Мэри Патни - Совсем не джентльмен
Заметив ее страх, он ободряюще сказал:
— Ешь, сколько хочешь.
Девочка расслабилась.
— Когда я брала себе слишком много еды, старый козел бил меня.
Роб поморщился, но причиной тому были отнюдь не использованные ею словечки. Неудивительно, что она такая худенькая.
— И ты, разумеется, не понимала, сколько это — слишком много, пока он не начинал злиться.
Она кивнула и в это мгновение показалась намного старше своих лет. Роб спросил себя, а когда у нее день рождения.
— Я не хочу, чтобы ты меня боялась, Бри, — решительно заявил он. — Кроме того, когда у тебя день рождения? Тебе наверняка скоро исполнится двенадцать.
— Да, сэр. Двадцать пятого апреля.
Бри аккуратно ковырнула омлет, затем добавила на тарелку ломтик ветчины и гренок. Сара налила всем чаю.
Бри набросилась на еду, как изголодавшийся волчонок, работая и вилкой, и пальцами, а Роб и Сара с изумлением и некоторой тревогой наблюдали за тем, как она насыщается. Правильному поведению за столом они начнут обучать ее в другой раз, когда она будет не так голодна. Роб понял, что пройдет некоторое время, прежде чем девочка сможет расслабиться и начнет есть не спеша.
Он подождал завершения трапезы, прежде чем обратиться к Бри:
— Я учился в Уэстерфилдской академии, школе для мальчиков «хорошего происхождения и плохого поведения».
На лице Бри отразилось изумление.
— Вы плохо вели себя?
— Да, часто, но я научился не делать этого без достаточных на то оснований. — Роб пристально смотрел на дочь. — Сейчас я задам тебе два вопроса, которые задала мне директриса, когда решала, принимать меня в ученики или нет. Во-первых, она хотела знать, что я люблю и что хочу иметь, а, во-вторых, что ненавижу и с чем не желаю иметь ничего общего. Ты готова ответить на них?
Бри нахмурилась.
— А вы меня не выгоните, если мои ответы вам не понравятся?
— Нет, потому что я — твой отец, а не директриса, — ответил он. — Но я хотел бы знать, что для тебя важно.
Она задумчиво пожевала Губу.
— И я могу ответить как угодно?
— Можешь.
— Я хочу… я хочу пони, — торопливо выпалила она. — Настоящего пони, на котором буду ездить только я!
Роб подумал об огромных долгах. Впрочем, пони стоил недорого.
— Хорошо, ты получишь пони. Умеешь ездить верхом?
— Немного. — Выражение лица девочки ясно говорило о том, что она преувеличивает.
— Ты можешь брать уроки верховой езды с завтрашнего дня. А потом, после того как ты хорошенько поупражняешься, мы выберем для тебя хорошего пони.
Бри просияла.
— Пони! — Она обернулась к Саре. — Вы слышали? Отец собирается подарить мне пони!
Сара улыбнулась в ответ.
— Половину своего детства я провела верхом на пони.
Дав Бри время осознать свалившееся на нее счастье, Роб сказал:
— Второй вопрос касался того, что ты ненавидишь.
На сей раз ответ прозвучал почти мгновенно.
— Я ненавижу, когда меня бьют. Будь я старше, я бы убила старого козла! — с жаром выдохнула Бри.
— Я не буду тебя бить. Обещаю. Что-нибудь еще?
И вновь ответ не заставил себя долго ждать:
— Не говорите гадостей о моей маме и не лгите мне.
— Ну, это совсем не трудно, — сказал Роб. — Твоя мама была замечательной, и я могу думать целую неделю, но так и не придумаю, что гадкого можно сказать о ней.
Бри закусила губу.
— Она была самой лучшей мамой на свете.
— Моя мать умерла, когда мне было примерно столько же, сколько тебе сейчас, — мягко сказал Роб. — И я все еще скучаю по ней. — Она бы полюбила свою внучку. Немного помолчав, он продолжал: — Мне не нравится обман, поэтому я не буду тебе лгать, но я бы хотел, чтобы ты тоже пообещала не обманывать меня. Говори мне правду, какой бы неприятной она ни была. Я не стану тебя бить.
Растерянно моргая, дочь уставилась на него.
— Я не буду вас обманывать. Клянусь.
А потом она улыбнулась ему, и сердце замерло у него в груди. Какой бы тяжкой ни оказалась графская ноша, вернуться в Келлингтон стоило хотя бы ради того, чтобы обрести дочь.
Бри вновь закусила губу, но теперь в задумчивости, а не от отчаяния.
— Я могу взять свой первый урок верховой езды сегодня утром?
Роб заколебался. Скорее всего, ей понравится ездить по-мужски, но сейчас ее нужно было учить правильному женскому поведению.
— Сара, у нас найдется костюм для верховой езды, который подойдет Бри по размеру?
— Она может надеть тот, в котором вчера красовалась я, — отозвалась девушка. — Он будет ей великоват, конечно, зато смягчит удар, если она упадет.
Глаза Бри засияли.
— Сэр… отец… вы не могли бы научить меня?
Роб был явно ошарашен, но и доволен сверх всякой меры.
— Не знаю, хороший ли из меня выйдет учитель, но мы можем попробовать и посмотреть, что у нас получится. — Он выглянул в окно. — Солнце уже высоко, так что не будем терять времени.
— Урок должен состояться утром, — заметила Сара. — Потому что после обеда в гости к Бри на чай приглашена сестра Фрэнси, Молли.
Еще одна причина быть благодарным Саре за все, что она делает, чтобы Бри почувствовала себя дома.
— В таком случае мы начнем урок, как только Бри переоденется в костюм для верховой езды. Сара, какие у вас планы на сегодняшний день? Вы можете присоединиться к нам на уроке.
Она покачала головой.
— Я собиралась осмотреть дом. Он такой большой и интересный.
— Оставляйте за собой след из хлебных крошек, — посоветовал Роб. — Здесь легко заблудиться.
Сара рассмеялась и поднялась.
— Я буду иметь это в виду. Увидимся позже.
С этими слова она вышла, и комната будто лишилась солнечного света.
Глава двадцать пятая
Роб уже подходил к дому после первого урока верховой езды для Бри, когда столкнулся с Сарой, вышедшей из боковой двери. На свету волосы ее искрились золотом, и он невольно улыбнулся.
— Собираетесь на прогулку? Я могу показать вам окрестности.
Она улыбнулась ему в ответ.
— Благодарю вас. Да, я действительно хотела бы увидеть побольше перед тем, как уеду.
Ему было больно сознавать, что она вот-вот уедет. Но тем больше причин наслаждаться ее обществом, пока у него есть такая возможность. Роб предложил ей свою руку.
— Хотите взглянуть на старый замок? Мне самому любопытно, сколько от него осталось.
Теплая ладошка Сары легла на сгиб его локтя.
— По-моему, замок был построен слишком близко к краю утеса.
Когда они зашагали по английскому парку, он сказал:
— В четырнадцатом веке расстояние, очевидно, представлялось вполне разумным, но на протяжении последних ста лет или около того земля начала понемногу осыпаться вместе с постройками.
