Барбара Картленд - Строптивая принцесса
— Что меня может ожидать? — растерялась Зенка.
— Ты только представь себя королевой! Это так романтично. Все тебе будут завидовать.
— К сожалению, мне эта ситуация вовсе не представляется романтичной, да и завидовать тут нечему. Так что же меня ожидает?
Герцогиня сделала многозначительное лицо и после паузы пояснила:
— Так как твой опекун не может отправиться к королеве и сказать, что ты отказываешься подчиниться ее воле, а он не может с тобой справиться, тебе остается только объявить, что ты решила посвятить свою жизнь служению другим людям. Это будет считаться веской причиной для отказа выйти замуж.
— Что вы имеете в виду? — спросила ничего не понявшая Зенка.
— Ты, наверное, знаешь из своих книг, что в средние века непокорных жен и дочерей отправляли в монастырь, — мило улыбнулась герцогиня.
— Неужели… — прошептала потрясенная Зенка.
— Да, да, — злорадно произнесла в ответ герцогиня. — Или ты становишься королевой, или отправляешься в монастырь. У нас в Шотландии их немало, да и в Англии хватает. Можно выбрать удел по своему вкусу: или проводить целые дни в молитвах в четырех стенах, или помогать бедным где-нибудь в Глазго. Не сомневаюсь, что ты всегда мечтала именно о такой жизни.
— Неужели вы на самом деле готовы запихнуть меня в монастырь? — еле слышно выговорила Зенка.
— А что нам остается делать? — развела руками герцогиня. — Ты ведь не хочешь быть королевой. А монастырь можешь выбрать сама. В этом мы не будем тебе мешать.
— Я не верю, что вы… говорите… правду.
— Абсолютную правду, — подтвердила герцогиня. — Ты решила, что можешь вести себя как тебе вздумается, не подчиняться воле королевы и опекуна и считать, что тебе все сойдет с рук? Ошибаешься, дорогая! Очень скоро тебе придется примерить монашеское одеяние.
— Вы меня шантажируете, — стиснув зубы, выдавила из себя Зенка.
— Естественно, — утвердительно кивнула головой герцогиня. — Я хочу, чтобы ты знала: я намерена избавиться от тебя, чего бы это мне ни стоило.
— Крестный не позволит вам обращаться со мной подобным образом.
— Принимая предложение королевы, герцог не сомневался, что ты с радостью отнесешься к идее стать королевой, — сказала герцогиня. — Но теперь он понял, что не может справиться с тобой, и попросил меня воздействовать на тебя.
Терпение Зенки кончилось.
— Я вас ненавижу! — воскликнула-она. — Мне так хорошо жилось в Шотландии до того, как там появились вы. Вы сделали мою жизнь невыносимой, но я даже представить себе не могла, что вы готовы на все, лишь бы от меня избавиться. Вы не оставили мне выбора! Что бы я сейчас ни сделала, все равно окажусь в аду!
— И это говорит будущая невеста, — усмехнулась герцогиня.
— Я многое могла бы добавить, — отрезала Зенка. — И если вы все-таки заставите меня выйти замуж за этого человека, я превращу его жизнь в ад. Как он смеет думать, что я стану его невестой из-за того только, что это укрепит позиции наших стран!.. Он настоящий варвар и невежа!
Услышав эти слова, Кэтлин громко расхохоталась.
— Ты всегда была чертовкой, Зенка, и если то, что говорят о короле Миклоше, правда, вы будете подходящей парой. Очень жаль, что я не смогу присутствовать при том, как вы будете раздирать друг друга на части.
— Я не дала согласия выйти замуж за короля, — продолжала сопротивляться Зенка, в душе понимая, что проиграла.
— Тогда начинай готовиться к отправке в монастырь, — саркастически улыбнулась герцогиня. — Представляю, как замечательно ты будешь выглядеть, когда лишишься своей рыжей гривы.
Глаза герцогини сузились, в голосе появились злые нотки.
— Пожалуй, монастырь подошел бы тебе более всего. Ты всегда доставляла неприятности, и будет лучше, если тебя изолируют от общества — и от меня.
Зенке хотелось вцепиться в герцогиню и заставить ее прекратить издевательства, но она заставила себя сдержаться и только крепко сжала кулаки.
— Оставьте меня одну, — еле слышно прошептала она.
— С удовольствием! — воскликнула герцогиня. — Я передам твоему крестному, что ты начала готовиться к предстоящей свадьбе и благодаришь его и королеву за проявленную заботу.
Шурша юбками, Кэтлин подошла к двери, но на пороге обернулась и сказала:
— Я обязательно помогу тебе выбрать приданое и сделаю это с огромным удовольствием.
Дверь за герцогиней захлопнулась, и из груди Зенки вырвался стон. Она заметалась по комнате, швыряя все, что попадалось под руку. Слетели с туалетного столика и рассыпались на мелкие кусочки фарфоровые подсвечники, жалобно пискнули и остановились сброшенные с камина часы.
Девушка огляделась по сторонам. Бить больше было нечего. Она подошла к кровати красного дерева и попробовала сорвать балдахин, но он не поддался.
Зенка беспомощно опустила руки. Силы внезапно покинули ее, она рухнула на кровать и разрыдалась.
2
Почти всю ночь Зенка провела без сна, пытаясь придумать, как избежать ужасной участи, свалившейся на нее как снег на голову.
«Если бы только у меня был возлюбленный, — думала она, — я бы обязательно сбежала».
Но у нее не было знакомых молодых людей ее возраста. Герцогиня предпочитала принимать у себя в доме друзей мужа, как правило, пожилых и степенных джентльменов. Ей они говорили комплименты, а на Зенку почти не обращали внимания, либо считая ее ребенком, либо опасаясь сказать что-либо лишнее и вызвать неудовольствие особы королевской крови.
— Как мне быть? Что делать? — спрашивала себя в темноте Зенка и не находила ответа.
Хотя она не могла простить герцогине жестокого отношения к себе, Зенка хорошо знала, как расправляются с непокорными. Из книг ей были известны судьбы многих женщин и девушек, заточенных в монастырь за то, что они осмелились ослушаться своих мужей и родителей. Для Зенки не могло быть ничего более ужасного, чем оказаться запертой в четырех стенах. Ей вспомнились степи Венгрии, ветер, бьющий в лицо, горячий конь и сладкое чувство свободы…
«Теперь всему этому пришел конец», — горько подумала она.
Зенка прекрасно понимала, насколько жесткой и регламентированной является жизнь королевы, но она смогла бы вынести что угодно, если бы рядом был любимый человек, а не ненавистный король Миклош.
Зенке вспомнилось все сказанное о нем Вильгеминой, и она решила, что скорее всего он напоминает ужасного и горбатого короля Ричарда II. Возможно, он казнит ее, если она вдруг нечаянно нанесет ему какую-нибудь обиду.
«Нет, такого не может быть, — поразмыслив, все-таки решила Зенка. — В конце концов, мы живем в девятнадцатом веке».
