Белва Плейн - Обещание счастья
– Маргарет, я постараюсь сделать для вас все, что смогу.
– Спасибо. Вы очень добры. Фред так и говорил мне.
На этот день у Маргарет была назначена еще одна встреча – со школьным психологом. Одри Свенсон пришла работать в эту школу чуть раньше Маргарет, и они хорошо относились друг к другу, хотя близкими подругами никогда не были. Впрочем, это облегчало Маргарет общение с ней.
– Ты хорошо сегодня выглядишь, – сказала Одри.
Она была настроена благожелательно, дружески улыбалась, но взгляд ее был проницательным, а Маргарет знала, что он бывает и суровым. Сверстница Одри, Маргарет впервые почувствовала себя ниже ее по положению, поскольку выступала сейчас в роли просительницы. Вот до чего она докатилась! Вернее, вот до чего довели ее Адам и его любовница.
– Наверное, мне просто к лицу эта розовая блузка. А настроение паршивое, – призналась Маргарет.
– Большинство женщин в твоем положении обращаются к психологу. Но ты уверена, что тебе это нужно?
– Нет. Я уверена, что у меня хватит сил справиться. Со временем все образуется. Дело скорее в детях, они беспокоят меня.
– Понимаю. А тебе ясно, что их поведение во многом зависит от того, как ты переносишь эту трагедию?
– Ясно. Надеюсь, это не сказывается на них. – Маргарет вздохнула. – И об их отце я не говорю ничего плохого. Поверь, меня так и подмывает спросить о чем-нибудь, когда Джулия и Дэнни возвращаются от него по воскресеньям. Хотя я ненавижу эти визиты, но никогда…
– А Меган так и отказывается ездить к нему?
– Да. По-моему, она презирает Адама даже больше, чем я. Меня беспокоит ее озлобленность.
Одри кивнула.
– Меган смертельно обижена и как дочь, и как женщина. Ее отец оказался не тем мужчиной, которого она обожала. Теперь Меган не доверяет мужчинам и не находит смысла в жизни. У нее очень высокие моральные принципы; для Меган существует только черное и белое, как это бывает у подростков. Не дави на нее. Но давай поговорим о тебе. Расскажи мне что-нибудь.
– К счастью, я слишком занята, чтобы копаться в своих чувствах. Но иногда они сами напоминают о себе. Знаешь, вчера после занятий ко мне пришла моя бывшая ученица. Я сразу узнала ее. Она была одной из лучших, а теперь уже на третьем курсе медицинского колледжа. Пришла поблагодарить за то, что я привила ей любовь к медицине.
– И что ты почувствовала?
– Меня очень тронула ее благодарность. Я была счастлива, что моя работа принесла хорошие плоды. – Маргарет помолчала. – А еще я почувствовала злость, потому что всегда отдавала себя людям, а со мной так поступили.
– Ты все говоришь правильно, Маргарет. А злость даже полезна, если держать ее под контролем.
– Я так и делаю. Наверное, совершаю много неправильных поступков, но злость контролирую.
– Очень хорошо. Давай теперь о детях.
– Пока я не наблюдаю в них никаких перемен. Они напуганы, несчастны. Но они тоже стараются держаться. Бедные дети!
– Хочу предложить тебе вот что, Маргарет. Старайся не думать о них как о детях и не обращаться с ними как с детьми. Особенно это касается Дэнни. Конечно, он самый младший, и естественно, что ты считаешь его ребенком. Попробуй называть его Дэн. – Одри улыбнулась. – Ведь когда ты недовольна его поведением, то, наверное, называешь его Дэниел.
– Верно. Видишь ли, он никогда не был примерным учеником, но сейчас мне приходится заставлять его делать уроки. Дэнни играет в мяч, смотрит телевизор… и болтает по телефону с отцом. Со своим замечательным отцом.
– Насчет уроков будь с ним построже. Наказывай его. Нельзя допустить, чтобы он забросил занятия из-за отсутствия отца.
– Конечно. А вот Меган – совсем другое дело. Оценки у нее отличные, она хочет, чтобы я дополнительно занималась с ней химией по программе колледжа. Очень трудолюбивая девочка. Никакой болтовни по телефону, никаких мальчиков, даже подружек.
– Предложи ей зайти ко мне. По-твоему, она согласится?
– Меган сделает все, о чем я ее попрошу. Она всегда была хорошей девочкой, может быть, даже слишком хорошей. А вот Дэнни… Дэн… меня не слушается.
Одри посмотрела на часы.
– У нас осталось всего пять минут, чтобы поговорить о Джулии. Ей нужно время, чтобы оправиться. Но я поработаю с ней, надеюсь, все обойдется.
– Джулия самая ласковая. Всегда была ласковой, с самого рождения. Она жила в своем маленьком мире… до того, как все это случилось. – Голос Маргарет дрогнул. – А теперь у Джулии такой вид, словно ее сбил грузовик… Ладно, спасибо тебе, Одри. В приемной ждут пациенты, так что я пойду.
Меган делала уроки в кабинете, когда Маргарет вернулась домой.
– Прости, я задержалась. Вот ключи от машины. Ты доедешь к дантисту за двадцать минут. Скажи ему, что это я виновата. А на обратном пути купи фруктов. Любых, только не очень дорогих. Лучше яблок.
Дэнни сидел на заднем крыльце с задумчивым видом и гладил Руфуса по голове.
– Что случилось? – спросила Маргарет.
– Ничего.
– У тебя много уроков?
– Да есть.
– Уже шестой час. Не считаешь, что пора заняться уроками?
– Нет.
– А по-моему, пора. За прошлую контрольную по истории ты с трудом получил тройку. Этому нет никаких оправданий.
– Наверное, я глупый.
– Нет, ты не глупый, Дэниел. Ты просто не желаешь читать. А теперь отправляйся в свою комнату и делай уроки, а мы с Джулией займемся ужином.
– Да подождут эти уроки. Ма, ты не можешь оставить меня в покое?
– Нет, не могу. После ужина тебе еще надо подстричь переднюю лужайку, у нее неряшливый вид.
– Ну ладно, ладно. – Дэнни поднялся с крыльца. – Ма, ты все время придираешься ко мне.
– Это неправда, Дэн.
На кухонном столе лежал так и не почищенный картофель. «Я не узнаю своих детей, – подумала Маргарет. – Кажется, будто я плыву против течения, а на самом деле барахтаюсь на месте». Она направилась к лестнице, возле которой столкнулась с Джулией.
– Пожалуйста, иди на кухню и почисть картошку, – сказала Маргарет. – Я же просила тебя сделать это к моему приходу.
– А я забыла!
У Джулии был мрачный и неряшливый вид. Рыжевато-коричневые волосы, унаследованные от Адама, она явно не мыла целую неделю. Маргарет не хотелось придираться к детям, но что ей делать, если больше некому заботиться о них? Решив не упоминать про волосы, Маргарет спокойно промолвила:
– Конечно, каждый может забыть. Тогда я сейчас пожарю цыплят и приготовлю салат, а ты накрой на стол.
Странно, за обеденным столом отсутствовал всего один человек, а стол казался теперь таким огромным. Однако Маргарет считала необходимым сохранять семейные традиции, чтобы дети знали: несмотря на уход отца, они все остаются единой семьей.
