Джорджетт Хейер - Арабелла
Бертрам был в восторге. Каждый день приносил новые впечатления. Правда, иногда его охватывало беспокойство, казалось, что он теряет контроль над собой, но стоило только Простаку предложить ему очередное развлечение, а Джеку Карнэби пригласить его в театр, или на кулачные бои, или в клуб «Дэффи», как тревожные мысли мгновенно исчезали. Ни одного из его новых друзей, похоже, не пугали денежные трудности. И поскольку все они постоянно находились на грани разорения и все-таки умудрялись, сделав удачную ставку или выиграв в кости, снова поправить свои дела, Бертрам очень опрометчиво решил, что он тоже может вести такой образ жизни и не воспринимать всерьез временные трудности. Ему и в голову не приходило, что ни один из мастеров не предоставит неограниченный кредит молодому человеку, о финансовом положении которого ему ничего неизвестно. Другое дело — такие заказчики, как Уивенхой или Скантоп. Впервые он понял, что к нему относятся несколько иначе, чем к его приятелям, когда получил ужаснувший его счет от мистера Свиндона. Бертрам сначала не мог поверить, что два костюма и плащ стоят таких денег, однако сумма, по-видимому, была верной. Стараясь выглядеть беззаботным, он спросил у мистера Скантопа, что тот делает, если получает счет от портного. Мистер Скантоп просто ответил, что немедленно заказывает себе новый костюм. Однако Бертрам, хотя и привыкший во всем подражать своему окружению, был не настолько наивен, чтобы не понять — этот прием ему не поможет. Он попытался избавиться от гнетущих мыслей, успокоив себя тем, что портные обычно не требуют немедленной оплаты счета. Но мистер Свиндон, видимо, не был знаком с этим правилом. Через неделю он прислал повторный счет, сопроводив его вежливым письмом, в котором сообщал, что желал бы получить деньги как можно быстрее. И тут, будто сговорившись с мистером Свиндоном, другие мастера стали присылать свои счета, так что очень скоро один из ящиков туалетного столика в комнате Бертрама оказался забит ими до отказа. Ему удалось оплатить некоторые из них, и настроение его улучшилось. Он уже успокоился, думая о том, что какой-нибудь счастливый случай поможет ему разделаться со всеми долгами, как вдруг в гостиницу пришел вежливый, но настойчивый господин. Он ждал Бертрама целый час, а когда тот вернулся с прогулки верхом в Гайд-парке, представил ему счет и сказал, что мистер, видимо, забыл о нем. Бертраму удалось избавиться от этого господина только после того, как он заплатил ему часть суммы. Кроме того, между ними произошел спор, судя по всему, услышанный официантом, который прохаживался у дверей столовой. Худшие опасения Бертрама оправдались на следующее же утро, когда хозяин гостиницы «Рэд-Лайен» выставил ему счет за проживание. Положение становилось отчаянным, и у Бертрама оставался единственный способ предотвратить трагедию. Легко было мистеру Скантопу рассуждать об опасности увлечения азартными играми. Он не понимал, что, просто отказавшись от них, нельзя решить проблему. Сам мистер Скантоп, оказавшись в подобной ситуации, мог рассчитывать на своих попечителей, которые, пусть и отчитав его, всегда придут на выручку. Бертрам даже не хотел думать о том, чтобы попросить помощи у своего отца. Лучше покончить с собой, потому что он не только не мог представить себе, как выложить перед отцом такую коллекцию счетов, но и знал, что оплатить их папе будет очень трудно. Не было смысла и в том, чтобы продать часы и цепочку. Вырученные деньги не сравнились бы с расходами, которые как-то незаметно для Бертрама значительно возросли с тех пор, как он завел дружбу с молодыми людьми из высшего света. Сомнительная идея воспользоваться услугами ростовщика была отвергнута мистером Скантопом, который сказал, что, поскольку наказание за предоставление несовершеннолетним ссуды под проценты довольно сурово, даже «еврейский король» откажется выдать клиенту, не достигшему двадцати одного года, самую маленькую сумму. Он добавил также, что сам однажды пытался взять деньги в рост, но все эти процентщики очень проницательны и с одного взгляда могут определить несовершеннолетних просителей. Мистер Скантоп был обеспокоен, хотя и не удивлен, когда узнал, что его друг попал в такое затруднительное положение. Если бы он сам не был в это время «на мели», то, несомненно, предложил бы приятелю помощь, поскольку считался в своем кругу щедрым парнем. Однако к концу квартала лишних денег у него не было. А попечители не дадут ему ничего, кроме безжалостного совета приехать домой в Беркшир, где мама примет сыночка с распростертыми объятиями. Это он знал из собственного опыта. Правда, Бертрам чувствовал себя не вправе занимать деньги у кого-либо из друзей, поскольку у него не было никаких возможностей, возвратившись в Йоркшир, вернуть долг. Оставался один путь — карты и скачки. Он знал, что это опасно, но худшего положения, казалось, уже и быть не могло, поэтому стоило рискнуть. Он решил, что расплатившись с долгами, сразу уедет из Лондона. Конечно, некоторые стороны столичной жизни очень понравились ему. Однако побывав несостоятельным должником, он понял, что постоянное хождение по краю пропасти грозит нервным срывом. Встреча с одним из кредиторов, в словах которого прозвучала явная угроза, была последней каплей. Если положение должника в самое ближайшее время не изменится, его ждут серьезные неприятности в суде, о чем и предупреждал еще раньше мистер Скантоп.
Бертрам был в отчаянии, и вдруг удача будто снова улыбнулась ему. Небольшая ставка в «фараоне» оказалась счастливой. Он хорошо сыграл в этот вечер и воспрял духом. К тому же Простак Уивенхой, получив информацию от жокея в «Таттерсолзе», указал Бертраму ту лошадь, на которую следовало поставить в предстоящем заезде. Юноша решил, что это само Провидение. На указанную лошадь нужно было поставить значительную сумму. Ведь если она выиграет, все проблемы будут решены сразу, и еще останутся деньги на дорогу домой. Сделав ставку, Бертрам старался не думать о том, какие последствия его ждут, если окажется, что тот опытный жокей ошибся в своих расчетах, пусть и единственный раз в жизни.
— Послушай, Бертрам, — сказал Уивенхой, когда они выходили с ипподрома, — если хочешь, пойдем со мной сегодня вечером в клуб «Идеал». Ты знаешь, отличный клуб! Правда, для очень узкого круга. Но со мной тебя пустят.
— Ну и что там? — спросил Бертрам.
— В основном «фараон» и кости. Этот клуб организовал кто-то из «шишек» только в этом году, потому что «Уэйтерс» прогорел. Представляешь? Говорят, он закрылся. А в «Идеале» хорошая игра, поверь мне. И все очень просто. Конечно, многие играют по-крупному, но минимальная ставка — всего двадцать гиней. И только один стол для «фараона». Кроме того, там без обмана, не то, что в других клубах. А если хочешь сыграть в кости, можно выбрать крупье из своих, и всегда кто-нибудь согласится вести счет. А то из-за этих нанятых крупье и швейцаров приличный клуб превращается в какую-то гостиницу. А самое главное — там нет никакого сброда, и всех этих скучных правил, уставов… например, банк держат по очереди. Бьюмарис, Уэсли, Петерсхэм, ну и другие из этой команды. В общем, сливки общества!
