Виктория Холт - Чертополох и роза
Мария встретилась с ней глазами. Это был сигнал. Женщины сняли головные уборы, и волосы рассыпались у них по плечам. Вся троица славилась изумительными волосами.
Король озадаченно уставился на жену и сестер, когда они бросились перед ним на колени и, рыдая, стали просить о помиловании узников. Генрих сурово смотрел на эти прекрасные склоненные головки несколько секунд, прежде чем позволил себе смягчиться. Он перестал хмурить брови, и маленькие голубые глаза засияли.
– Да, – пробормотал король, – они и впрямь совсем молоды. И как я могу отказать в милости, когда о ней так просят?
В зале воцарилась тишина, но она продержалась всего пару минут. Потом узники, поняв, что произошло, сняли с шей веревки и начали подбрасывать их в воздух.
Три королевы поднялись на ноги. Маргарита и Мария заговорщически улыбались друг другу, но Екатерина искренне плакала.
«Действительно, – подумала Маргарита, – ни дать ни взять спектакль!»
Отзвучали слова прощания, и Маргарита двинулась в путешествие на север. Приятно было ехать по зеленой английской земле ранним летом, и королева не спешила бы вовсе, если бы не желание поскорее увидеть сына. Перспектива воссоединиться с Ангусом тоже прельщала ее. Чувства к мужу сильно изменились: Маргарита не раз думала в этот последний год, что, будь Ангус рядом, дни не были бы столь беззаботными; но все равно молодая женщина не могла подавить возбуждения, нараставшего по мере того, как они приближались к границе. А еще Маргарита думала об Олбани и гадала, сумеет ли с ним договориться; причем размышления о переговорах поднимали настроение не меньше мыслей о встрече с мужем.
Город Йорк приветствовал возвращение королевы от английского двора с не меньшей торжественностью, чем когда она ехала в Лондон. Выяснилось, что тут пребывает один из дворян Олбани – некий Готье де Мален, и Маргарита послала за ним, желая узнать, нет ли у него новостей от господина.
– Да, ваше величество, мой господин после долгих отлагательств все же отбыл во Францию – отплыл из Дамбартона восьмого июня.
– А мой сын, король?
– Он здоров и счастлив, ваше величество. А так как стало известно, что вы возвращаетесь в Шотландию, короля перевезли из Стирлинга в Эдинбург, в его покои замка Дэвид.
– А! Так Яков здоров и счастлив. Я рада и надеюсь вскоре быть с ним.
Это были хорошие новости; но Маргарита немного досадовала, что Олбани уехал во Францию. Правда, она никому бы в этом не призналась, поскольку даже самой себе признавалась лишь отчасти.
Королева узнала, что перед отъездом Олбани назначил регентский совет, куда вошли архиепископ Сент-Эндрюса и Глазго, графы Ангус, Арран, Хантли, а также Аргайл и господин де ла Басти, причем последний, несомненно, блюл интересы Олбани.
Маргарита была довольна, что Ангус оказался в этом совете, хоть это и означало, что после ее отъезда в Англию он успел поладить с Олбани. Возможно, с его стороны было бы глупо сопровождать ее в Англию. Да и, вероятно, с возрастом Ангус стал мудрее. Но насколько счастливее чувствовала бы себя Маргарита, брось он все ради того, чтобы оставаться рядом с женой, как поступила она сама, избрав юного графа супругом.
И когда королева пересекла границу, Ангус встречал ее там с приветствиями, как приказал Совет. Но Маргарита, увидев его, позабыла все разочарования. Ангус был по-прежнему красив, хоть и слегка постарел. Он больше не казался мальчиком, изрядно поутратив юношески невинный вид, но это был ее муж, все еще самый красивый мужчина Шотландии.
Порывистая и добросердечная королева откинула прочь все сомнения. Пусть прошлое останется в прошлом. Он здесь, он приехал встретить ее, поздравить с возвращением в Шотландию!
Ангус поскакал от своих кавалеров ей навстречу, и Маргарита тоже вырвалась вперед, оставив сопровождающих за спиной.
– Маргарита… – начал он.
– О, мой дорогой, – перебила она, – каким невыносимо долгим казалось мне твое отсутствие!
Улыбка облегчения тронула губы Ангуса, но влюбленная женщина этого не заметила; она видела лишь, что этот красавец улыбается ей, в его глазах теплится восхищение, ибо год, проведенный в роскоши и неге, вернул королеве жизненные силы – она вновь была молода и прекрасна.
Маргарита протянула руку, он взял ее и коснулся теплыми губами.
– Ты рад меня видеть? – спросила она. Ангус вскинул глаза, и Маргарите показалось, что слова не нужны.
Они вместе продолжали путешествие в столицу, и в эти первые дни воссоединения Маргарита не замечала, что в поведении мужа чувствуется какая-то опаска и часто он избегает ее взгляда.
Королева была счастлива, что вернулась, ведь скоро, обещала она себе, увидит своего маленького сына. А теперь вдобавок рядом был Ангус, ее дорогой муж, и пусть он наделал ошибок, зато раскаялся в них.
Друзья Маргариты ломали голову, как скоро она раскроет тайну Ангуса; и те, кто любил королеву, трепетали заранее, понимая, сколь велико будет ее горе.
Глава 9
НЕВЕРНЫЙ СУПРУГ
Маргариту более всего занимало одно: поскорее увидеть сына, и она, не теряя времени попусту, ясно выразила такое желание.
Лэрды Совета, ожидая именно этого, подготовились. Устроили так, что маленький Яков неизменно жил под хорошей охраной в Эдинбургском замке, и три лорда – Эрскин, Рутвен и Бортуик – по очереди занимали покои рядом, как опекуны малолетнего короля, причем каждый – по четыре месяца в году. Комендант замка сэр Патрик Кричтон приказал двенадцати стражам еженощно караулить у дверей королевской опочивальни, и на всех сколь-нибудь важных постах стояли стражи, а вдоль степ грозно вздымали жерла шесть пушек. Аббат Холируда обосновался в жилых покоях внешней части замка, но это была лишь дополнительная мера предосторожности. Тому или той, кто захотел бы войти в королевские покои, следовало предварительно получить разрешение коменданта замка.
И когда Маргарита прибыла в Эдинбург, сначала ей отказали дать такое разрешение. Это разъярило королеву, но она так жаждала повидать сына, что сдержала гнев и обратилась к опекунам, прося их уразуметь, каково матери долго не видеть сына.
– Немедленно проводите меня к коменданту, – потребовала Маргарита.
Ее отвели к сэру Патрику Кричтону, каковой чувствовал себя в высшей степени неловко.
– Ваше величество, – пробормотал комендант, – я только исполняю приказы. Мне очень жаль, что приходится применить их даже к вам, по, боюсь, я обязан повиноваться долгу.
– Я мать короля, – отрезала Маргарита, – и требую, чтобы мне дали увидеться с ним.
– Ваше величество, я не могу позволить вам войти в замок в сопровождении такой свиты. Пусть войдут только двенадцать человек, и лишь четверо из них получат дозволение сопровождать вас в покои короля.
