Мэри Уайн - В постели с незнакомцем
Анна увидела, как надула губы девушка, явно полагая, что жизнь очень несправедлива. С этим Анна могла согласиться.
— В Англии многие тоже так считают.
Фиона фыркнула.
— Вам нет нужды говорить мне это. Элен тверда в своем убеждении. А я не люблю ездить в повозке.
Элен нахмурилась.
— Не надо вести себя как несмышленыш, Фиона. Если девушка заработает дурную репутацию, кто возьмет ее в жены? Вы только подумайте, мисс, вам придется самой сделать выбор, когда придет время выходить замуж.
— Меня не интересует замужество. — Она любовно погладила свою кобылу. — По крайней мере сейчас. Я ведь не прошу разрешения выезжать верхом при луне.
Элен нахмурилась.
— Благородная девушка не должна говорить такие вещи. Оставьте катание при луне падшим девушкам, у которых нет никого, кто удержал бы их от этой пагубной тропы. Может, это звучит волнующе, но будьте уверены, что это слишком скользкая дорога, чтобы становиться на нее.
— Ваш брат взял меня покататься верхом сегодня. Должна сказать, что я понимаю, почему вам это так нравится.
Фиона заулыбалась, счастливая тем, что Анна оказалась на ее стороне.
— Берегитесь, сестра. Элен надает вам по ушам за это. Она очень трепетно относится к детям, — сказала Анна.
— Вы уже замужем, Анна, вы можете кататься сколько угодно, вам это не повредит. — Элен покачала головой. — А вы, юная мисс, разве вы можете все знать в шестнадцать лет?
Фиона улыбнулась, испытывая досаду, как это часто случалось с Калленом.
— Не знаю, почему я так люблю кататься верхом?
Анна не смогла удержаться и засмеялась. Элен закатила глаза, но улыбнулась вполне доброжелательно.
— Расскажи мне о своей поездке, Элен. Как чувствует себя твоя дочь?
Элен счастливо всплеснула руками и стала рассказывать о своей семье. Анна не перебивала радостных излияний горничной. В Стерлинге было много достойного любви.
В особенности его хозяин.
В этот вечер Бродик выглядел весьма грозным. Анна вошла в столовую, и ее охватило беспокойство — в зале стояла непривычная тишина. Даже Каллен, который обычно казался беззаботным, выглядел так, словно был на несколько лет старше. Друс был занят тем, что катал шарик из хлеба, его скулы двигались, словно следуя за ходом его мыслей.
Бродик кивнул Анне, но продолжал мрачно сидеть над кружкой эля.
Тягостное молчание нарушил Каллен:
— Он незаконнорожденный.
Друс хмыкнул, как бы одобряя сказанное, однако продолжая молча жевать хлеб. Выражение лица Бродика сделалось еще более мрачным.
— Это сейчас не суть важно. Его дядя дует в уши королю. Мы должны быть очень осторожны, отвечая на его обвинения.
— Мерзавцы сожгли не меньше дюжины домов.
Казалось, Каллен готов был обнажить свой меч. Однако Бродик погасил пыл брата, слегка покачав головой.
— Мне понадобилось пять недель, чтобы загнать их назад в свои гнезда. Никто не знает это лучше меня, но я уверен, они ушли и пожаловались королю, изобразив дело так, словно именно мы напали на них. Король Яков не потерпит этого от представителей любого клана. Поэтому он и прислал своих людей, чтобы мы знали, что за нами наблюдают.
— Это чушь. Маккуэйды были на твоей земле. — Друс запил кусочек хлеба щедрым глотком эля. — Я поеду с тобой ко двору.
Бродик кивнул, однако выражение его лица оставалось мрачным. Он встретился взглядом с Анной и подмигнул.
— Сожалею, девочка, но сегодня тебе придется ужинать в плохой компании.
— Похоже, по уважительной причине.
Его губы слегка дрогнули. Одной рукой он накрыл руку Анны. Его пальцы были теплыми и посылали еле заметные импульсы удовольствия вдоль всей ее руки.
— Защита земель Макджеймсов — весьма уважительная причина, в этом не приходится сомневаться. Однако я без восторга думаю о поездке ко двору.
В конце зала стало заметно какое-то движение. Все трое сидящих рядом с Анной мужчин тихонько засопели, увидев, что там появилась группа из пяти человек и потребовала некоторых из вассалов освободить место для них. Это при том, что чуть подальше было достаточно свободных мест. На этих людях были накидки голубых и зеленых цветов. Вассалы Макджеймсов вопросительно посмотрели в сторону Бродика, и было ясно, что им хотелось пустить в ход кулаки.
Бродик покачал головой. Тогда вассалы поднялись со своих мест и перешли на свободные. На лицах пришедших заиграли самодовольные ухмылки. Довольные своей победой, они, еще не успев рассесться, громко потребовали, чтобы их обслужили.
— У вас гости. — Анна разглядывала пришедших со все возрастающей неприязнью. — Притом весьма грубые.
Бродик хмыкнул.
— О да. Это такая компания, без которой я бы обошелся.
Друс неприязненно посмотрел на мужчин.
— Мы все могли бы. Наглые королевские псы. Мы должны плясать под их дудку лишь потому, что защищали нашу собственную землю.
Гости снова закричали и стали стучать кружками о стол. Ни одна из служанок даже не посмотрела в их сторону.
Анна поднялась, возмущенная их поведением. Бродик схватил ее за запястье. Она вскрикнула; обычно он соизмерял свои силы, сейчас от его хватки ей стало больно.
— Куда ты направилась?
— Показать им, что ни одна женщина в этом доме не испугается их надменности и снобизма. А также для того, чтобы остановить этот разгул, пока дети не переняли этот дурной пример. — Она мягко вытащила руку, однако взгляд ее был непреклонен. — У них не должно быть повода заявить, что их приняли в Стерлинге негостеприимно.
Бродик отпустил ее руку, в его глазах светилась гордость. Анна вскинула подбородок, оценив похвалу. Гости снова застучали кружками по столу. Решительной походкой Анна преодолела разделявшее их расстояние и взяла полный кувшин из рук Джинни. Девушка ахнула, однако у Анны не было времени объясняться с ней.
— Вам придется перестать стучать кружками о стол, если вы хотите, чтобы их наполнили.
Ее английский акцент заставил всех пятерых мгновенно замолчать. Они сморщили носы, один из них что-то пробормотал по-гэльски.
Наклонившись над столом, Анна плеснула небольшое количество эля в кружку, стоявшую перед мужчиной, однако он, не успев разгадать ее намерения, отвел кружку в сторону, и толика темно-коричневого напитка оказалась у него на рубашке.
Это развеселило соседние столы.
— Вы должны быть поаккуратнее с полной кружкой, сэр.
Анна произнесла это сдержанным тоном, но в ее голосе определенно чувствовался выговор.
Один из мужчин ударил по столу кружкой.
— Сколько я буду ждать?
Анна медоточиво улыбнулась — годы обслуживания Филиппы в конце концов пригодились.
