Линда Уинстед - Ангел-хранитель
– Надень какое-нибудь красивое платье из тех, что прислала твоя тетя, и дай мне уложить твои волосы. Они такие густые и будут прекрасно смотреться, если на затылке мы уложим их локонами.
– Кармелита, – Мел повернулась к полумексиканке, полуамериканке, затягивая ремень, на котором держались ее мешковатые брюки. – Сколько раз тебе надо говорить…
– Знаю, знаю. Но я же не предлагаю тебе выходить за него замуж. Неужели ты не хочешь позволить ему поцеловать себя разочек? Пусть он обнимет тебя, поцелует твои губы, шею…
– Кармелита! – оборвала ее Мел. – Если он тебе так нравится, что же ты сама не поцелуешь его в вечно ноющие губы?
– Вчера вечером за обедом он не ныл. Тебе следовало бы там быть.
– Мне не хотелось есть, – надулась Мел.
– Ну, если бы не Том, я с удовольствием позволила бы ему поцеловать меня и все такое.
– Итак, на этой неделе у тебя Том, – презрительно произнесла Мел. – Не потому ли у него такое скверное настроение? – Она усмехнулась, довольная тем, что сменила тему разговора и тем, что Кармелита потупила глаза.
– У нас была размолвка, но вчера ночью мы помирились. – Она интригующе улыбнулась: – Примирение стоит ссоры.
Мел закатила глаза:
– Ты невозможна.
Кармелита выхватила шляпу Мел, когда та собиралась ее надеть:
– Это отвратительный головной убор. Не думаю, что он понравится мистеру Максвеллу.
– Кармелита Мария Смит О'Брайен, отдайте мою шляпу, – Мел, похоже, растеряла добродушное настроение. – Мне наплевать, что нравится мистеру Максвеллу. Этот напыщенный тип с востока не выдержит тут и двух дней.
Кармелита кивнула:
– Возможно, ты права. Но он красивый мужчина. Мел потянулась за шляпой, но Кармелита проворно убрала ее.
– Мелани, дорогая моя. – Кармелита говорила, прислонившись к двери и держа перед собой злополучную шляпу. – Я много думала и решила, что тебе нужен мужчина.
– Ты совсем как мой отец, – с обидой произнесла Мел.
Кармелита медленно покачала головой:
– Нет, не муж. Любовник.
Мел с кошачьей грацией шагнула вперед, зло прищурив глаза:
– Я наряжалась и флиртовала, и меня целовали в шею. Спасибо, но мне не нужен ни муж, ни любовник. Я хочу, чтобы меня оставили в покое.
Кармелита постаралась не показать, что довольна. Это все, что Мел хотела рассказать о своих чувствах и о мужчинах.
– В покое, – повторила Кармелита. – Звучит как… одинокой.
– С меня довольно стараний очаровать прекрасных мужчин с восточного побережья, которые умеют обволакивать сладкими речами каждую девушку на своем пути и… и лгать с ангельским видом.
Кармелита открыла дверь и отступила:
– Мне нужно снять печенье с плиты.
– Моя шляпа, – напомнила Мел.
В ответ Кармелита резко повернулась и выбежала из комнаты. Смеясь, она сбежала с лестницы и внизу чуть не столкнулась с Максвеллом.
Мел, которая бросилась за Кармелитой, испытывая одновременно и злость, и радость, на полном ходу врезалась в Максвелла, смотревшего снизу на лестницу.
Мел вспыхнула. У Максвелла была мускулистая грудь и руки – она почувствовала это сквозь его тонкий городской костюм, – и сам он слегка покраснел.
Он растерянно смотрел на нее – если бы не он, оба они упали бы – и продолжал крепко держать ее.
– Уже можете меня отпустить, – произнесла она холодно, но без того безразличия, с которым она представилась ему при первой встрече.
– Минуточку, – ответил он с четкой городской интонацией. – Меня еще чуточку качает.
Прошло несколько секунд, прежде чем он неохотно отпустил ее. Она решила, что он наверняка боится упасть.
– Простите, – коротко сказала Мел, – надеюсь, я не ушибла вас.
Максвелл улыбнулся:
– Все в порядке, спасибо. Боже, ну и беспокойный дом. – С этими словами он поднялся по лестнице к себе в комнату.
Кармелита молча изучала выражение обоих лиц. Она покачала головой. Ну и парочка! Хотя… К ее удивлению, Мел схватила старую шляпу:
– Ну, видишь? Неуклюжий идиот.
Кармелита уступила, позволив Мел водрузить бесформенную шляпу на свои прекрасные волосы. В конце концов, это всего лишь небольшая стычка накануне предстоящей войны.
Из краткого признания Мел было ясно, что какой-то мужчина причинил ей боль. Сама Кармелита считала, что от этого есть только одно лекарство – другой мужчина.
ГЛАВА 5
Медленно и небрежно Гейбриел поднялся по лестнице, повернул направо. Он открыл дверь в свою комнату, потом плотно притворил ее за собой. Войдя, он закрыл глаза и привалился к двери. Проклятье! Он был готов к любым передрягам, но к такому…
Мел, летящая ему навстречу, ее развевающиеся золотые волосы. К тому, что она окажется в его объятиях, он не был готов. Это была настоящая женщина, мягкая и теплая. Перед ним все еще стояли ее глаза, смотревшие с ненавистью. Голубые глаза – он запомнил.
– Что с тобой? – спросил Такер, стоявший у двустворчатой двери. – Ты бледен. Только не говори мне, что ты болен. Я согласился притворяться твоим слугой, одному Богу известно зачем, но ухаживать за тобой, если ты…
– Заткнись, Такер, – зарычал Гейбриел, чувствуя, что краснеет. Он быстро овладел собой. – Ты согласился участвовать в моей затее, потому что это даст тебе пищу для разнообразных историй, которыми ты будешь развлекать дам, когда вернешься домой. Ведь ты больше всего на свете любишь поговорить о самом себе.
– Кое-кто сегодня очень чувствителен, – запальчиво парировал Такер. – У тебя утром была схватка с маленькой мисс Мел.
– Схватка, – повторил за ним Гейбриел. – Называй это так.
– Расскажи, – потребовал Такер.
Гейбриел вкратце изложил то, что случилось. Его рассказ звучал вполне буднично, но Такер знал его лучше, чем кто-либо, и усмешка на его лице становилась тем явственнее, чем больше он замечал смятение Гейбриела.
– Не говори мне, что эта… чертовка совсем не привлекательна, – Такер стремительно шагнул от двери и оказался лицом к лицу со своим кузеном.
– Не знаю. Было что-то… Она другая. – Гейбриел пятерней взъерошил свои тщательно расчесанные темные волосы.
– И на этом спасибо! – воскликнул Такер.
– Забудь это.
Такер улыбнулся при виде испуганного лица кузена:
– Такого поворота я не ожидал.
– Все в порядке.
– В порядке? Не думаю. Мне кажется, тебе нужна маленькая пастушка. – Он не обращал внимания на сердитый взгляд Гейбриела. – Мне бы это подошло. Но не верю, что ты, который так старательно держался подальше от прекрасного пола в Бостоне, здесь пленился чарами…
– Я не пленился чарами, – перебил его Гейбриел. – И почему ты считаешь, что я сторонился женщин в Бостоне? Это глупо.
