Энн Эшли - Возвращение леди Линфорд
Рейчел сидела, спокойно слушая то, что ей рассказывали, и невозмутимо глядя на незнакомку. Леди Фотерингейл, совершенно очевидно, просто избалованный ребёнок, чьё хорошее поведение можно обеспечить, если позволить делать всё, что ему вздумается. Несомненно, угодливый сэр Генри — идеальный супруг для эгоистичной увядающей красавицы.
— Я счастлива, что у вас всё сложилось благополучно, мадам, — умудрилась произнести Рейчел ровным голосом.
— Спасибо, дорогая! — восхищённо воскликнула леди Фотерингейл. — И у тебя также все хорошо. Естественно, я в конце концов, узнала о твоём браке с юным Домиником и о твоём последующем исчезновении. — Снова заливистый смех потряс воздух. — Тогда я сказала Генри, что история словно повторяется. Но потом от твоей милой подруги Арабеллы Мейтленд мы узнали, что ты воссоединилась с мужем.
Рейчел прищурилась:
— Я не знала, мадам, что вы хорошо знакомы с Мейтлендами.
— О нет, дорогая. И не желаю с ними знакомиться. Как мы слышали, мамаша — сущий дракон. Бедняжка Арабелла! Я встретилась с девочкой несколько недель назад, когда тётя привезла её в Париж. Она сказала, что приехала из Гэмпшира, и мы разговорились, ты знаешь, как это бывает. Когда она узнала, что я твоя мать, то просто настояла на этом визите.
— Какая заботливость, — сказала Рейчел без всякого выражения.
— Конечно! Но это мучительное плавание через Ла-Манш, а потом поездка в экипаже — такие сквозняки, никогда не испытывала ничего подобного… потом оказалось, что мы приехали в день скучнейшего сельского бала. Хозяин и хозяйка нас даже не встретили. Милой Арабелле пришлось самой устраивать нас… Ну, это уж слишком! И теперь у меня ужасно болит голова.
— Мне очень жаль это слышать, — донеслось от дверей. — Может, и к лучшему, мадам, что я пришёл освободить вас от общества моей жены.
Рейчел увидела приближавшегося виконта, тут же вскочила и в мгновение ока оказалась рядом с ним. Инстинктивно она вложила ладонь в его руку, ища поддержки и утешения, и его пальцы, тёплые и нежные, сомкнулись вокруг её пальцев.
— О Генри, только посмотри на них! Какая красивая пара! — Улыбка леди Фотерингейл тут же исчезла, и она жеманно надулась. — Хотя с вами, Линфорд, я вообще не желаю разговаривать. Безнравственно позволять бедной девочке думать, что её мама умерла.
Виконт смотрел прямо в глаза жены баронета, и его взгляд был твёрдым, как кремень.
— Простите мне эту оплошность, мадам. Видите ли, я полагал, что если бы вы пожелали сообщить дочери о вашем существовании, то сами постарались бы связаться с ней.
За этой репликой последовало неловкое молчание. Наконец леди Фотерингейл пришла в себя и, пожав плечами, довольно безразлично произнесла:
— Ну, знаете, как это бывает. Годы шли, и иногда я вообще забывала, что у меня есть дочь. Но теперь мы воссоединились, и я бы хотела иногда видеться с ней. Мы утром уезжаем в Ирландию. Почему бы вам не привезти её весной в Париж?
— Как пожелает Рейчел; я со своей стороны не вижу причин возражать. — Виконт элегантно поклонился. — А теперь, мадам, боюсь, должен лишить вас компании вашей очаровательной дочери. Скоро ужин, и нас ждут внизу. Сэр Генри, ваш покорный слуга. — И с этими словами он повернулся, не выпуская руку жены.
Рейчел смогла лишь выдавить слабую улыбку лорду и леди Фотерингейл и позволила Линфорду вывести её из комнаты. Она чувствовала себя совершенно растерянной. До прихода виконта она вполне владела собой и разговаривала с леди Фотерингейл абсолютно спокойно, будто просто с незнакомой женщиной, случайно встреченной на балу.
