Барбара Картленд - Таинственный жених
Она и представить себе не могла такого многоцветья радужных красок, открывавшегося теперь ее взору.
Каких только цветов здесь не было — красные маки, золотистые ноготки, лиловый, белый, розовый клевер, а также нежные цикламены, желтые ирисы и дикие гладиолусы, растущие по соседству с ярко-синими лютиками.
Вдоль дороги росло и множество других цветов, названий которых Веста не знала. Но ей не хотелось спрашивать об этом графа. Она подозревала, что вопросы о цветах снова вызовут на его губах полную иронии улыбку.
Они проехали еще немного, и граф свернул на тропинку, поднимающуюся в горы.
Веста следовала за ним, настолько поглощенная красотой окружающего пейзажа, что ей даже не приходило в голову интересоваться маршрутом, по которому они ехали.
Теперь их окружали апельсиновые деревья, и Веста представила себе, в какой восторг придут ее сестры и их дети, когда она напишет им в письме, что видела, как апельсины растут на деревьях, среди зеленых листьев.
Еще здесь росли лимоны и какие-то фрукты, похожие на гранаты.
Только через полчаса Веста заметила, что они все время поднимаются вверх.
Оглядываясь назад, она видела крошечный порт, лежащий далеко внизу, а впереди были только горы, поднимавшиеся все выше и выше.
Вскоре и цветы остались позади. Тропинка теперь петляла среди толстых древесных корней, продолжая подниматься вверх. Здесь было гораздо прохладнее, а солнце, проглядывавшее сквозь ветви деревьев, казалось удивительно красивым.
Вокруг росли можжевельник, орех, мирт, потом пошли сосны, дубы и ели.
Они уверенно двигались вперед, и только теперь Веста поняла, что граф не ошибся в выборе лошадей.
Явно привычные к горам, они шагали не спеша и в то же время покрывали довольно большое расстояние. Веста поняла, что, хотя выглядят лошадки не слишком живописно, им не занимать выносливости.
Тропинка становилась все уже, но граф уверенно двигался вперед. Иногда он оборачивался посмотреть, поспевает ли за ним Веста. Граф не разговаривал с девушкой, наверное, продолжал сердиться за то, что она проигнорировала его совет и не согласилась вернуться в Англию.
«Неужели мой брак действительно можно объявить недействительным? — думала про себя Веста. — Но зачем тогда было просить меня проделать весь этот путь из Англии, если принц так быстро захотел от меня избавиться?»
И тут Веста поняла вдруг, что знает ответ на этот вопрос. Он давно маячил угрожающей тенью на задворках ее сознания.
Она старалась не вспоминать об этом, но теперь неожиданно поняла, что пора повернуться лицом к ужасной правде.
Глава 2
За последние несколько месяцев жизнь Весты круто изменилась. Даже сейчас, когда она думала об этом, у нее перехватывало дыхание.
Весной она собиралась в полной мере насладиться своим вторым сезоном в Лондоне. Первый сезон прошел успешно, чего и следовало ожидать, когда высшему свету представляли дочь такого влиятельного вельможи, как герцог Сэлфонт.
К тому же Веста давно знала все правила поведения юной леди в обществе. Герцогиня постоянно давала приемы для пятерых старших дочерей, и Веста часто принимала в них участие еще до официального представления свету.
Когда девочке исполнилось пятнадцать, ее стали приглашать на приемы вместе со старшими сестрами, потому что необычная красота Весты словно озаряла собой любой праздник.
Многие молодые люди просили у герцога разрешения ухаживать за его дочерью, но лишь слышали в ответ, что Веста еще слишком молода.
И вот в феврале, через месяц после восемнадцатого дня рождения Весты, в жизни ее взорвалась бомба в лице премьер-министра Катонии.
Веста хорошо помнила собственное изумление, когда герцог неожиданно пригласил ее в библиотеку их дома на Беркли-сквер и сказал несвойственным ему серьезным тоном:
— Веста, я хочу поговорить с тобой.
Девушку охватили недобрые предчувствия. Обычно серьезный тон отца означал, что за этим последует строгая нотация. Но сейчас герцог сказал:
— Вчера мне нанес визит его светлость премьер-министр Катонии. Он сообщил мне, что его высочество принц Катонии просит оказать честь отдать тебя ему в жены.
Веста смотрела на отца пораженная, чтобы произнести хоть слово.
— Это означает, что, поскольку Катония является независимым государством, тебе фактически предстоит стать королевой этой маленькой, но очень важной для международной политики страны.
Весте вдруг показалось, что она просто не правильно расслышала отца. Потом она произнесла, почти как маленькая:
— Но я ведь… я ведь не знаю принца.
Отец взял ее за руку и усадил рядом с собой на диван.
— Моя дорогая, когда речь идет о королевских фамилиях, браки устраиваются политиками, и мне кажется, со стороны советников принца было очень мудро предложить ему в жены дочь английского герцога.
— Вы хотите сказать, что это было предложение правительства… а не самого принца?
— Как я уже говорил, — продолжал герцог, — такие вещи организуются с учетом множества дипломатических и политических факторов. Я уже проконсультировался с лордом Кестлери, который считает, что мы должны в этом случае пойти навстречу интересам Катонии.
— Но папа! — воскликнула Веста. — Я ведь никогда не видела принца!
— Это очень обходительный и милый молодой человек, в жилах которого течет к тому же английская кровь. Его бабушка и прабабушка были англичанками. — Сделав паузу, герцог продолжал:
— Катония и Англия всегда были дружественными государствами. Необходимо, чтобы так оставалось и впредь.
На следующий день то же самое повторил Весте министр иностранных дел виконт Кестлери, когда она явилась на аудиенцию к премьер-министру, герцогу Ливерпульскому, в гостиной дома номер десять по Даунинг-стрит .
Визит этот немного страшил Весту, хотя она всегда испытывала искреннее расположение к лорду Кестлери, высокому, полному достоинства джентльмену, унаследовавшему знаменитую красоту своей матери, что делало его выдающейся фигурой в ряду британских министров иностранных дел.
Будучи предметом обожания многих женщин, он в отличие от премьер-министра и герцога Сэлфонта знал, как обращаться с нежной, чувствительной девушкой.
— Вижу, мне придется раскрыть вам свои секреты, — сказал он Весте. — Катония очень важна для нас с точки зрения передела Европы. С момента прошлогодней конференции в Экс-ля-Шапель и возвращения Франции в Европейский союз мы отчаянно пытаемся сохранить баланс сил.
Веста всегда интересовалась политикой, поэтому прекрасно понимала, о чем говорит министр иностранных дел. Улыбнувшись, он продолжал:
