Мэдлин Бейкер - Сердце беглеца
Рэйчел задумчиво улыбалась, видя, как отец целует свою молодую жену. И вспомнила, как спросила отца, разумно ли жениться в то время, как у них столько неприятностей из-за Аннабеллы.
– Если я не женюсь на Клер сейчас, – ответил отец, ущипнув ее за подбородок, – у меня, возможно, больше не будет такой возможности. Клер все знает о моих делах и хочет разделить со мной все мои беды.
Из ее глаз снова хлынули слезы. Если бы рядом был Тайри, способный разделить их заботы! Ей никогда не бывало страшно, если рядом был Тайри. Он всегда был так уверен в себе, всегда знал, что нужно делать в том или ином случае.
Клинт Уэсли снисходительно улыбнулся, подавая Рэйчел носовой платок. Женщины! Они так эмоциональны: всегда плачут на свадьбах.
Торжество по случаю бракосочетания устроили в здании школы. Там было многолюдно и оживленно, ведь к Джону Хэллорану и его жене в Йеллоу-Крик все относились хорошо.
Рэйчел вздыхала, видя, как ее отец и Клер танцуют. Свадьба ее отца была как раз такой, какой бы она хотела для себя.
Когда музыканты на мгновение замолкли, Джон Хэллоран воспользовался случаем и пригласил на следующий танец Рэйчел.
– Ну, дочка, что ты думаешь по этому поводу? – спросил он, кружа ее по комнате.
– Думаю, что ты женился на замечательной женщине, – искренне ответила Рэйчел. – И еще, что вы подходите друг другу.
– Спасибо, детка. А как насчет тебя? Почему ты наконец не сдашься и не выйдешь за Клинта? Тебе не кажется, что он уже достаточно долго за тобой ухаживает?
– В чем дело, па? – насмешливо спросила Рэйчел. – Ты не можешь дождаться момента, когда избавишься от меня, чтобы наконец полностью отдать себя в руки другой женщине?
– Рэйчел!
– Прошу прощения, – смущенно сказала Рэйчел. – Я просто неудачно пошутила. Может быть, ты и прав. Возможно, мне следует выйти замуж за Клинта, но…
– Все дело в Тайри, не так ли? Ты все еще не теряешь надежды, что он вернется?
– Да.
– Было время, когда я считал, что он будет тебе хорошим мужем, радость моя, но, возможно, я заблуждался. Не знаю, жив он или нет, но знаю одно: некоторые мужчины похожи на диких лошадей. Как бы вы ни обхаживали их, как бы ни ласкали, эта дикость и жажда свободы все-таки в них остаются. И ее из них нипочем не выколотить – ни наказаниями, ни любовью. Это заложено в их натуре слишком глубоко. Возможно, с Тайри так же.
– Возможно. – Рэйчел обняла отца. – Не волнуйся за меня, па. Со мной все будет хорошо.
Джон Хэллоран поцеловал дочь в щеку. Танец окончился, и Клинт Уэсли подошел пригласить ее. Уэсли за последний год как-то повзрослел, подумал Хэллоран. В его манере держаться появилось нечто новое, пожалуй, уверенность в себе, чего никогда не было заметно прежде. К тому же он стал чертовски красивым малым, размышлял Хэллоран. Вот, например, сегодня – в коричневом костюме и при галстуке. Старик бросил взгляд на Рэйчел и увидел, что и для нее не прошли незамеченными перемены в облике и манерах шерифа. Возможно, скоро у них в семье состоится еще одна свадьба.
– Позаботьтесь хорошенько о моей девочке, – сказал Хэллоран Уэсли. – Она самое лучшее, что у меня есть.
– Да, сэр, – искренне ответил Клинт. – Она самая лучшая из всех, кто здесь есть.
И самая красивая, подумал он. Сегодня вечером она выглядела необычайно прекрасной – в кремовом платье с широкой юбкой, длинными рукавами и квадратным вырезом, отделанным небелеными кружевами. Волосы ее, золотые, как только что отчеканенная монета, были перетянуты широкой атласной лентой, завязанной большим бантом. Она казалась юной, оживленной и такой желанной, что даже смотреть на нее было больно.
– Пойдем подышим воздухом, – предложил Клинт и, взяв Рэйчел под руку, повел ее к боковой двери, ведущей на школьный двор.
Ночь была прекрасной. Небо казалось иссиня-черным. Бесчисленные звезды играли в прятки с немногочисленными медленно проплывавшими пушистыми облачками, то скрываясь за ними, то появляясь снова. Воздух был сладким и напоенным ароматом жимолости.
– Они кажутся счастливыми, – сказал Клинт, когда они не спеша обходили школьный двор, – твой отец и Клер.
– Да, они хорошая пара. Он слишком долго жил один!
– Как и я, – хрипло заметил Клинт. Заключив Рэйчел в объятия, он склонился к ней и страстно поцеловал. Этот поцелуй не оставлял сомнений в том, насколько он желает женщину, которую держит в объятиях.