Однако неожиданное появление Линфорда всё изменило. При виде его до Рейчел вдруг дошла вся важность того, что она узнала. Её мать жива! Она понимала, что должна чувствовать безмерную радость. Но почему тогда внутри лишь странная пустота, полное отсутствие всяких чувств?
— Естественно, для вас это шок, Рейчел, — нежно сказал его светлость. — Мне бы очень хотелось, чтобы вы узнали правду как-нибудь по-другому, в более удобном месте и в более подходящее время.
— Все так странно. Я не знаю, что´ должна чувствовать. — Она резко остановилась на верхней площадке лестницы, звуки музыки и смех вдруг показались оглушительными. — О Господи, Линфорд, я не могу вернуться туда! Увезите меня домой, умоляю.
— Если хотите, мы, конечно, уедем. Но поймите, что, сбежав с бала, вы позволите Арабелле Мейтленд праздновать победу.
Рейчел внимательно взглянула на мужа.
— Что вы имеете в виду?
— Вы же не думаете, что она пригласила вашу достопочтенную родственницу по доброте душевной? — Он криво улыбнулся, заметив, как застыла Рейчел. — Именно так, дорогая. Если я не сильно ошибаюсь, мисс Мейтленд надеется увидеть, как вы ускользнёте отсюда крадучись, поджав хвост, словно отшлёпанный нашкодивший щенок.
Рейчел помолчала, переваривая услышанное, затем живо вспомнила некий разговор с Люси пару месяцев назад, когда она сказала подруге, что юная жена Родерика Уэстона сбежала с другим мужчиной и вскоре после этого погибла в аварии.
Было бы вполне естественно, если бы Люси пересказала ту беседу матери и сестре, но Рейчел готова была поклясться, что если миссис Мейтленд и знала истинное положение дел, то не обмолвилась об этом дочерям.
Нет, Арабелла Мейтленд обнаружила правду в Париже, тут нет сомнений. И человеку, невзлюбившему Рейчел, трудно представить лучшую месть, чем публично унизить, предав гласности скандальное прошлое её матери. Хуже того — выставить Рейчел лгуньей.
Железная решимость возродила её мужество, и Рейчел попросила виконта проводить её вниз, в салон. Он охотно подчинился, но не успела Рейчел войти в зал, как все взоры обратились на неё, и её мужество начало таять.
— О Боже, Линфорд! — прошептала она, машинально хватаясь за его руку. — Все на меня таращатся.
— Ну и что? Вы должны были давно привыкнуть к этому, дорогая. Редкий мужчина не устремит восхищённый взгляд на красивую женщину, входящую в комнату. И дамы, конечно, тоже. Они, вероятно, прикидывают стоимость вашего платья и размышляют, выглядели бы они в нём хоть вполовину так прекрасно, как вы. Конечно, нет, но пусть помечтают.
Рейчел засмеялась в ответ на его ядовитое замечание, но снова посерьёзнела.
— Вы прекрасно знаете, почему они смотрят. Если я хоть что-то понимаю в Арабелле Мейтленд, она уже все разболтала.
— А если я хоть что-то знаю об этой бессердечной девчонке, ничего она не разболтала, — возразил он. — Я никогда не делал секрета из своего прохладного отношения к нашей достопочтенной хозяйке, но она очень высоко поднялась сегодня в моём мнении. Миссис Мейтленд совершенно недвусмысленно дала понять старшей дочери, что признание вашей матери — ваше личное дело и она будет чрезвычайно недовольна, если ваше близкое родство с леди Фотерингейл станет достоянием публики благодаря одному из членов её семьи. Сомневаюсь, что даже Арабелла посмеет пойти против желания миссис Мейтленд. — Виконт ласково улыбнулся. — А теперь, мадам жена, пора потанцевать с собственным мужем. Затем я провожу вас на ужин.
