Тесса Дэр - Три ночи с повесой
Чем ему придется пожертвовать, если он решит все-таки остаться с Лили? Своим бизнесом, своими принципами, своим состоянием, своей личностью, преданностью Лео, совестью, наконец.
Все правильно. Выбора действительно нет.
Поднявшись на ноги, Джулиан склонил голову, прочитал короткую молитву и направился к выходу. Уже возле самых дверей он обернулся, попросил у Бога прощения за то, что собирался сделать, и вышел из церкви.
Гостиная Лили больше смахивала на библиотеку — все свободное пространство здесь занимали книжные шкафы.
После смерти брата она провела тут немало бессонных ночей, приводя библиотеку в порядок. Старалась как-то убить время, пока мучилась бессонницей.
Вчера вечером, после того как Джулиан с такой жестокостью оставил ее рыдать на крыльце, Лили поднялась наверх, вытащила все книги с полок и распихала их в сундуки. И, как ни странно, вдруг почувствовала облегчение. А на рассвете к ней пришло решение. Она много месяцев оплакивала брата. Все, конец трауру.
Вернувшись в свою комнату, Лили наскоро позавтракала. Потом позвала горничную и с ее помощью переоделась в нежно-розовое платье, украсив шею ниткой жемчуга. Пока горничная возилась с прической, Лили с горечью разглядывала в зеркале свое отражение. Усталые, обведенные красными кругами глаза на бледном, осунувшемся лице… Господи, неужели это она? Настоящее привидение, ужаснулась Лили. С этим нужно что-то делать.
Отослав горничную, она принялась думать, чем заняться. Можно, конечно, поехать с визитами — это было первое, что пришло в голову. Но к кому? Эмилия тут же пристанет с расспросами, а у Лили не было ни малейшего желания обсуждать, что произошло между нею и Джулианом. Что же до остальных… Наверное, стоит выждать и посмотреть, что станут говорить о вчерашнем скандале. Конечно, Лили не слишком это заботило… но, с другой стороны, если поползут сплетни, всегда лучше заранее знать, чего ждать.
Может, проехаться по магазинам? Что может лучше успокоить нервы, чем покупка какой-нибудь очаровательной и абсолютно ненужной вещицы? Еще лучше нескольких. Но хотя ей было известно, что многие дамы успешно пользуются этим способом, чтобы поднять себе настроение, ей самой он почему-то никогда не помогал.
Прогулка. Замечательная мысль! Возможно, это поможет отвлечься. Долгая прогулка вдоль Серпентайна именно то, что надо. Кстати, можно прихватить с собой Холдинг. Экономка наверняка придет в восторг. Еще бы, такая возможность похвастаться новым зимним плащом.
— О! Этот плащ! — Лили зашмыгала носом, вспомнив роскошный плащ, который Джулиан преподнес экономке.
Как это похоже на него! Джулиан всегда такой — легкомысленный и в то же время заботливый. — Даже у Холлинг есть плащ, который будет напоминать ей о нем, а у меня? Два испорченных платья и моя нетронутая девственность!
Что-то яркое метнулось в сторону. Лили обернулась.
— Прости, Тартюф. Я не хотела тебя напугать. — Подойдя к клетке, она просунула палец между прутьями. Попугай ущипнул ее, словно предлагая поиграть. — Ты прав. Нельзя сказать, что он ничего мне не оставил.
Птица не успокаивалась. Попугай метался по клетке, крича и хлопая от возбуждения крыльями. Вероятно, что-то случилось внизу, решила Лили.
Выйдя из комнаты, она направилась к лестнице, спустилась на несколько ступенек и перекинулась через перила. В прихожей, у самых дверей, стоял Джулиан, в руках у него был свернутый в трубочку лист бумаги. Услышав шаги, он поднял голову. Лицо его было пепельно-бледным, как у мертвеца. Ощущение было такое, будто он вот-вот упадет в обморок.
— Доброе утро, — пробормотал он.
— Нет, — отрезала Лили. — Ничего доброго в нем нет. Ужасное утро. По-моему, я сказала, чтобы ты не смел возвращаться, если уйдешь. Разве нет?
— Да. Именно так ты и сказала.
— Тогда что ты тут делаешь?
— Надеялся, а вдруг передумаешь.
Лили вцепилась в перила, стараясь успокоиться. При виде Джулиана, живого и, похоже, невредимого, у нее словно камень с души упал. Но радость тут же сменилась злостью. «Нет, — подумала она, — ни за что!»
— Джулиан, я не…
— Подожди. — Джулиан приблизился к подножию лестницы. — Позволь мне сказать тебе кое-что. Пожалуйста…
Но Лили попятилась. Нельзя подпускать его слишком близко, если она не хочет потерять голову.
— Прости, что ушел и бросил тебя вчера одну, — пробормотал Джулиан. — Я просто ничего не мог с собой поделать. Ты чудесная, Лили… а твой брат был моим лучшим другом. Я не мог бросить тень на твое доброе имя и оскорбить память Лео. А это непременно случилось бы, если бы мы стали любовниками.
И это все? Вот, значит, зачем он явился? Чтобы еще раз отвергнуть ее?
— Однако… — Джулиан оглянулся через плечо. На пороге гостиной возник незнакомый мужчина — совсем молодой, с довольно редкими темными волосами и серьезным выражением лица. Под мышкой у него был увесистый том. За его спиной маячили Холлинг и Свифт.
— Однако — что? — Неужели Джулиан окончательно спятил и притащил с собой этого беднягу, чтобы оставить его Лили в качестве заместителя?
— Словом, я подумал и решил, что обязан сделать все, как положено. Поскольку ты этого заслуживаешь. — Джулиан кивком головы подозвал к себе мужчину. — Викарий. — За этим последовал еще один кивок — теперь уже адресованный экономке и дворецкому. — Свидетели. — Развернув бумагу, которую держал в руке, Джулиан протянул ее Лили. — Специальное разрешение, — пояснил он.
— Джулиан, что все это значит?
К изумлению Лили, он вдруг опустился на одно колено.
Комната внезапно завертелась у нее перед глазами. Лили вцепилась в перила, чтобы не упасть.
— Джулиан, что ты делаешь?
— Выходи за меня.
Лили вытаращила глаза.
— Что ты сказал? — Она не верила собственным… нет, не ушам, глазам. Неужели он… Не может быть. Может, она ошиблась, читая у него по губам? Но ведь он привел с собой викария… И все же ей не верилось.
— Лили Элизабет Чатуик, — медленно и очень торжественно проговорил Джулиан, — я прошу тебя стать моей женой.
Теперь Лили была уверена, что все поняла правильно.
— Прямо сейчас? — с трудом выдавила она из себя. — Здесь?
— Да.
Ноги у нее подкосились, и Лили с размаху шлепнулась на ступеньку, чувствительно отбив себе мягкое место.
Теперь она поняла, почему Джулиан выглядел таким бледным.
— Я, конечно, не маркиз, однако у меня есть кое-какие средства, так что ты ни в чем не будешь нуждаться. И я клянусь быть верным тебе до конца моих дней. — Нагнувшись, он взял Лили за руку. Пальцы его были холодны, как лед.
