Лаура Кинсейл - Робкая магия
Руперт Маллеин подошел к чете помещиков последним. Он спешился с видом, исполненным достоинства, и церемонно поцеловал Родди руку. Он панически боялся, что Фэлен разорит его, поэтому стремился любой ценой выжить и сохранить свое благополучие.
Когда все начали поспешно расходиться, Фэлен повернулся и направился в дом. Но Родди негромко окликнула мужа и кивнула в сторону пожилого крестьянина и его сыновей, которые замешкались во дворе. Они явно хотели поговорить с помещиком, но не решались приблизиться к нему.
Фэлен сразу понял, что хотела сказать ему жена.
— Пошлите к ним Марту, — сказал он. — Я буду ждать их в кабинете.
Родди кивнула. Она была рада тому, что ее муж наконец-то проявил деликатность и не стал рубить сплеча. Крестьянин и его сыновья были не прочь воспользоваться предложением Фэлена и обратиться к нему за помощью, но не решались открыто сделать это.
Родди в сопровождении верного Маклассара поспешила в дом, где Марта вела героическую борьбу с грязью, скопившейся здесь за многие годы.
— Видите вон тех людей? — спросила Родди, подведя Марту к окну. — Пригласите их выпить чаю, а потом проведите в кабинет графа. Скорее, а то они уйдут!
Марта с удивлением посмотрела на свою госпожу, однако безропотно повиновалась. Подхватив свои юбки, она бросилась вслед за крестьянами, которые медленно двинулись прочь со двора.
Родди запахнула шаль на груди и направилась в так называемый кабинет, бывшую комнату для слуг, расположенную в той части дома, над которой уже успели возвести новую крышу. Два дня назад, когда Марта наконец приехала с багажом в Ивераг, Родди с помощью служанки навела порядок в этой ком-чате и соорудила стол, положив старую перегородку из конюшни на два кухонных котла. В «кабинете» было очень холодно, у Родди шел пар изо рта. Переступив порог, она увидела, что Фэлен, стоя на коленях, пытается развести огонь.
— Они сейчас придут, милорд, — сказала она, подходя к окну.
Родди протерла треснувшее стекло краем шали, надеясь, что в комнате станет хоть немного светлее. Услышав за спиной шаги Фэлена, она обернулась. Фэлен взял ее руку и прижал к своим губам. У него были теплые пальцы. Родди видела, что ее муж напряжен и собран. Он придавал большое значение предстоящему разговору с крестьянами. Результат этой встречи был жизненно важен для него. Неудача могла перечеркнуть все его надежды.
Марта ввела в комнату пожилого крестьянина и его сыновей с таким важным видом, с каким обычно слуги вводили в Лондоне гостей своих господ. Однако в этом убогом помещении подобные почести казались королевскими.
— Мистер Дональд О’Салливан, мистер Ивен и мистер Фа… Фах… — Язык явно не слушался Марту.
— Фахтнан, — подсказал ей парень с веснушчатым лицом и застенчивой улыбкой. — Впрочем, мисс, называйте меня, как вам будет угодно. Вы так мило делаете это.
Марта сделала книксен, покраснев до корней волос от удовольствия. «Да я ему, оказывается, нравлюсь!» — подумала она, посмотрев на Фахтнана. Марта подбежала к печке и, раздув посильнее огонь, поставила чайник на конфорку. Родди собиралась сама приготовить чай, но она не решилась отослать служанку из комнаты и тем самым лишить ее шанса пофлиртовать с молодым крестьянином.
В помещении не было стульев, и Родди надеялась, что Фэлен не станет прислоняться к шаткому самодельному столу, который мог в любой момент рухнуть. Стоя посредине комнаты, Фэлен посматривал на крестьян с обычным для него суровым высокомерием. Убогая обстановка только подчеркивала элегантность и загадочность хозяина этого таинственного дома. На Родди гости вообще не смели взглянуть.
Крестьяне чувствовали себя не в своей тарелке, они не знали, что делать, и со смиренным видом ждали, когда Фэлен заговорит с ними. Отец припомнил старинную историю о человеке, который продал душу дьяволу, и настороженно посмотрел на Фэлена, ища в нем черты сходства с героем этого предания. Родди не знала, как рассеять страхи и опасения гостей, как заставить их увидеть в ней и Фэлене людей, а не сверхъестественные существа и не образы из ночных кошмаров.
Марта начала расставлять фарфоровые чашки на столе. Их звяканье казалось слишком громким в мертвой тишине, царившей в комнате. Рыжеволосый Фахтнан нервно кашлянул.
— Не хотите ли чаю, джентльмены? — предложил Фэлен.
— Нет, нет, милорд, спасибо, — быстро сказал Фахтнан, испугавшись, что кто-нибудь из них по неловкости разобьет дорогую чашку.
Его отец и брат закивали, соглашаясь с ним. Родди посмотрела на Фэлена, и ей показалось, что он хочет опереться о шаткую столешницу. Боясь, что муж перевернет ее по неосторожности и перебьет всю посуду, она бросилась к нему и почувствовала под ногами что-то мягкое. В следующий момент раздался пронзительный визг.
Маклассар выскочил из-под ее юбок. Сначала он подбежал к старшему О’Салливану, а затем помчался к Марте, собираясь спрятаться под ее юбку. Однако служанка приняла поросенка за крысу. Завопив от ужаса, она кинулась в объятия Фахтнана, ища у него защиты.
Придя немного в себя, Фахтнан покраснел от смущения.
— Не бойтесь, мисс, — сказал он, — это всего лишь поросенок.
— Это любимец графини, — спокойным тоном сказал Фэлен и, наклонившись, взял на руки Маклассара.
Фэлен передал поросенка Родди, и она посадила его себе на плечо. Маклассар принял свою излюбленную позу, уткнувшись розовым пятачком в ухо хозяйки. Родди с опаской посмотрела на мужа, она не знала, что он собирается делать. Разговор с крестьянами явно не клеился.
Дональд О’Салливан сдержанно кашлянул. Крестьяне удивленно поглядывали на графа Дьявола и его графиню. Родди понимала, что все это выглядит нелепо — тускло освещенная, убого обставленная комната, дорогие фарфоровые чашки, визжащий поросенок, которого ловит граф и с которым хозяйка дома обращается, как с домашней собачкой.
Родди закусила губу, едва сдерживая смех. Маклассар с громким сопением щекотал ей ухо.
— О Боже… Простите… — наконец простонала она и расхохоталась.
Марта захихикала. Дональд О’Салливан прыснул со смеху.
— А мы-то думали, что милорд и миледи гнушаются общаться со свиньями и бедными крестьянами, — заявил он.
Родди, все еще смеясь, посмотрела прямо в глаза отцу семейства. И к ее радости, он не отвел взгляда. Все в комнате теперь улыбались, и у нее стало легко на душе.
Через полчаса О’Салливаны ушли, довольные результатами переговоров. Граф обещал им отдать в аренду двадцать коров с условием, что они выплатят в конце года за этот скот фунт стерлингов. Они договорились также о том, что эта крестьянская семья будет продавать Фэлену масло за наличные. Фахтнан и Ивен обещали принять участие в ремонтных работах и пустить молву о том, что каждый крестьянин имеет возможность заработать пятнадцать пенсов в день на строительстве в усадьбе.
