошел в конюшню и увидел, как его дочь прилипла ко мне всем телом.
– Так вот оно в чем дело! Когда же свадьба?
– Возможно, как только барон отдаст все распоряжения. Но, Джеймс, мы ничего не делали, в особенности я…
– Говоришь, Холли на тебя набросилась? Только потому, что ты скинул рубашку? Я думал, она едва тебя выносит…
– Черт возьми, Джеймс, она понятия не имеет об интимных отношениях, но добивается их. И хочет меня.
– А ты? Она тебе нравится?
– В основном. Если она начинает уж очень сильно нравиться, я просто уезжаю и навещаю трех очаровательных леди в Истборне.
– Но такие вещи могут истощить силы мужчины! Где это видано, проводить ночи вне дома!
– Тебе лучше знать. Она так умна и упряма, что…
– Отец считает, что ей присущи мужество и отвага, – кивнул Джеймс. – Копия своего отца, который тоже очень красив.
– Какое отношение имеет к этому внешность? Главное, что у тебя внутри. Но иногда я смотрю на нее и изнемогаю от желания. Хочу коснуться ее волос, зарыться в эту блестящую массу, так и переливающуюся всеми мыслимыми оттенками – от почти белого до густо-золотистого цвета созревшей пшеницы.
Джеймс пораженно покачал головой. Похоже, Джейсон сам не сознает, что говорит.
Отхлебнув бренди, он прислонился бедром к письменному столу красного дерева.
– Она смешит меня, Джеймс. В ее присутствии я чувствую собственную значимость… нет, не только это. Чувствую, как важно то, что я делаю. – Джейсон немного помедлил. – В ее представлении я необыкновенный человек. Имеющий немалую ценность.
– Так оно и есть. И всегда было.
Джейсон покачал головой и принялся мерить шагами пол.
– Какую ценность может иметь слепой идиот? – вздохнул он.
– Но для нее ты очень важен.
– Да, но тут этот глупец, лорд Ренфру, возвращается, и у меня чешутся руки прикончить его… и что же? Все это так смешно, особенно ее теперешнее отношение к нему, что я едва удерживаюсь от хохота. Знаешь, что этот идиот солгал насчет своего возраста?
– Неужели?! И теперь Холли издевается над ним.
– По большей части. Но я полон решимости прятать от нее все оружие, когда он оказывается поблизости. К сожалению, Чарлз Грандисон оказался на его стороне и теперь просит от его имени руки Холли. Умоляет ее называть его Чарлзом, а она отказывается.
– Ах, Джейсон, мне кажется, что ты настоящий счастливчик.
– О нет, по крайней мере не в том смысле, который ты подразумеваешь. Просто я живу там, где хочу жить, и делаю то, чем хочу заниматься. И мне совершенно ни к чему жениться, да и Холли не собирается выходить замуж. Ренфру втоптал ее в грязь.
– Но и Джудит оставила глубокие шрамы в твоей душе. Мне казалось, что вы поладили.
– Нет. Я не гожусь для порядочной женщины, совсем не гожусь. Во мне не осталось истинных чувств. Я пуст внутри. Пожалуй, осталась только похоть. Но такая любовь, которая существует между тобой и Корри, для меня невозможна.
– Вероятно, и для Холли тоже.
Джейсон приостановился и хмуро уставился на брата.
– Для нее? Нет. Лорд Ренфру – кретин, алчный кретин, но в нем не было ни зла, ни коварства, как в Джудит.
– Джудит вот уже пять лет как в могиле. Нельзя, чтобы она по-прежнему властвовала в твоей жизни. Не давай ей такой силы над собой.
– А что, если бы она убила отца, а ее чертов братец расправился бы с тобой?
– Но именно ты спас жизнь отца, ты едва не погиб, а я выжил. Все это давно в прошлом. И должно быть забыто.
