Мэри Бэлоу - Танцуя с Кларой
– Фредди. – Графиня коснулась его руки. – Прости меня за то, что я стала причиной вашей размолвки.
Фредерик рассмеялся, но не поднял головы и не открыл глаз.
– Ты просишь прощения у меня, Джули? – усмехнулся он.
– Да, – ответила она, – и прощаю тебя. Мне кажется, ты нуждаешься в этом, Фредди. Я прощаю тебя за все. Конечно, прощаю. Так или иначе, ты был не настолько жесток, чтобы осуществить свой план. Ты вез меня обратно домой, когда Дэниэл, Камилла и Малкольм догнали нас. Никакой реальный вред не был причинен, и, в некотором смысле, ты даже способствовал нашему с Дэниелом сближению раньше, чем это могло произойти в противном случае. Я простила тебя, как только мой гнев остыл, и сказала бы тебе об этом, дурачок, если бы ты не сбежал так позорно. Я никогда не думала, что ты можешь сбежать, когда придется отвечать за свои поступки, Фредди. Лишь несколько недель назад я сказала, что никогда не смогу простить тебя за то, что ты женился на Кларе. Но на самом деле это не мое дело, как Дэниел изо всех сил старался объяснить мне.
Он сглотнул. Дважды. Господи, он хотел, чтобы они ушли. Он не сможет сдержать эмоций, если они не сделают этого.
– Это была лишь еще одна глупая авантюра, имевшая место в Примроуз Парке, – продолжала графиня. – Одному богу известно, сколько их было за эти годы, Фредди. Давай забудем об этом. Давай снова будем друзьями. О, глупый, как же мы можем не быть друзьями, если мы всегда ими были?
– Мне кажется, нам лучше уйти, Джулия, – заметил граф. – Мы приедем снова, Фредди. Или, что еще лучше, приезжай сам навестить маму. Она желает знать, что происходит. Да и тетя Роберта с дядей Генри приехали вместе со Стеллой, чтобы оказать Малькольму поддержку в связи с приближающейся свадьбой. Пойдем, любовь моя.
Но вдруг Фредерик резко развернулся и схватил Джулию прежде, чем она смогла отойти хоть на шаг от него. Он крепко обнял ее и спрятал свое лицо поверх ее головы.
– Дурачок! – промолвила она после нескольких секунд тишины, уткнувшись в его шейный платок. – О, Фредди, ты такой глупый. Я могла бы убить тебя.
– Не прекращай повторять эти нежные слова, – пожурил он слегка неровным голосом, – и Дэн сделает это для тебя, Джули.
– Тебе лучше не сжимать меня сильнее, – предупредила она. – Иначе мы раздавим четырехмесячного малыша, Фредди. Разве мы с Дэниэлом не ловко справились с этим? Он покраснел? А ты? – Она подняла смеющееся лицо и посмотрела на него. – Ты бы лучше поздравил нас.
Фредерик поцеловал ее в лоб.
– Поздравляю, Джули, – сказал он. – Я всегда знал, что ты умная девочка. Поздравляю, Дэн.
Он отыскал взглядом кузена, который стоял рядом с ними и серьезно смотрел на него, а затем протянул его правую руку. Фредерик крепко пожал ее, одной рукой придерживая графиню за плечи.
– Ты выглядишь ужасно, – заметила она. – Когда ты спал в последний раз? Мне кажется, ты…
– Тише, милая, – прервал ее граф. – Фредди, мы пойдем. Ты наветишь маму, не так ли? И остальных? Я глава семьи, в конце концов, и не желаю никаких размолвок между ее членами. Привезешь Клару на свадьбу?
– Мне надо подумать, – ответил Фредерик.
– Привези её, – настаивала графиня. Она засмеялась и поцеловала его в щеку, прежде чем взять мужа под руку. – Ты слышал Дэниела. Это был приказ. Я дрожу каждый раз, когда он что-либо приказывает мне.
Мужчины обменялись понимающими улыбками.
– Кстати, Джули, – заметил Фредерик, когда они уже уходили и были на пути к двери. – Знаешь, я люблю её.
– Идиот! – воскликнула она, улыбаясь ему через плечо. – Об этом говорил каждый твой жест с тех пор как мы приехали сюда, Фредди.
Да поможет ему Бог, подумал он. На него нахлынуло отчаяние и все облегчение, что принесло их прощение, улетучилось – да поможет ему Бог, это была правда.
Глава 16
Прежде чем нанести визит тёте Саре, виконтессе Йорк и матери графа, он дал себе два дня на то, чтобы достаточно оправиться и привести себя в божеский вид. Он посетил также родителей Малколма. Тетя Сильвия и дядя Пол вместе с детьми, Гассом и Виолой, должны были прибыть со дня на день, а его собственные родители сообщили в письме, что вернутся в город в течение недели и захватят с собой тетю Милли. Клан снова собирался в Примроуз Парке, с той же неотвратимостью, с какой делал это каждое лето, сколько Фредерик себя помнил.
Всех, разумеется, больше всего интересовала его жена, и они задавались вопросом, когда, наконец, смогут ее увидеть. Неужели дорогой Фредди решил тянуть до последнего, и привезет ее в город только к самой свадьбе, дерзкий мальчишка? Из-за травмы его жена чувствует себя комфортнее в деревне, объяснил он. Он надеется, что смог уговорить ее приехать в город на свадьбу, но не уверен, что она действительно сможет сделать это. Она немного застенчива. Эта последняя ложь была сказана в пределах слышимости графа и графини, отчего он тут же ощутил стыд и дискомфорт.
Его отец, конечно, потребует объяснений, если Клара не приедет, подумал Фредерик. От этой мысли у него в очередной раз упало сердце. В последнее время его бедное сердце только и делало, что падало. Удивительно, что ему все еще было куда падать. Его отец будет разочарован в нем – в который раз. А он не в состоянии снова и снова доказывать, что уже вырос, остепенился и способен вести себя как человек, умеющий нести ответственность за совершенные поступки.
Он потерпел неудачу. Да, верно, теперь он мог оставить в прошлом ту историю с Джулией. Он обнаружил, что прощение – это чудо, способное облегчить самые тяжкие муки совести. Но тот эпизод можно было бы назвать всего лишь мелким грешком по сравнению с тем, что он сделал с Кларой. Он погубил собственный брак. Это был полный провал. Он причинил непоправимый вред женщине, которая стала самой важной частью его жизни. Даже более важной, чем он сам.
Именно всепоглощающее чувство неизбежного краха привело его в тот вечер на закрытую вечеринку, где, как он знал, будут карты и высокие ставки. И он не видел никакого смысла избегать этого. Если бы он пропустил тот карточный вечер, то все равно принял бы участие в следующем или в любом другом. У него просто не было силы воли, чтобы изменить привычный образ жизни. Или же ему не хватало целеустремленности. Возможно, именно этого ему всегда и не хватало. Он не видел особого смысла – ни в чем.
Он решил, что мог бы попытаться контролировать себя. Ограничил бы траты. Останавливал бы себя, когда проигрывал определенную сумму. Не то что бы он мог позволить себе потерять какую-то сумму. Он уже потерял ужасающе много с тех пор, как женился. Если он будет недостаточно осторожен, в ближайшее время его снова могут атаковать кредиторы, и ему придется просить о помощи отца или Клару – хотя он скорее умрет, чем обратится к кому-либо из них за одолжением, – или же ему снова будет угрожать опасность оказаться в долговой тюрьме.
