Михель Гавен - Арденны
— Фрау Сэтерлэнд!
Она обернулась. На «королевском тигре» к госпиталю подъехал командир «Лейбштандарта» бригадефюрер СС Вильгельм Монке.
— Вы были все это время с Пайпером? — удивился он. — Он ни словом не обмолвился мне.
— Я была включена в состав диверсионной группы оберштурмбаннфюрера СС Скорцени, господин бригадефюрер, — Маренн всегда испытывала трудности с формальностями, предписываемыми уставом, но от нее, по счастью, никто и не требовал многого. Так что она всего лишь подняла руку в приветствии, так как не отреагировать на появление генерала было невозможно.
— Вы героиня, фрау Сэтерлэнд, — Монке покачал головой. — У вас здесь все в порядке? — он кивнул на госпитальные палатки. — Требуется какая-то помощь?
— У нас совсем не в порядке, — она не могла не воспользоваться ситуацией, — ваши танки, господин бригадефюрер, мешают проезду нашего санитарного транспорта. Мы не можем эвакуировать раненых в тыл. А среди них есть очень тяжелые, которые нуждаются в срочной помощи.
— Наши танки вам мешают, это замечательно, — Монке рассмеялся. — Хорошо, я распоряжусь, чтобы раненых немедленно отправили на БТРе. Вас это устроит?
— Безусловно, господин бригадефюрер, — Маренн взглянула на Вилланда, тот был явно озадачен. — Это даже существенно больше того, на что мы рассчитывали. Благодарю вас.
— Организуйте, — Монке повернулся к одному из помощников. — Я полагаю, что сегодня вечером, фрау Сэтерлэнд, вы уже сможете отдохнуть в Аахене, — продолжил он. — Пайпер переводится в тыл, там его группа будет переформирована. Вы славно потрудились. А где главный заводила? — он явно имел в виду Иоахима.
— Оберштурмбаннфюрер впереди, у захваченного опорного пункта, — ответила Маренн.
— Не оберштурмбаннфюрер, а штандартенфюрер, — поправил Монке с улыбкой. — Уже получен приказ. Всем офицерам — Железный крест, тут у меня с собой целый багаж драгоценного металла, на танке не увезти. Гауптштурмфюреру, то есть уже штурмбаннфюреру СС Рауху Железный крест первой степени. Самому Пайперу — Рыцарский крест с дубовыми листьями и мечами. А вам, фрау Сэтерлэнд…
— Мне бы только бронетранспортер, и хватит…
— Рейхсфюрер сообщил, что он будет иметь честь лично благодарить вас в Берлине, ну и наградит соответственно.
«Чем он может меня наградить, — мелькнула у нее мысль, — если я до сих пор числюсь заключенной лагеря? Но может быть, пожмет руку, и то слава Богу, как говорится».
— Бронетранспортер сейчас придет, — Монке повернулся к адъютанту. — Краузе?
— Так точно, господин бригадефюрер, — отрапортовал помощник.
— Хорошо, — Монке кивнул. — Тогда вы поможете доктору Вилланду отправить раненых в тыл и обеспечите все формальности.
— Слушаюсь, господин бригадефюрер.
— Оберштурмбаннфюрер, — Монке обратился к главному хирургу «Лейбштандарта». — Поручаю вам справиться с эвакуацией самостоятельно, так как считаю необходимым, чтобы фрау Сэтерлэнд присутствовала на вручении наград тем, с кем она прошла столь трудный и опасный путь. Краузе окажет вам содействие.
— Господин бригадефюрер, — прервал его связист. — Генерал Шмидт на проводе.
— Прошу простить меня, фрау Сэтерлэнд, дайте, — бригадефюрер взял трубку. — Доброе утро, дружище. Я вижу, как работают твои асы. Да, противник практически раздавлен, он несет огромные потери, резервы они израсходовали, и, скорее всего, их командование потеряло управление на этом участке фронта, откатываются в беспорядке. Мы движемся вперед. Я прошу тебя, поднимай еще «юнкерсы», нацеливай их на дороги. Надо парализовать движение, не дать отвести тылы, поставить их под удары наших танков. Что? Вводишь Ме-262, реактивные истребители, это очень кстати. Их надо направить против аэродромов, чтобы приковать их авиацию к земле. Я доложу Зеппу. Хайль Гитлер!
Он вернул трубку связисту.
— Так что, оберштурмбаннфюрер, у вас есть возражения? — снова обратился к Вилланду.
— Никак нет, мой бригадефюрер, — ответил тот, правда, не совсем уверенно, потом добавил, обращаясь к Маренн. — Не волнуйтесь, фрау Сэтерлэнд, я постараюсь, чтобы этому янки была оказана вся необходимая помощь.
— Благодарю, Мартин, — Маренн сжала его руку. — Я вернусь сразу после награждения. Буду присутствовать на этой церемонии с радостью.
— Тогда позвольте подвезти вас, фрау, — Монке наклонился, предлагая ей руку.
— Благодарю, — Маренн поднялась на бронетранспортер.
Когда они подъехали, весь личный состав оперативной группы штандартенфюрера СС Пайпера и диверсионной группы оберштурмбаннфюрера СС Скорцени был построен шеренгами возле почерневших полуразрушенных стен захваченного опорного пункта. Маренн спрыгнула с бронетранспортера и сразу отошла в сторону, чтобы не привлекать внимания. Но ее окликнули.
— Фрау Сэтерлэнд, мы вас ждем, — услышала она голос Пайпера. — Вставайте в строй.
Он подошел, с неизменной улыбкой, светлые глаза сверкали на почерневшем от гари лице.
— Что вы, Иоахим, — Маренн смутилась, — я совершенно не строевой человек. Я никогда в жизни не стояла в строю. Я вам только испорчу всю картину. Я даже не смогу повернуться по команде, обязательно собьюсь.
— Такая красивая женщина, как вы, к тому же храбрая, не может ничего испортить, это однозначно, — Пайпер взял ее под руку. — Идемте. Поворачиваться мы никуда не собираемся. Надо только постоять на месте, ровно, с этим вы справитесь, я уверен. Вы ведь участвовали в операции не только как врач, но и как солдат, так что пожалуйте в строй, и без всяких возражений. Мы даже обязаны сделать это. Идите к своей группе, — он подвел ее к Скорцени. — Там уже есть бойцы, которые тоже выглядят не по уставу. И поворачиваться не умеют.
Пайпер имел в виду Айстофеля, который сидел последним в шеренге и замахал хвостом, увидев ее.
— Вставай рядом со мной, — Отто кивнул, и добавил, наклонившись: — Где твой головной убор? Найди свой головной убор. У тебя очень красивые волосы, но в строю положено стоять в головном уборе.
— Я понимаю, — Маренн улыбнулась. — Хорошо, что узнала об этом хотя бы на четвертый год войны.
— А я всегда говорил, что у вас в Шарите полное разгильдяйство. Вы числитесь структурой СС, но никто и понятия не имеет об элементарной дисциплине, де Кринис с попустительства Шелленберга совершенно этим не занимается.
