Стефани Слоун - В его власти
— Это долгая история. Но помни: ты согласилась делать то, что я скажу, и не задавать вопросов.
— Я жалею о своей выходке на судне, — сказала она, крепко держась за его руку, когда они переходили улицу.
Джеймс взглянул на Клариссу, и ему нестерпимо захотелось обнять ее.
— Никогда не жалей о том, что не скрывала своих чувств. Договорились?
— Договорились, — ответила она, а потом приняла равнодушный вид. — Заходим?
Джеймс широко распахнул дверь и придержал ее для Клариссы.
— Заходим.
В нос Джеймсу ударил запах рыбы, соленого воздуха и прокисшего сидра. Но если он перенес это стойко, Кларисса невольно зажмурилась.
— Ты привыкнешь, — уверил он ее и потянул за собой в таверну.
Джеймс не знал, как долго существовала «Золотая рыбка», но пребывал в твердой уверенности, что столетия. Грубые деревянные столы и табуретки казались такими же древними, как Макгэри и стойка вдоль западной стены помещения с низким потолком. Сидевшие ближе к двери матросы фальшивя горланили песню, и Джеймс решил поискать более спокойное место в задней части комнаты. Пока он пробирался через шумную толпу к свободному столику, Кларисса шла за ним, опустив голову.
Они были уже у цели, когда Джеймс заметил в углу знакомое лицо.
«Черт», — пробормотал он себе под нос. За столом, не сводя глаз с Джеймса, сидел сам Реджинальд Микс, виконт Пендерли. Джеймсу приходилось встречаться с ним на светских раутах, но он знал о виконте очень немного, не считая того факта, что он был крупным должностным лицом и курировал дела «Молодых коринфян», связанные с Францией.
Джеймс ожидал, что Пендерли удивится, увидев его, но виконт только кивнул в знак узнавания и жестом пригласил присоединиться к нему.
— Идем, — сказал Джеймс Клариссе на ухо и показал туда, где сидел Пендерли.
Виконт подтолкнул к ним ногой два стула.
— Вы не представляете, Марлоу, как я рад вас видеть.
— Я теряюсь в догадках, Пендерли. Я считал, что о моем задании никому не известно, — усаживаясь, ответил Джеймс.
Пендерли позвал девушку из-за стойки и заказал две пинты сидра.
— Кармайкл не хотел говорить мне, но этого потребовало продолжение нашей работы с «Монахами». Кроме того, будь я проклят, если узнаю точно, что происходит со всеми агентами на континенте. Надеюсь, вы понимаете, почему мы скрыли от вас мое участие в этом деле.
— Разумеется, — ответил Джеймс. — Но я догадываюсь, что наша встреча не просто приятное совпадение?
Служанка поставила кружки перед Джеймсом и Клариссой и поинтересовалась у Пендерли, не хочет ли он повторить. Тот отказался, расплатился и отослал ее.
— Не совсем так. Как я уже сказал — я чертовски рад вас видеть. После того как мой человек в порту рассказал мне о возвращении Петтибоуна, я не знал, что и думать.
— Вы видели его? — спросила Кларисса, с беспокойством глядя на Пендерли. — Когда? Он еще в Кале?
Пендерли вопросительно взглянул на Джеймса, не зная, насколько Кларисса посвящена в его дела.
— Продолжайте, — сказал Джеймс.
— Он прибыл в порт около двух часов назад. Сразу же сел в карету и уехал.
Кларисса помрачнела.
— Два часа? Как мы сможем догнать его?
Джеймс под столом легонько сжал ее бедро.
— Подождите. Что, собирается сделать Петтибоун? — спросил Микс.
— Я не знаю точно. Он пытался убить меня в Лондоне. — Джеймс замолчал, сделав большой глоток сидра. — Когда это ему не удалось, он украл ключ от сейфа, хранящегося в Париже, того самого, в котором лежат деньги, предназначенные Беннеттом в уплату за портрет.
Брови Пендерли сошлись на переносице — он обдумывал информацию.
— Так он хочет завладеть деньгами?
— И не только. Он борется с Дюраном. Я догадываюсь, что он планирует провалить нашу миссию, с тем чтобы попытаться занять место Дюрана.
— Независимо от того, какие планы строит Петтибоун, Дюрану станет ясно, что моя мать больше не нужна, — добавила Кларисса с отчаянием в голосе.
Пендерли кивнул.
— Понятно. Я послал человека следовать за Петтибоуном — он появится в нашей конторе, как только они окажутся в Париже, и сообщит обо всем. Я бы поспорил, что они держат вашу мать в одном из борделей.
— «Все и даже больше»? — спросил Джеймс.
— Именно в нем, — ответил Пендерли.
Джеймс быстро поднялся из-за стола, Кларисса вслед за ним.
— Мне нужны люди и лошади.
Виконт тоже поднялся.
— Разумеется. Людей, кратко проинформируют о том, какое место вы действительно занимаете в организации, и они будут сопровождать вас в Париж, — сказал он. — И, Марлоу, с возвращением из мертвых.
Кларисса знала точно — сколько бы времени ни прошло до того момента, когда ей снова придется сесть в седло, это случится слишком скоро. Даже после часового отдыха, на котором настоял Джеймс, пока они меняли лошадей, она бы не удивилась, если бы на ее задике остался отпечаток седла.
Добравшись до Монмартра, они подождали, пока один из пяти агентов, сопровождавших их в Париж, не узнает, поехал ли Петтибоун прямо в бордель. Когда тот, взмыленный, вернулся с сообщением, что Петтибоун действительно поехал в бордель, решено было спасать леди Изабеллу, а потом схватить как можно больше агентов-«монахов». К ним спешило подкрепление, но не было гарантии, что люди поспеют вовремя, а они не могли ждать.
— Я не могу позволить вам это, — твердо сказал Джеймс.
Кларисса поправила на плечах атласное платье в напрасной попытке прикрыть большую часть груди. Когда агент возвратился с платьем и туфельками, многие решили, что одному из мужчин предстоит сыграть роль женщины. После того как агент объяснил свой план, он показался самым разумным, хотя Джеймс пообещал оторвать голову тому, кто его придумал.
— У вас нет выбора. Дюран знает, как вы выглядите. Кроме того, я, по всей вероятности, сумею помочь вам незаметно проникнуть в дом до того, как столкнусь с этим человеком.
Джеймс крепко взял ее за запястье.
— А что, если Петтибоун обнаружит вас?
Кларисса тоже думала об этом. Не найдя никакого разумного решения, ее истощенный мозг легко отказался от дальнейших попыток.
— Джеймс, пожалуйста. Мы теряем время.
Он выслушал ее, хотя это далось ему нелегко. Только после того, как она три раза повторила свой план, он выпустил ее запястье и позволил ей перейти улицу и подойти к черному ходу борделя.
Кларисса оправила юбки своего кричаще-красного платья, глубоко вздохнула и постучалась в дверь.
Она приготовилась постучать снова, когда дверь широко распахнулась и на пороге появилась женщина.
