Жюльетта Бенцони - Любовь и замки
Бонапарта идея не вдохновила. Он предпочитал замок Ри-Оранжи. Но стоило мужу отправиться в Египет, как Жозефина, увлеченная своим замыслом, решила довести его до конца. Она купила замок, а затем испросила себе прощения за супружеское непослушание при помощи своих «надушенных» чар. Тогда Жозефина предприняла в замке некоторые перестройки, поддержанные и ускоренные ее мужем. За работу взялись декораторы эпохи империи Персье и Фонтен, в то время как сад был расширен, а для цветов (еще одно увлечение прекрасной креолки) были отстроены оранжереи.
Бонапарт быстро привязался к Мальмезону. След этой привязанности мы находим в записях его секретаря Бур-рьена:
«Когда в субботу вечером Бонапарт покидал Люксембургский дворец, или дворец Тюильри, его радость можно было сравнить с состоянием школьника, отправляющегося домой на выходные».
В Мальмезоне жизнь была очень веселой. В залах и в садах бегали взапуски, играли в жмурки, танцевали в кругу, взявшись за руки; будущие маршалы и герцогини резвились, следуя примеру будущего императора, как это могут делать молодые люди, которыми они тогда и были. Маленький замок был символом веселья, радости жизни, ожидания будущего, которое рисовалось восхитительным, которое таковым, впрочем, и должно быть.
Тем не менее Бонапарт здесь не только развлекался. Пока Жозефина собирала редкие цветы, наряды и игрушки, он часто уединялся в библиотеке, устроенной по его вкусу. Здесь он подготовил соглашение, по которому Испания уступала Франции Луизиану, и которую в свою очередь эта последняя должна была двумя годами позже уступить Соединенным Штатам; здесь к нему пришла идея конкордата с церковью, здесь он набросал план создания Легиона Чести, здесь, наконец… увы, подписал приказ об убийстве герцога Энгиенского, что кровавым пятном отметило зарю царствования.
Став императрицей, Жозефина осталась единственной хозяйкой замка Мальмезон. Императору дворец показался теперь слишком маленьким и он обратил свои взоры на Сен-Клу, из которого он решил сделать летнюю резиденцию. Жозефина хранила привязанность к красивому дому и не уставала его украшать, и в результате владения были увеличены и простирались теперь «от склонов горы Валерьен до самого Лувесьена».
Именно сюда вечером 14 декабря 1809 года приехала одна из красивейших карет двора. Внутри Опала — так называлась карета — Жозефина рыдала на руках своей фрейлины мадам де Ремюза. Отвергнутая Жозефина приехала в Мальмезон в поисках былого счастья и величия. Величия, ненарушенного временем: жизнь здесь была не хуже, чем в Тюильри. Наполеон испытывал к ней все те же глубокие и нежные чувства; он частенько проделывал путь из Парижа в Рюой в любой час дня и ночи, что несказанно радовало подпольщиков-роялистов делавших попытки воспользоваться исключительными возможностями, ибо охрана императора в этих случаях была невелика.
Конечно, Жозефине подарили и Елисейский дворец, но, когда Мария-Луиза была провозглашена будущей императрицей, отвергнутой дали знать, что ее присутствие в Париже нежелательно. Равно как и в Мальмезоне, который сочли слишком близким к Парижу. Некоторое время Жозефине пришлось провести в Наваррском замке, недалеко от Эвре, который тоже был подарком императора, но менее приглянувшимся. Она не осталась там надолго. Зловещий Наваррский замок холоден. Там она скучала без своих цветов и садов. Вскоре Жозефина вернулась к себе, и Наваррский замок вновь увидела только в 1814 году, когда, узнав о прибытии русских, бежала из Парижа.
И вновь ее пребывание в нем оказалось недолгим. Союзники не имели претензий к отвергнутой императрице. Более того, ей наносили визиты. Царь Александр I, посетив Мальмезон 16 апреля 1814 года, был очарован неподдельным изяществом этой исключительной женщины.
С помощью дочери, королевы Гортензии, в течение нескольких недель Жозефина представляла Францию в глазах завоевателей. Принимая у себя победителей, она надеялась быть хоть чем-то полезной пленнику острова Эльбы. Но хрупкое здоровье ее подвело. Простудившись в один из вечеров и заболев гангерозной ангиной, Императрица — она была императрицей более чем та, что бежала — умерла в полдень 25 мая на руках своих безутешных детей. Ее прах покоится в церкви Рюой.
