Сабрина Джеффрис - Отвергнутый жених
Она судорожно сглотнула.
– Согревать вашу постель – это одна из выгод, которую вы мне пообещали, если я за вас выйду замуж.
– Вот придира, – пробормотал Найтон. – Полагаю, это обоюдная выгода, в чем вы могли не раз убедиться.
Он поцеловал ее в губы, Розалинду бросило в жар, и она, как всегда, испытала наслаждение, отвечая на его поцелуй всей любовью своего сердца.
Но когда он потянул одеяло, Розалинда вывернулась из его объятий и отошла на несколько футов, прижимая к себе одеяло как щит.
– Розалинда? – Он с тревогой посмотрел на нее.
– Я выйду за вас.
Он облегченно вздохнул.
– Это надо отпраздновать.
Только Грифф мог вложить в слово «отпраздновать» откровенно чувственный смысл. Она затрепетала от его восхитительного искушения, но устояла. Она не ляжет с ним до тех пор, пока все сомнения и страхи не рассеются. Она любит его, но, если он снова ею овладеет, признается ему в любви.
– Нет, – сказала она, – пора идти, иначе нас хватятся и пойдут искать.
Он шагнул к ней.
– Дэниел позаботится, чтобы нас никто не беспокоил.
– Нет! – Она твердо стояла на своем. – Я... немного... – Что? Устала? Солнце уже село? Какую причину она можетназвать?
К ее удивлению, он сам подсказал причину:
– Вам больно. Конечно. – Он виновато посмотрел на нее. – Я не подумал. Вы были девственницей. Вам нужно отдохнуть и прийти в себя.
Она ухватилась за его слова, хотя боли не испытывала.
– Да, вы правы. Я... я сожалею...
– Это я должен сожалеть. И извиниться перед вами. – Он шагнул ближе и нежно провел рукой по ее щеке. – Я плаваю в неизведанных водах, моя милая. У меня никогда не было девственницы. Вы первая.
– Хотелось бы надеяться, что и последняя, – предупредила она. – Дэниелу я много чего наобещала, с вами все будет по-другому. Если после свадьбы вы заведете любовницу, клянусь, отрежу вашего «святого Питера», или как вы там его называете.
Найтон рассмеялся:
– Слышу речь истинной амазонки. Не беспокойтесь, дорогая, мне не нужна уступчивая жена. Любовницу заводить не собираюсь. Мне нужны только вы, до конца наших дней.
Розалинда ушам своим не поверила. Он поцеловал ее.
Есть только один способ убедиться в его намерениях и избавиться от всех страхов. Она сегодня же пойдет к папа´ с этой чертовой шкатулкой и заставит его рассказать, что в ней хранится. Там не должно быть ничего важного, она в этом почти уверена.
Дай Бог, чтобы так и было.
Если выяснится, что Грифф лгал, говоря о том, как она ему нужна, клялся, что жить без нее не может, она этого не вынесет.
Глава 18
Ни одно чувство не пускает так глубоко
корни в человеческом сердце, как зависть.
Ричард Шеридан, английский театральный деятель и драматург. «Критик»Полчаса спустя, когда они оделись и направились к дому, Грифф никак не мог избавиться от охватившей его тревоги. Казалось, он должен быть счастлив, поскольку получил то, что хотел. Все, что хотел.
Он получил Розалинду, несмотря на то что раскрыл ей свой маскарад. Она согласилась выйти за него замуж. Сказала, что он ей нравится. Даже угрожала ему кастрацией, если он вздумает завести любовницу. Ее ревность свидетельствовала о том, что она не просто хочет его, а питает к нему какие-то более глубокие чувства.
Он получит брачное свидетельство родителей в день своей свадьбы, если граф сдержит слово. К тому же она не перестанет его любить, поскольку он ни словом не обмолвился ей об этом проклятом деле.
И все же он испытывал беспокойство. Он бросил на нее быстрый взгляд, когда они обходили дом и пробирались под окном, пролившим мягкий свет на ее лицо. Она выглядела задумчивой, отстраненной. Могла ли она знать...
Нет, не могла. Видимо, на нее подействовала потеря девственности. Для любой девушки это психологическое и фи зиологическое испытание. Знай она правду, не вышла бы за него. Он в этом не сомневался.
И все же ему придется рассказать ей. Что за дилемму он создал! Чтобы получить место в палате лордов и стать членом делегации, он должен публично заявить свои права на титул. Но если он сделает это публично, не важно, до или после свадьбы, Розалинда ему этого не простит.
Он застонал. Неужели нельзя что-нибудь придумать? Разумеется, ей не нужно знать, каким образом он получит брачное свидетельство. Пусть это останется между ним и графом. Семье это не нанесет вред, потому что сразу же после женитьбы на Розалинде он поселится в Суон-Парке и все будет по-прежнему. Он мог бы даже позволить ее отцу остаться в главной спальне.
Просто титул без особого шума перейдет от ее отца к Гриффу. Вся процедура займет не больше месяца. В палате лордов. Перед такими же пэрами, как ее отец, и множеством газетчиков, без сомнения. Ее отца заклеймят преступником, ее сестер будут жалеть, и Розалинда поймет, что он ее обманул. Точнее, не сказал ей правду.
Он снова застонал. Проклятие, это нечестно! Этот титул принадлежит ему! Она должна быть благодарна, что он готов жениться на ней после того зла, которое ее отец ему причинил, черт возьми!
– Если вы будете стонать, Грифф, – тихо произнесла Розалинда, – я подумаю, вы раскаиваетесь в том, что сделали мне предложение.
Он посмотрел на нее:
– Вы ошибаетесь, я совершенно искренне предложил вам руку и сердце. – Так оно и было. Грифф ничего так не хотел, как жениться на ней, хотя знал, что этот брак чреват многими сложностями.
Возможно, ее отец долго не протянет, это было бы наилучшим исходом.
Но его смерть принесет много горя Розалинде. Он снова застонал и, поймав ее тревожный взгляд, объяснил:
– Я пытаюсь решить, как нам лучше входить в дом. Чтобы вы не смущались перед семьей. Есть какой-нибудь вход в дом, чтобы мы вошли незамеченными?
– Не говорите мне, что во время ваших блужданий вам не удалось разведать все тайные проходы в Суон-Парке.
– Вижу, занятия любовью ничуть не повлияли на ваш острый язычок, миледи. Очень хорошо. – Он остановился, подхватил ее на руки и пошел к парадному входу. – Мы можем войти вот так. И все вопросы отпадут сами собой.
– Опустите меня, негодник! – прошипела Розалинда, поглядывая на окна, мимо которых они проходили. – Ради Бога, опустите меня на землю!
– Как пожелаете. – Он отпустил ее ноги так, что они медленно сползли по его телу, хотя он продолжал обнимать ее, пока не сорвал поцелуй. Очень горячий, очень нежный поцелуй, заставлявший жаждать гораздо большего.
Она вырвалась, тяжело дыша, ее глаза расширились, губы покраснели.
– Вон там боковая дверь. – Она указала на живую изгородь. – Она ведет на одну из лестниц для слуг.
Когда они добрались до маленькой двери, она открыла ее, но он поймал ее руку.