Губы Клинта были теплыми и требовательными, что-то, кажется, начало просыпаться в Рэйчел, и от этого она испытала смятение и смущение. Прежде поцелуи Клинта никогда не находили в ней отклика. Неужели она так изголодалась по мужским ласкам, что любой мужчина может пробудить в ней страсть?
– Рэйчел, Рэйчел! – стонал Клинт. – Солнышко, не отталкивай меня. Я так тебя люблю, что просто схожу с ума.
– Клинт, не надо…
– Выходи за меня замуж, – убеждал он, покрывая ее лицо поцелуями. – Когда угодно – сегодня вечером, завтра, в любой удобный для тебя день.
– Не могу.
– Ради всего святого, скажи почему?
– Не знаю, – уклончиво ответила Рэйчел. – Просто не могу. Во всяком случае, пока не могу.
– Все дело в Тайри, да? – воскликнул Клинт. – Всегда и везде Тайри. Что в нем такого, в этом мерзавце, что он так на тебя действует? Почему твои глаза сияют, как звезды, как только ты слышишь его имя?
– Не знаю, – повторила Рэйчел тихо. – Знаю только, что не могу выйти за тебя, Клинт. И не стану тебя осуждать, если ты больше не захочешь меня видеть. Но я не могу дать тебе согласие, пока не пойму, что поступаю правильно. И не могу обещать тебе, что когда-нибудь это случится.
Клинт кивнул и снова обнял Рэйчел, глаза его смотрели на нее с нежностью. Он привлек ее ближе, продолжая бормотать нежные слова, пока она плакала, и не переставал про себя проклинать Логана Тайри за то, что тот причинил ей такую боль.
Когда Рэйчел затихла и успокоилась, Клинт снова отвел ее в зал и, поцеловав, пожелал доброй ночи.
– Я буду ждать, – пробормотал Клинт. И Рэйчел вместе с отцом и Клер покинула школьное здание. – Если потребуется, я даже дождусь, пока в аду наступит зима…
Хэллораны тронулись домой уже после полуночи. В экипаже горой громоздились свадебные подарки, снаружи к нему была прикреплена доска с надписью «НОВОБРАЧНЫЕ».
Отец и Клер сидели рядом, держась за руки, и строили планы на будущее, а Рэйчел правила. Клер принадлежал небольшой домик в городе, и они решили пока его не продавать, а сохранить и, возможно, сдавать внаем.
Рэйчел управляла лошадьми не задумываясь, машинально, мысли ее были прикованы к Тайри. Она думала также и о себе: не встреть она Тайри, она бы благополучно вышла замуж за Клинта и почитала бы себя счастливой женщиной. Но явился он, и все в ее жизни перевернулось с ног на голову. Она размышляла о Клинте, о Тайри и хмурилась. Может быть, ее чувство к Тайри вовсе и не было любовью? Может быть, она спутала любовь и страсть? И просто следует выйти замуж за Клинта, угомониться и завести семью. И глупо надеяться на то, что Тайри к ней вернется. А что если Клинту надоест ждать, пока она скажет «да», и он найдет себе кого-нибудь другого, и тогда она останется одинокой старой девой, и любить ей будет некого, и никто не будет любить ее?
Она подняла голову: что там такое происходит? И тогда Рэйчел увидела дым.
– Боже! – задыхаясь, закричала она. – Наше ранчо горит!
– Уэлш! – прошипел Хэллоран сквозь зубы. Вырвав у Рэйчел вожжи, он хлестнул лошадей, пустив их в галоп.
– Давай-ка, Рыжая! – кричал он.
Когда они добрались до дома, спасать там было уже нечего. Крыша обвалилась и вся постройка пылала.
Следующий час они провели как в аду. Они бросались к амбару, к конюшням, хватали ведра, в которых задавали корм лошадям и пытались погасить кровлю и горящие стены. К счастью, не было ветра, искры от дома не разлетелись и пламя не перекинулось на остальные постройки. Что они могли сделать? Разве что облить водой стены амбара, конюшни и бараков для работников.
А затем оставалось лишь наблюдать, как огонь постепенно истощал свои силы и хирел. Рэйчел заплакала, вспомнив о поглощенном пламенем альбоме с фотографиями. Там была свадебная карточка ее матери и отца, а также бережно хранимая фотография ее братца Томми. Там было столько сокровищ, невосполнимых сокровищ, и все они погибли! И теперь она их оплакивала. В огне осталось свадебное платье ее матери. Семейная Библия Хэллоранов, в которой записывались дни рождений и смертей, дни вступления в брак и другие памятные даты аж с 1795 года. Погибла в огне и изящная скатерть, вышитая ее бабушкой, и крошечное белое платьице, в котором крестили Томми.
Они переночевали в бараке для работников, а на следующее утро, накормив животных, отправились назад в Йеллоу-Крик.
– По крайней мере мы не остались бездомными, – сказала Клер, стараясь хоть как-то их подбодрить. – У нас все-таки есть дом, в котором можно жить.