Во время Ста Дней Наполеон вернулся в Мальмезон, не найдя улыбок той, без которой никогда не мог обойтись, но у него не было ни минуты времени, чтобы задерживаться на воспоминаниях. Рок вел его за собой, и вскоре должен был увести навсегда. 21 июня 1815 года побежденный под Ватерлоо Наполеон снова в Париже. На этот раз его бывший министр Фуше, а ныне президент временного правительства, не позволил ему остаться. Тогда император просит у Гортензии, пришедшей в Елисейский дворец, приютить его в Мальмезоне, ставшем собственностью ее брата, принца Евгения.
Гортензия была великодушна, и в течение нескольких дней — всего только нескольких дней, ибо присутствие императора недалеко от Парижа наводило страх на новых господ, еще надавно бывших его слугами, — маленький замок принял всех, кто и в беде остался верен тому, кто заставил их прожить фантастическое приключение. Но кого-то недоставало…
— Несчастная Жозефина! — сказал Наполеон в один из вечеров, прогуливаясь с Гортензией по саду. — Я никак не могу привыкнуть к тому, что ее здесь нет. Мне все кажется, что она выйдет сейчас в сад, чтобы сорвать один из тех цветов, которые она так любила… Это была самая грациозная женщина, которую я когда-либо видел в жизни…
29 июня Наполеон покинул Мальмезон, чтобы больше не вернуться. Садясь в карету он рассчитывал найти в Рошфоре фрегаты, которые отвезли бы его в Америку. Но встретил только суда англичан, — Фуше, Талейран и Даву предали его.
После смерти принца Евгения замок Мальмезон узнал еще многие превратности судьбы. Проданный вначале банкиру, потом испанской королеве в изгнании, маленький дворец был отчасти обновлен с приходом Наполеона III. То была лишь передышка. Прусское вторжение 1870 года нанесло такой ужасающий ущерб, что даже добрая воля банкира Озири, в буквальном смысле спасшего замок от полного разрушения, не смогла вернуть ему прежний вид.
Нужно было дождаться Республики, чтобы талант ее мастеров и деньги принца Наполеона помогли вернуть прежний блеск и очарование дому Жозефины, видевшему рождение и смерть французской империи.
МАРШ. «Сабинянка»
Сначала женщина страстно желает любовника. А потом мечтает о любви…
Лорд БайронШироко известна огромная картина Луи Давида «Похищение Сабинянки». Но далеко не все знают эту восхитительную женщину с ниспадающими на плечи темными волосами и с одеянием, приоткрывавшим прекрасное женское тело; кажется: она хочет заключить в свои объятия двух играющих малышей, не понимающих того, что происходит вокруг них. Эта женщина — Адель де Белльгард, дочь маркиза де Белльгарда и жена графа де Белльгарда. Она также — хозяйка замка Марш, отличающегося роскошью и своим расположением с видом на Альпы, знаменитым радушным приемом, оказанным Генриху IV с 16 по 18 августа 1600 года, а также тем, что в нем находится один из самых блестящих залов для праздников, какие только можно встретить.
Самая древняя его часть восходит к 1342 году, когда граф Савойский Амадей V задумал его строительство, но в XVIII веке замок был перестроен, и именно с этого времени к нему приходит слава: бальный зал на итальянский манер высотой в десять метров, украшенный изображениями, создающими оптический объем, и на высоте пяти метров по всему периметру окаймленный балконом. Зал, действительно, необыкновенно изящен, он предназначен для приема самых разных гостей. А теперь вернемся к нашей «Сабинянке», то есть к Адели де Белльгард.
В шестнадцать лет ее выдают замуж за кузена, полковника Франсуа де Белльгарда. Без сомнения, это брак по расчету, призванный сохранить семейное состояние, так как у отца Адели, маркиза де Марша, сына нет. У него есть еще одна дочь, Аврора, белокурая девушка не такой явной красоты как сестра, но обладающая какой-то «тихой» красотой. Необходимо добавить, что Адель и Аврору связывают очень нежные отношения, которые никогда не нарушатся и будут объединять их всю жизнь.
Наступает Революция, и в Савуа входят французские войска, В 1790 году их отец умирает, а его зять увозит всю семью в Пьемон. К тому времени к членам семьи прибавилось два ребенка, подаренных Аделью мужу: мальчик и девочка… Но в 1792 году Адель, которая больше не может жить в изгнании и боится за замок, решает вернуться в Марш. Конечно же, сестра следует за ней и, оставив детей на попечение отца, обе женщины 1 декабря 1792 года возвращаются в Шамбери.
По возвращении новые власти расспрашивают Адель о муже, и она заявляет, что не знает, где находится ее муж. Кроме того, его судьба ее не интересует, так как они разошлись во взглядах: она всячески поддерживает Революцию. Конечно же, после такого заявления мадам де Белльгард получает обратно и свой замок Марш, и свой особняк на улице Круа-Дор.
