Джанет Линфорд - Дама червей
Не видя, кто вошел, он внимательно прислушивался. Наконец в поле его зрения появилась спина Кори.
– Мэтью! – тихо позвала она. – Где вы? Я знаю, что вы здесь.
– Кори. – Он вышел из-за шкафа.
Она встрепенулась и оглянулась на него с испугом. Разъяренный деятельностью графа, снедаемый стремлением защитить ее, Мэтью двумя шагами покрыл разделяющее их расстояние и заключил девушку в объятия. Пьянящий аромат нарциссов вскружил ему голову, а Кори подняла на него все еще испуганные глаза.
– Вы смотрели под подушкой у Мэри? – тихо спросила она. – У нее там платок, подаренный Эссексом.
– Да. А теперь посмотрите-ка сюда. – Он развязал привязанную к поясу сумку, готовый вынуть оба платка.
– Не здесь, – остановила она его. – Вы покажете мне это в вашей комнате. У меня тоже кое-что есть для сравнения. Никто не должен этого видеть. – Кори открыла один из шкафов, вытащила оттуда кусок белой ткани и махнула рукой в сторону двери, приглашая его идти.
Они торопливо шли по пустым в этот час коридорам Хэмптон-Корта. Шелест ее шелковых юбок, непередаваемо женственный, сводил его с ума, наполняя желанием заключить ее в объятия и никогда не выпускать.
Войдя в свою комнату, Мэтью запер за ними дверь, зажег свечу и развернул два платка на кровати. Отступив, он стал опять их рассматривать.
– Этим платком Молл была привязана внутри кухонного шкафа, – сказал он, указывая на платок с пятном крови. – А второй подарен Мэри Айлингтон графом Эссексом. Его собственный платок. Вы видите, что они совершенно одинаковые?
– Конечно. – Лицо Кори, немного испуганное, казалось ему сейчас прекрасным в свете свечи. – А теперь взгляните на это. – Она развернула платок, принесенный с собой, и положила его рядом. – В этом были увязаны вещи Молл, которые Джейн принесла мне вчера. Я думаю, Эссекс подарил один из платков Молл, когда они были любовниками.
– Значит, и этот принадлежит графу. – Мэтью указал на окровавленный платок.
Кори кивнула:
– Я не говорила вам, но ходят слухи, что Эссекс готовит заговор против королевы.
– Я слышал, что сказала Энн.
– Если Молл что-то знала, должно быть, она как-то спровоцировала графа, может быть, грозилась сообщить все королеве. Или он подумал, что она сказала кому-то, кто близок к королеве… – Кори умолкла, пораженная мыслью, что этим кем-то должна быть она сама.
Мэтью схватил ее за руку и почувствовал, что рука просто ледяная.
– И еще кое-что. – Кори говорила с трудом, она была слишком подавлена. – Месье Ла Файе был любовником Молл перед тем, как она умерла. Мне кажется, что она любила его.
Этого Мэтью не знал.
– Как она могла любить такую бочку сала? – брякнул он, не подумав.
– Мэтью, прошу вас! Невеликодушно нам осуждать ее выбор. Если он хорошо к ней относился, а это факт, ей этого было достаточно. Она наверняка доверяла ему. Она могла рассказать ему, что Эссекс, напиваясь, поносил королеву и болтал о своем желании свергнуть ее. И я не думаю, что это были пустые угрозы.
– Я тоже не думаю. – Мэтью сжал ладонями ее руку, стараясь согреть. – А Молл когда-нибудь говорила вам об этом?
– Да, но не прямо. – Кори нахмурилась, припоминая. – Несколько раз она сердилась на него, когда он устраивал королеве сцены в ее будуаре, и шепотом передавала мне, как он отзывался о ней – всякие оскорбительные слова. Но о готовящемся заговоре она не говорила.
– А Эссекс мог подумать, что она рассказала все вам, и поэтому вас чуть не сбила несущаяся карета. Но тут нам нужны более веские доказательства, чем эти три платка. – Мэтью помолчал, сомневаясь, стоит ли делиться с Кори еще кое-какой информацией, и решил, что стоит, ради ее же безопасности. – Есть доказательство того, что арбалетчик, стрелявший в вас, и убийца Молл – один и тот же человек. Когда ее нашли, на ее юбке был отпечаток сапога. Я сравнил его с отпечатками, зарисованными мной на том месте, в лесу. Они полностью совпали.
Кори посмотрела на Мэтью расширенными от страха глазами.
– Тот, кто стрелял в меня, убил и Молл? Так, значит, он на самом деле хотел…
Мэтью медленно кивнул, а она продолжала беспомощно глядеть на него. Значит, где-то рядом живет безумец, который всерьез намерен убить ее. Кори невольно задрожала.
Мэтью с трудом сдерживал охватившие его чувства. Больше всего ему хотелось сейчас обнять ее и никогда больше не отпускать от себя. Он не позволит, чтобы ее доброта, ее готовность помочь любому, кто в этом нуждается, обернулись для нее бедой. Господь свидетель, он не допустит этого! Мэтью порывисто обнял ее и прижал к себе.
– Что же мне делать? – Кори припала к нему, словно он был ее единственной опорой и защитой в этом страшном, враждебном ей мире. – Я даже не знаю, когда он нанесет следующий удар.
Лихорадочное вожделение вперемешку с яростью, направленной против убийцы, на миг затмили ему рассудок.
– Выходите за меня, Корделия. Я отвезу вас в Грейсток-Мэнор, подальше от этого безумия. – Не дожидаясь ответа, он пылко прижался поцелуем к ее губам. Она ответила с не меньшим жаром, окончательно сводя его с ума.
Как же он мечтал об этом! Заслонить ее своим телом, позволить плоти говорить там, где бессильны были слова. Не отрываясь от ее губ, Мэтью развязал завязки ее накидки и снял ее с плеч. Шелк упал на пол к ее ногам, высвобождая цветочный аромат ее тела. Нащупывая крючки корсета, Мэтью начал расстегивать их. Освободившись, Кори вздохнула.
– Мэтью, – прошептала она, в то время как он ласкал губами ее ухо. – Мне, конечно, страшно, но я не уверена, что это должно быть причиной моего согласия. Ведь вы же не хотите быть связанным со мной…
– Я хочу вас, Корделия. – Схватив ее за руку, он приложил ее к своему сердцу, давая почувствовать бешеный стук. Как еще он может убедить ее? – Позвольте мне оберегать вас.
Кори вздохнула и прислонилась к нему, кажется, решив принять его предложение. Мэтью не видел иного выхода. Она была мужественной, и она была бойцом, но ей не выстоять против человека, нанявшего убийцу и готовящего новый удар. Кори вздрогнула и прижалась к нему теснее.
– С вами я чувствую себя в безопасности, но когда я думаю о графе, подстерегающем меня…
– Я не позволю ни ему, ни кому-то другому навредить вам. Верьте мне.
Ее дыхание стало прерывистым, а сердце бешено колотилось в груди.
– Я… верю вам, Мэтью. Томас никогда… то есть он…
– На него нельзя было надеяться. Я готов поспорить на что угодно, что он даже никогда не возбуждал вас.
– Да. И никто никогда не возбуждал меня так, как вы.
Ее признание обрадовало Мэтью. Он хотел выгодно отличаться от ее первого мужа! Хотя нет, не так. Он хотел быть намного лучше. Хотел держать ее в своих объятиях бесконечно. Хотел дарить ей наслаждение, которого она никогда не знала.
