Сандра Паретти - Роза и меч
Глаза Каролины, уже привыкшие к полумраку, разглядели темные углубления в стене по всей галерее. Это были двери. Она подошла к первой. Уже прикоснулась к дверной ручке, как вдруг замерла. Что она рассчитывала там найти? Разум предостерегал ее, советовал повернуть назад. Но желание разгадать тайну этой подземной крепости в скалах было слишком велико.
Она распахнула дверь – и в испуге отпрянула. Что-то дважды задело ее по щеке. С пронзительным жалобным криком из проема окна вылетела парочка стрижей и упорхнула в ночь. Наполовину сорванный с петель ставень с тихим скрипом покачивался туда-сюда.
В следующих помещениях она находила то же самое: птиц, испуганно улетавших прочь, влажный соленый запах моря, эхо прилива. Но интуиция не подвела ее: наконец одна из комнат подтвердила ее предположение, что здесь должны быть люди: ветчины и копченые колбасы свисали с потолка. На деревянных полках лежали караваи хлеба, на полу стояли бочонки с вином. В соседнем помещении хранилось оружие: у стены аккуратно составлены ружья, на столе – начищенные до блеска пистолеты, на полу – железные бочки с порохом. Дальше была комната с застеленной белой простыней лежанкой, с медицинскими инструментами и аптекарским шкафчиком, а еще что-то вроде кабинета с целым арсеналом печатей и странной маленькой машиной, напомнившей Каролине пресс для изготовления гравюр на меди.
Она открыла еще одну дверь – и отшатнулась. Огонь свечи на столе замигал от сквозняка. Здесь явно кто-то только что был. Открытый гримировочный ларец с наклоненным зеркалом и баночки с кремами, рядом неглубокий тигель с воскообразной массой телесного цвета, черный парик на подставке, наклеивающиеся брови. Все как в гримерной театрального актера.
Слева от стола стояла длинная вешалка, на которой висели униформы, одежда кучера, шляпы, крестьянские костюмы, монашеские рясы. Каролине закралось подозрение, что где-то она все это уже видела. Она взяла свечу со стола и подошла к тяжелому кожаному занавесу, перегораживающему комнату. С внезапной решимостью она резко раздвинула его – и похолодела.
Перед ней был тот, кто разбудил ее и привел сюда силой злого демона. Пара колючих неподвижных глаз была направлена на нее. На сладострастных и в то же время язвительно сжатых губах застыла улыбка. Каролина ошеломленно разглядывала это лицо. Это и был и не был Нери – она стояла перед поразительно похожей восковой куклой. Ее испугала маска…
Свеча выпала у Каролины из рук и с шипением погасла на полу. От ее смелости и хладнокровия вдруг не осталось и следа. Она бросилась вон из комнаты, помчалась по галерее, вниз по деревянным ступенькам в зал с камином. Ей казалось, что она должна кричать, наполнить этот дом с привидениями своим голосом, заставить прячущихся здесь людей выйти из укрытий – иначе она сойдет с ума.
Тут она услышала позади себя какой-то шорох Страх сковал ее тело. В тот же миг она почувствовала на себе чьи-то руки. Она истошно закричала на весь зал. От ужаса у нее подкосились ноги.
– Каролина, – тихо произнес мужчина за ее спиной. – Вы можете доверять мне.
Странное превращение произошло с ней. Она хотела обернуться, увидеть его лицо, желая найти подтверждение своей безумной надежде, жарким потоком захлестнувшей ее. Но его руки так крепко держали ее, что она была не в состоянии двигаться.
– Вам нельзя меня видеть.
Она дрожала от волнения. Но страха больше не было. Сила его рук казалась ей доброй и нежной. Она вдруг ощутила всем сердцем то, что смутно предполагала: это был он. С того самого дня, когда в Сен-Дизье он спас ее от казака, она ждала его. Она бессознательно искала его в Париже, на Эльбе, во Флоренции, в Розамбу – где бы она ни была, что бы с ней ни случалось, теперь она это знала, она прошла все дороги, чтобы найти его.
– Ну скажи мне, скажи, что это ты, Жиль… – Она почувствовала, как он подхватил ее и понес.
Она не знала, где она была, не знала, мужчина ее нес или это она увлекла его за собой, его это были руки, которые уложили ее на кровать и расстегнули ей платье, – или ее. Она лепетала его имя, цеплялась за него, ее голос и руки тоже не принадлежали ей больше, а были лишь дурманом.
Ее собственное тело непрестанно будило ее в эту ночь, молодое проснувшееся тело, требовавшее мужчины. И как она только могла жить, не зная такого наслаждения? Ей казалось, что она умрет от него. И уже не он один раздувал пожар страсти. Без всякого стеснения вновь и вновь она разжигала его сама…
Она тихо повернула голову. Но и на этот раз он проснулся раньше ее. Он соскользнул с ложа и зажег в глубине комнаты свечу. Она не испугалась и даже не была удивлена, увидев бархатную маску, почти целиком скрывавшую его лицо. Лишь прижалась головой к его щеке.
– Почему? – тихо спросила она, не ожидая ответа.
В этот момент ей казалось, что она узнала и полюбила бы его в любой маске.
– Я не могу тебе этого сказать… пока не могу. Но время скоро придет, и тогда…
Она склонилась над ним и рукой закрыла ему рот.
– Я и так вижу тебя, – прошептала она. – Своими губами, руками, своим телом, сердцем, – ее губы коснулись его волос, шеи.
Он отпрянул назад, но она уже обнаружила безобразящий шрам: багровую борозду, глубоко пропахавшую затылок. Она почувствовала, что коснулась его тайны, что один вопрос разорвет темную завесу, окружавшую его.
Она заглянула в его глаза под маской. Но тут его руки обхватили ее тело, а поцелуи погасили все вопросы, все мысли в ней.
– Дай мне умереть, – прошептала она.
Позже она проснулась в кресле у камина.
Огонь потух, но горка пепла все еще излучала тепло. Через две глубокие зарешеченные оконные ниши падал серый тусклый свет. На низкой кожаной банкетке лежала ее одежда. Его не было, он ушел, и она не знала, где он теперь и когда она вновь увидит его. Она откинула покрывало из меха выдры и начала одеваться. Сладкая тяжесть переполняла ее, и она знала, что это любовь.
Под своим платьем она нашла расческу и зеркало. Она растроганно разглядывала простые предметы. Он думал о ней и положил их сюда. Она расчесала волосы, но в зеркало не смотрелась. Лишь его глазами она хотела видеть себя этим утром, новое существо, созданное им прошедшей ночью.
В камине она заметила нарисованный на пепле его знак: крест. Присев на корточки, она нежно провела рукой по этому приветствию и вдруг обнаружила под пеплом наполовину обуглившиеся клочки бумаги. Она вытащила их и разложила перед собой на каменной плите, но огонь оставил лишь отдельные буквы, не имеющие смысла.
Каролина убрала к себе клочки, подумав, что ведь это письмо он держал в руках, его глаза скользили по этим буквам. Она рассеянно смотрела на пепел. Все вопросы вновь всплыли перед ней, и ни на один она не знала ответа, даже на тот, померещился ей Нери или нет, когда она думала, что преследует его…
