Трейси Энн Уоррен - Моя пылкая любовница
— Значит, в Шотландию. Там со мной ничего плохого случиться не может.
— За исключением того, что тебе придется жить среди шотландцев. Как правило, они не проявляют особой любви к английской аристократии, и тебе вряд ли это понравится, если, конечно, ты не собираешься жить с каким-нибудь богатым лордом.
— Это ты о чем?
— Я говорю о тебе и о другом мужчине. Надо полагать, ты опять спелась с лордом Саммерсфилдом? И теперь надеешься выйти за него, а не за меня?
В глубине его зеленых глаз мелькнуло что-то, что Джулианна могла бы принять за ревность, не знай она правды.
— Да как вы смеете?! Откуда у вас возникла такая оскорбительная мысль?
— Значит, газеты врут насчет того, что он снова обхаживает тебя на балах? Или он этого и не прекращал?
По спине Джулианны пробежала дрожь отчаяния.
— Убирайся отсюда!
— Не уйду, пока мы все не решим. Наклонившись, он уперся руками в подлокотники ее кресла.
— Какие бы еще мысли ни приходили тебе в голову, Джулианна, ты все равно выйдешь за меня. Саммерсфилд, Италия, Шотландия — все это глупости. Это мой ребенок, и он навсегда останется моим законным ребенком. Тебе нужно только решить, когда и где мы обвенчаемся.
— Я не выйду за тебя замуж.
— Отлично. В таком случае я сам займусь подготовкой к свадьбе. А ты выбери платье и собери вещи для переезда в мой дом.
Сердце колотилось так, что было больно в груди.
— Ты не можешь заставить меня выйти за тебя!
— Это правда, не могу. Зато могу сообщить всем твоим знакомым о беременности. О моем ребенке.
Джулианне показалось, что воздуха в легких не осталось вообще.
— Ты не посмеешь.
— Еще как посмею.
— Но ты погубишь не только мою репутацию! Ты погубишь всю мою семью!
— Разумеется, ты можешь это предотвратить. Нужно сказать всего одно слово. И я спрашиваю тебя еще раз: Джулианна, ты выйдешь за меня замуж?
В этот миг она поняла, почему его называют Драконом. Она слышала, что он может быть безжалостным, даже жестоким, но до сих пор не предполагала, что Пендрагон может оказаться настолько бессердечным. Ведь он сделает именно то, что пообещал, и оповестит весь мир об их связи и ее беременности. Рейф не походил на человека, бросающегося пустыми угрозами. Приняв решение, он уже не отступал.
Если бы речь шла только о ней самой, Джулианна наплевала бы на предосторожности и сказала бы ему, чтобы он прыгнул в Темзу вместе со своим брачным предложением. Но она живет не в вакууме, и ее поступки затронут окружающих, в первую очередь тех, кого она любит, — Гарри и Мэрис.
Более того, нужно думать еще и о ребенке. Если все узнают правду, на ребенке будет навечно поставлено клеймо «незаконнорожденный», он станет объектом насмешек и оскорблений.
Разве она может поступить так со своим ребенком? Разве может погубить его жизнь только потому, что брак с его отцом разобьет ей сердце?
Ее плечи поникли. Джулианна признала свое поражение.
— Хорошо, Рейф, я выйду за тебя.
Он удовлетворенно кивнул и выпрямился во весь свой рост.
— Но знай, — продолжала Джулианна низким голосом, когда он уже шагнул в сторону. — Я никогда не стану твоей женой.
Он остановился:
— Что?
Она заставила себя посмотреть ему в глаза.
— Ты можешь вынудить меня прийти к алтарю, но не сможешь заставить изображать счастье в этом фальшивом браке.
— Джулианна…
— И если ты это сделаешь, то знай — я тебя возненавижу. Ей показалось, что на его лице мелькнуло сожаление, но через мгновение оно исчезло, сменившись непроницаемой маской.
— Разумеется, это ваш выбор, мадам. — Рейф отступил назад и поклонился. — В ближайшее время я сообщу вам о дате и месте венчания. Доброго дня, миледи.
Джулианна молча смотрела, как он выходит из комнаты. И только услышав, как внизу хлопнула дверь, а затем загрохотали колеса отъезжающей кареты, позволила себе поддаться бушующим в душе чувствам.
Зарывшись лицом в ладони, Джулианна разрыдалась.
Глава 19
—К вам мистер Рейф Пендрагон, ваша светлость, — объявил дворецкий герцога Уайверна.
Разумеется, все в фамильном особняке герцога было роскошным, — начиная с парадного входа, подъездную дорожку к которому обрамляли четыреста гигантских дубов, посаженных еще в одиннадцатом веке лично первым герцогом, и заканчивая более чем двумя с половиной сотнями комнат. Этот воистину королевский особняк носил красивое название «Роузмид».
Рейф увидел, как его темноволосый друг, Энтони Блэк, поднял голову, от стопки лежавших перед ним писем и на его угрюмом лице расплылась улыбка. Швырнув перо на стол — массивную полированную глыбу, по слухам, лет триста назад вырезанную из поваленного молнией гигантского дуба, — Тони поднялся во все свои шесть футов три дюйма роста и пошел навстречу другу.
— Какой чудесный сюрприз! — воскликнул он, сердечно пожимая Рейфу руку. — Я уже чуть с ума не сошел под горой корреспонденции, наваленной на меня секретарем! Ты как раз тот самый предлог, который мне требовался, чтобы сделать перерыв.
Губы Рейфа изогнулись в улыбке.
— Рад, что смог помочь. Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.
Слуга поклонился и вышел.
— Ага. С чего начнешь — с портвейна или с виски? — спросил герцог, открывая стеклянные дверцы высокого шкафа, стоявшего у стены.
— С виски. — Взяв стакан с напитком, Рейф опустился в кресло.
Вернувшись с бокалом темного портвейна, Уайвернселна свой стул за письменным столом.
— Ну, рассказывай, что у тебя на уме?
— Титул.
Тони сделал глоток портвейна и с любопытством посмотрел на Рейфа:
— Правда? И чей именно?
— Мой. Я решил получить титул.
— Для себя?
— Да, для себя. Разве я только что не сказал? Хотя, конечно, я понимаю, что титулы не покупаются, а нужно оказать услугу монарху. Вот я и подумал, что мои не такие уж маленькие пожертвования на военные нужды смогут послужить достаточно убедительным мотивом.
Герцог сделал еще один большой глоток портвейна и поставил бокал, негромко стукнув им об стол.
— Уверен, что так и есть. Однако прости, но я удивлен. Сколько лет я пытался убедить тебя принять титул? Ты, в самом деле, обладаешь нужными манерами и образованием.
Господь свидетель, у тебя такая же голубая кровь, как у большинства известных мне лордов.
— Спасибо за вотум доверия, однако, я сильно сомневаюсь, что твои собратья из общества примут меня так же тепло.
Тони нахмурился: — Согласен, многие из них — ужасные снобы, но что тебе до них? И сам я с радостью прослежу, чтобы тебя приняли, как полагается. И Весси тоже, не сомневаюсь.
